Роман Корнеев - Время жизни Страница 55

Створки разошлись и снова захлопнулись с противным лязгом. Температура воздуха заметно понизилась, градусов пятьдесят, не больше, да и влажность стала падать. Скоро можно будет скинуть ненавистный намордник.

«Вторая группа, я дал указание первой четверке переместиться дальше по коридору, чтобы…»

«Вашу мать, я кому приказал!.. Стоять, где стоите, ждать нас!»

«Есть, Мартин».

Мартин?! Я знал, что все в этом деле знали Мартина, но никто из них ни разу не назвал его по имени! И… мне показалось, или голос говорившего чуть дрогнул?

Я с силой рванул полог своего хрустального мира, разворачивая его над собой вторым, призрачным небосводом. Башня высилась над нами безжизненной горой. Как будто все вымерло. А вот наши четверо, как и было сказано, стоят чуть в отдалении, ощетинившись стволами… Что же тут не так… что-то…

Створки лифтовой клети уже потащились в стороны, когда я вспомнил о том, что творилось внизу. Трое склонились над приборами. А где четвертый? Он должен был находиться по эту сторону двери!

Его не было.

Во внезапном наитии я снова, сквозь две стены, уставился на тех четверых… вот оно. Все четверо стояли, наставив на возможного противника… винтовки и автоматы без магазинов.

Да как же…

– Мартин, назад!

В бетоне стены искрил и трепыхался наконечник шокового разрядника.

Мартин все понял мгновенно. Он и оказавшийся с ними в группе Джей синхронно, волчком скользнули на рифленый пол коридора. Раздался грохот очередей, еще, а я все пытался пробиться через эти непонятные слепые пятна в моем хрустальном мире. Кто-то даже тут сумел спрятаться от меня. Не «что-то». Кто-то. Это был человек. Хозяин этой башни. Лежа на металлическом полу, я смутно различал разлетающиеся искры рикошетов, крики остальных, мой «локхид» водило у меня в руках, не давая найти цель. Но искал я не ее, а того, другого.

На миг все затихло.

– Ходу!

Мы повскакивали с мест, прорываясь куда-то вправо по переходу, позади хлопнули одна за другой дымовые гранаты, а потом жахнула и световая. Моя бегущая тень на стене стала черной, а окружающее слепо зазеленело даже сквозь красные блики маски. Что задумал Мартин? Куда он нас тащит?

Снова загрохотало и стихло где-то позади.

Так, они нас вели, здесь все перекрыто. О чем там скрежещет на бегу Мартин? «Ублюдки, а предупредить, а?!» Понятно. Но мне уже начинало почему-то казаться, что шанса кого-то предупредить у тех парней практически не было.

Где же ты, где. Почему предал меня мой хрустальный мир?!

– Мартин, что мы ищем?

– Тут по плану еще одна шахта – грузовой подъемник. Надо успеть к нему раньше, чем они сообразят…

И тут же нам навстречу выплеснулась струя пламени из чего-то тяжелого, скорострельного.

Мы с Мартином едва успели отскочить, вжимаясь в стеновую нишу. Остальные двое оказались отрезанными где-то за поворотом коридора. Грохот стоял кошмарный. Я все метался в пустоте своего хрустального мира, пытаясь разгадать неожиданную загадку. Самое время и место – под пулями, сжимая в руках горячий приклад «локхида»… и сейчас ведь полетят гранаты.

– Мартин.

– Что?

– Тебя устроит вентиляционная шахта?

– Да.

– Тогда слейся со стеной.

Я каким-то чудовищно вымученным движением сорвал с пояса единственную доверенную мне «ар-три» и, не глядя, бросил ее за угол, где, чуть дальше по коридору, на противоположной стене темнела похожая ниша. В моем мире она сверкала легким окошком в неширокую шахту, нырявшую куда-то в самые глубины башни.

Ахнуло так, что замолчал ошалелый стрелок. Мы уже были там, падали вниз, вслушиваясь в свист разматывающихся катушек, в которые вцепились наши пальцы.

«Двадцать три… Двадцать четыре… Двадцать пять…»

Наверху раздался грохот. Наши поняли, что мы сделали, и теперь отсекали нападавших от шахты.

Пробираться потом по полутемным коридорам было даже забавно. У нас разбились оба фонаря, временами я вел Мартина вслепую, а сам все думал, спаслись мы или нет, а вдруг этот мучительно знакомый взгляд и сейчас продолжает наблюдать за нами…

Мы сумели пройти километра два переходов и лестничных маршей, прежде чем упал Мартин. Только тут я заметил черное пятно у него на боку.

Только тут я заметил пристальный взгляд, замерший на мне будто бы с самого моего рождения. Он был ни теплым, ни холодным. Он был… посторонним. Но вдруг словно перестал быть таковым.

И тогда упал я.

Это напоминало чудовищный балет со смертью.

Каждое их движение, каждый поданный сигнал, каждый выстрел – все было для врага сигналом к началу мгновенной и яростной атаки.

В заливавшей все вокруг кромешной тьме даже инфракрасный и радиодиапазон не давал врагу возможности обнаруживать гермокостюмы разведчиков, но любая попытка перейти от глухого отступления в контратаку завершалась одним – сквад оказывался под прицельным огнем.

Безумные насекомообразные тени в звуковом «свете» постепенно угасающего маяка хищно кружили вокруг, перемещаясь головокружительными прыжками. Они особо не скрывались, их было достаточно, чтобы дать отпор жалкой кучке людей, и оттого им не приходилось от кого-то скрываться. На малейший всплеск электромагнитного излучения воздух начинал стонать от раздирающих его пучков плазмы. Палил враг, не экономя батарей, люди же в ответ молчали. До поры.

Поднятая ладонь капрала, потом сжатый кулак.

Миджер переместился чуть ниже по склону, так было удобнее вести огонь, запаса же для спасительного прыжка ему, с помощью двужильных манипуляторов гермокостюма, хватало в любом случае.

Пробежала волна поднятых вверх ладоней. Язык немудреных жестов был понятен даже Миджеру. Сквад готов.

Слитый расплавленный в яркую плазму плевок из всех стволов, манипуляторы тут же вздымают Миджера и швыряют куда-то в темноту, снова отрезая от остальных. В открытом бою враг положит десантника в легкой броне за считанные секунды. Враг себя не жалеет, нечего там жалеть, прет напролом, изрыгая огонь из всего наличного вооружения. Людям так нельзя. Они здесь не геройски погибнуть должны, а выполнить поставленную задачу.

Еще один грузный прыжок под пологом леса, и тут сзади наливается жаром новое зарево. Подбили, а может, и уничтожили. Искры промеж клубов зеленоватого дыма рвутся в самое небо, заслоняя звезды. Нужно убираться отсюда. Точка сбора где-то в стороне.

Однако тут же над головой с треском лопаются сразу два осветительных снаряда врага. Эта дрянь нарушает работу навигационных систем, а в неверном ее свете можно идти только по приборам. Они это знают, помогая ориентироваться себе, они лишают звуковой форы людей. Холодный вражеский разум.

Миджер припал к земле у основания какого-то широченного ствола. Маскировка костюма справится, не даст им тебя заметить. Нужно переждать, а потом убираться к своим, снова выходить на позицию, снова пытаться пробраться в тыл к врагу. Как медленно ползет время…

И все из-за того, что они так и не смогли уяснить, с кем имеют дело.

Это мог быть один из десятка отрядов, рыщущих повсеместно на сотни километров вокруг места посадки. Они были отправлены лишь с одной целью – отвлекать, оттягивать силы и внимание, не давая найти основную цель. Делая вид, что она не там, где она есть на самом деле.

Эта мысль поверх скорчевой ярости билась в Миджере с самого начала этой малопонятной схватки холодного расчета и безумной самоуверенности. Если точно знать, что они вышли к месту, где укрылись основные силы врага, если бы знать наверняка… где-то неподалеку их ожидает десантный бот, он тут же их заберет, прикроет отход отставших, даст сигнал наверх о начале бомбардировки объекта… закончит этот затянувшийся бессмысленный бой.

Но достоверных сведений получить не удалось. Карстовые пещеры так и оставались на том берегу реки, а они застряли, пытаясь хоть как-то воевать с превосходящими силами противника, на этом. А без стопроцентной уверенности давать сигнал о контакте – значит совершить фатальную ошибку.

Лучше уж погибнуть здесь, не дождавшись помощи. Так будет проще и честнее.

Мимо что-то грузно пронеслось, ухнув о грунт в паре метров позади Миджера. Неужели… даже сквозь эйфорию скорча он почувствовал, как напряглось и заходило сердце. Это мог быть только…

Нужно повернуть голову. Чуть-чуть высвободить неловко упертый в почву приемный сенсор сонара. Даже в пассивной фазе он такой шумный объект отслеживал до мельчайших деталей чужой механики. Вражеской механики.

Почему машины врага не используют в навигации звуковые волны? Редко применяются в атмосферных мирах?

Если бы это была единственная загадка, связанная с врагом. За сотни лет знакомства люди о враге не знали покуда практически ничего. Хотя уж противника, с которым воюешь, приходится изучать со всей тщательностью.

Единственное, о чем было известно достоверно, – враг существовал. Вот как сейчас, здоровенная металлическая рептилия водила башкой из стороны в сторону, даже не пытаясь как-то камуфлировать свист и стрекот своих радиопереговоров. Враг его не видел – это подтверждало не то, что тот стоял к Миджеру «спиной», а то, что Миджер был до сих пор жив. Будь иначе – от залпа в упор его бы не спасло даже чудо.