Филип Дик - Солнечная лотерея (сборник) Страница 5

– Я никогда по–настоящему в это не верила, – сказала Рита, приглаживая ладонями свои черные волосы. – Ты можешь изменить Вселенную… теперь для тебя нет ничего невозможного.

– Существует множество вещей, которых я сделать не могу, – сухо возразил Картрайт. – Я перепробовал многое, действовал то там, то тут… Это непременно кончится моим поражением.

– Как ты можешь говорить такое! – ужаснулась Рита.

– Я реалист, – сказал он твердо, почти сурово. – Убийцы могут уничтожить того, на кого указало Колесо Фортуны. Как много времени, по–твоему, потребуется, чтобы собрать Конвент Отбора? Система работает против нас. По их понятиям, я нарушил правила уже тем, что начал игру. Во всем, что может случиться со мной, виноват я сам.

– Они знают о корабле?

– Сомневаюсь… Надеюсь, что нет.

– Ты можешь продержаться до тех пор, пока корабль в безопасности. Разве это не… – Рита замолчала на полуслове и в страхе обернулась.

Снаружи раздался шум реактивных двигателей. Корабль опустился на крышу со свистом, который могло бы издать какое–то стальное насекомое. Раздалось несколько глухих ударов, потом послышались голоса и шаги на верхних этажах.

Рита увидела, как на лице ее дяди на какое–то мгновение проступил страх, сменившийся пониманием. Затем Картрайт вновь стал усталым и спокойным.

– Они прибыли, – слегка улыбнувшись Рите, еле слышно сказал он.

В коридоре застучали тяжелые сапоги военных. Гвардейцы Директората в зеленых мундирах ворвались в зал и выстроились вдоль стен. Вслед за ними, с портфелем в руке, появился чиновник Директората. Лицо его было бесстрастным.

– Вы Леон Картрайт? – спросил он. – Дайте мне ваши документы. Они у вас с собой?

Картрайт вытащил из внутреннего кармана пиджака пластиковую трубку, открыл ее и вынул тонкие металлические пластинки. Одну за другой он выкладывал их на стол:

– Свидетельство о рождении. Школьный аттестат. Диплом о профессиональном образовании. Психоаналитическая характеристика. Медицинский сертификат. Справка о судимости. Свидетельство о гражданском статусе. Перечень мест работы. Освобождение от последней присяги на верность. Ну и все прочее.

Он придвинул все это к чиновнику, снял пиджак и засучил рукав рубашки.

Служащий Директората быстро пробежал глазами документы, потом сравнил идентификационный знак со знаком на предплечье Картрайта.

– Мы возьмем отпечатки пальцев и психологический слепок мозга позже, хотя это и лишнее; я знаю, что вы Леон Картрайт. – Он вернул документы. – Я майор Шеффер из Корпуса телепатов Директората. Сегодня утром, чуть позже девяти, произошла смена власти.

– Понятно. – Картрайт опустил рукав и надел пиджак.

– Вы не классифицированы? – спросил Шеффер, проведя пальцем по ровному краю свидетельства о гражданском статусе.

– Нет.

– Полагаю, ваша правовая карточка находится на вашем Холме–протекторе. Так ведь обычно бывает, правильно?

– Да, обычно так и бывает, – согласился Картрайт. – Но я сейчас не связан присягой ни с одним из Холмов. Как вы могли заметить по моим документам, я был уволен в начале этого года.

– Тогда, конечно же, вы продали ее на черном рынке, – пожал плечами Шеффер. – Чаще всего выбор Колеса Фортуны падает на неклассифицированных, так как их гораздо больше. Зато классифицированные всегда умудряются завладеть вашими правовыми карточками.

Картрайт выложил на стол карточку:

– Вот она.

– Невероятно! – Шеффер был изумлен.

Он быстро прозондировал мозг Картрайта, и на его лице появилось озадаченное выражение.

– Вы уже знали. Заранее знали.

– Да.

– Это невозможно! Мы прибыли, как только это произошло. Даже Веррик еще не в курсе. Вы первый человек, не считая Корпуса телепатов, кто об этом узнал. – Он придвинулся к Картрайту. – Здесь что–то не так. Откуда вы узнали, что это должно произойти?

– Теленок с двумя головами, – туманно ответил тот. Озадаченный чиновник продолжал читать мысли Картрайта. Внезапно он прервал свое занятие:

– Теперь это не важно. Видимо, у вас есть какие–то дополнительные каналы информации. Я мог бы найти их при тщательном обследовании вашего мозга. – Он протянул Картрайту руку. – Мои поздравления. Если вы не против, то мы возьмем это место под охрану. Через несколько минут Веррик будет проинформирован. Мы должны подготовиться к этому. – Он вернул Картрайту правовую карточку. – Берегите ее. Это единственное доказательство вашего нынешнего положения.

– Догадываюсь, – согласился Картрайт, начиная снова дышать. – Думаю, я могу на вас рассчитывать. – Он спрятал карточку поглубже в карман.

– Думаю, можете. – Шеффер задумчиво облизал губы. – Как странно… Теперь вы наш руководитель, а Веррик – никто. Нам потребуется время для психологической перестройки. Некоторые молодые сотрудники Корпуса не помнят другого верховного крупье… – Он повел плечом. – Предлагаю вам первое время побыть поближе к Корпусу. Мы не можем оставаться здесь, многие люди в Батавии присягали на верность именно Веррику, а не его должности. Нам придется всех прозондировать и отсеять подозрительных. Веррик использовал этих людей для контроля над Холмами.

– Меня это нисколько не удивляет.

– Веррик довольно прозорлив. – Шеффер окинул Картрайта оценивающим взглядом. – В то время, когда он занимал должность верховного крупье, на него несколько раз готовились покушения. Но у нас всегда кто–то был внедрен в организацию. Пришлось повозиться, но полагаю, что мы для этого и существуем.

– Я рад, что вы прибыли, – признался Картрайт. – Когда я услышал шум, то подумал, что это Веррик.

– Это вполне мог быть он, если бы мы его заблаговременно предупредили. – Глаза Шеффера зловеще блеснули. – Если бы не старшие телепаты, то, вполне возможно, мы сначала сообщили бы эту новость ему, а потом уж направились сюда. В этом большая заслуга Питера Вейкмана. Он напомнил нам об ответственности и долге.

Картрайт взял на заметку это имя. Надо будет взглянуть на этого Питера Вейкмана.

– Направляясь сюда, – медленно продолжал Шеффер, – мы перехватили мысли большой группы людей, очевидно вышедших из этого здания. Они думали о вас и об этом месте.

Картрайт мгновенно насторожился:

– И что?

– Они удалялись от нас, поэтому мы не смогли узнать побольше. Они думали что–то о космическом корабле. Что–то о долгом перелете.

– Вы говорите как правительственный предсказатель.

– Их окружало плотное облако возбуждения и страха.

– Не могу вам ничего по этому поводу сказать, – с нажимом произнес Картрайт. – Я ничего об этом не знаю. И с легкой иронией добавил: – Наверное, какие–нибудь кредиторы.

А во дворе Общества ходила кругами Рита О’Нейл. Она чувствовала какую–то опустошенность. Великий момент настал и прошел, сразу же став историей.

Рита посмотрела на небольшой простенький склеп с останками Джона Престона. Темное уродливое тельце лежало в пожелтевшем, засиженном мухами пластиковом саркофаге. Маленькие, изувеченные артритом ручки сложены на птичьей груди, на закрытых глазах – теперь уже ненужные очки. Тщедушный горбатый человечек… Склеп был покрыт пылью, вокруг валялся мусор. Затхлый ветерок перегонял его с места на место. Никто не навещал останки Престона. Склеп был забытым одиноким памятником, заброшенным глиняным сооружением…

А в полумиле отсюда, у летного поля, из старых автомобилей выходили люди. На стартовой площадке стоял потрепанный грузовой корабль. Люди неуклюже поднимались по узкому металлическому трапу и исчезали внутри.

Фанатики отправлялись в путь. Они собирались найти в глубинах космоса мифическую десятую планету Солнечной системы, легендарный Пламенный Диск, мир Джона Престона, затерявшийся в пустоте.

Глава 3

Картрайт не успел еще добраться до здания Директората в Батавии, а новость уже вырвалась на волю. Пока скоростная межконтинентальная ракета переносила его через южную часть Тихого океана, он сидел, не отрывая взгляда от телевизионного экрана. Под ним раскинулся голубой океан с бесконечным множеством черных точек: это были плавучие домики из пластика и металла, в которых жили семьи азиатов. Эта хрупкая цепочка протянулась от Гавайев до Цейлона.

Экран телевизора жил сенсационной новостью. Мелькали лица, кадры сменялись с головокружительной быстротой. Вспоминалась история десятилетнего правления Веррика: записи, показывавшие массивного, с густыми бровями бывшего верховного крупье, сопровождались текстом, повествующим о его деятельности. О Картрайте говорили мало и неопределенно.

Он мысленно рассмеялся, чем всполошил сопровождавшего его телепата. Кроме того что он каким–то боком связан с Обществом Престона, о нем никто ничего не знал. Стали рассказывать о самом Обществе, но материалов было мало. Показали фрагменты из жизни Джона Престона: вот маленький хрупкий человечек плетется из Информационной библиотеки в обсерваторию, пишет книгу, собирает бесконечные факты, тщетно спорит, теряет свою ненадежную классификацию и в конечном итоге опускается на дно и умирает в безвестности. Появляется скромный склеп. Проходит первое собрание Общества. Начинают издаваться полубредовые–полупророческие произведения Престона.