Ольга Громыко - Космоолухи: до, между, после Страница 58

«Нет».

Ланс тем не менее продолжал беспокойно прислушиваться. Он узнал ситуацию — ночь, бряканье бутылок в ящиках, хриплые голоса, запах алкоголя и перегара, — и она ему очень не нравилась. Как и то, что все это происходит вблизи от их жилища, пусть и временного.

Дэну на контрабандистов было плевать. С честными дальнобойщиками они не конкурировали, его друзьям и их имуществу не угрожали, поэтому смысла связываться с ними навигатор не видел. Если вызвать полицию, то придется давать показания, и день пойдет насмарку. К тому же статус разумных киборгов еще крайне шаток, большинство людей относятся к ним либо как к слабоумным, либо, напротив, сверхсуществам, непонятным и оттого пугающим. Не хочется лишний раз светиться. Но если для Ланса это так важно…

«Можно дать участковому анонимную наводку».

«Нам неизвестны его координаты для связи».

«Он упоминал, что делает обход каждое утро».

Дальше Дэн мог не объяснять. Ланс учился медленно, но верно.

Валентина Сергеевна ложилась рано, зато и подорвалась с первыми лучами солнца. До ее участка они, правда, пока недотягивались, и вдоль леса клубился туман характерного для Нового Бобруйска зеленоватого оттенка.

— Ай-ай-ай, проспала! — разохалась женщина, поспешно накидывая халат, хватая приготовленную с вечера палку и выскакивая во двор.

Но летучие крысы, у которых в это время обычно был разгар пиршества, сегодня почему-то не явились «к столу».

Валентина Сергеевна недоверчиво подошла к черешне, постучала палкой по стволу, вгляделась в туман и обнаружила, что одна «крыса» на дереве все-таки сидит. Сквозь листву виднелись только красные шорты.

—  Привет, сосед! — ехидно окликнула их Валентина Сергеевна. — Что, помогаешь мне урожай от крыс охранять?

—  К-к-какие к-к-крысы! — не сразу и с трудом отозвался воришка. — У т-т-тебя т-т-там т-т-такое! Т-т-такое!!!

—  Что? — Женщина оглянулась, но увидела только неспешно приближающихся «мальчиков» и заспанную Полину. — И не стыдно тебе, взрослому человеку, чужие сады околачивать?!

—  Д-д-да н-н-не н-н-нужна м-м-мне т-т-воя ч-ч-черешня! Я т-т-тут от-т-т м-м-монстров с-с-спасаюсь! Ог-г-громных т-т-таких, к-к-красног-г-глазых!

—  А раз не нужна, то слезай с нее сию же минуту! — не поверила ни единому его слову Валентина Сергеевна. — Алкаш несчастный! Допился уже до белой горячки! Слезай, кому говорю, а то Витю позову, хоть какая польза от него будет!

Полина тем временем заметила четыре попарно воткнутых в землю садовых фонарика на солнечных батареях, с маленькими, больше декоративными, чем практичными светильниками, замазанными чем-то красным. Когда достаточно рассвело, они автоматически погасли, но в ночи, а потом в зеленом тумане наверняка производили убойное впечатление.

Прежде чем девушка успела открыть рот, Дэн поднес палец к губам, выдернул фонарики и спрятал за спину, чтобы потом незаметно отмыть от варенья и вернуть за соседский забор.

Все усиливающаяся брань Валентины Сергеевны наконец убедила воришку, что внизу безопасно (смотря чего бояться, конечно), и он неуклюже сполз с дерева, перепачканный смолой, зеленью и давленой черешней. Зубы у него по-прежнему стучали то ли от страха, то ли от озноба — под утро температура воздуха снизилась до шестнадцати градусов и выпала холодная роса.

При виде этого жалкого зрелища Валентина Сергеевна передумала звать участкового и, ограничившись возвышенной лекцией о вреде пьянства и чужой черешни, велела воришке убираться. Судя по всему, «монстры» надолго отбили у него охоту шастать ночами по дачам.

Дэн с Лансом «добросердечно» вызвались проводить соседа и вернулись с тачкой, остатками рулона пленки и лопатой, взятой в компенсацию за то, что воришка успел израсходовать. Врать, а тем более возражать боевым киборгам было безнадежным делом.

Осчастливленная Валентина Сергеевна вознаградила «мальчиков» обильным завтраком и очередным супергеройским заданием. Пока киборги отчищали обшивку модуля от лишайника, Полинина мама вдохновенно рассказывала, как она выбирала краску, чтоб и дешевая, и качественная, и приятного и одновременного практичного цвета, после чего, подготовив аудиторию, триумфально открыла ведерко. Краска оказалась наибанальнейшей серо-болотной, такой тут половина модулей покрашена, но аудитория старательно изобразила восторг. Валентина Сергеевна, впрочем, все равно расстроилась: уровень краски на несколько сантиметров не доходил до края ведерка, безобразие, недолив!

—  Мам, да на твой модуль и половины ведра хватит! — попыталась утешить ее Полина. — А остальное все равно засохнет, и выкинешь!

Мама снисходительно возразила, что у нее в хозяйстве ничего не пропадает и всегда можно покрасить что-нибудь еще.

Ланс оценивающе посмотрел на теплицу — других рукотворных объектов, годящихся под покраску, на участке не было.

—  Нет!!! — вырвалось у Полины, представившей, как вошедший во вкус «котик» вдохновенными размашистыми мазками закрашивает теплицу сверху донизу. — Поклянись, что покрасишь только модуль! И ты тоже!

Киборги ничего не поняли (как и мама, которая на всякий случай потрогала дочкин лоб — не горячий ли), но послушно поклялись.

Покраска уже подходила к концу, когда в дальнем конце поселка возникла какая-то суматоха — шум, постепенно собирающаяся, но держащаяся на расстоянии толпа, а главное, издалека заметные полицейские мигалки.

—  Надо сходить посмотреть, — немедленно решила Валентина Сергеева, стаскивая рабочие перчатки и фартук.

Естественно, подразумевалось, что пойдут все, кроме, разве что, дорогой доченьки, которой лучше остаться в безопасном доме. Но тут коса нашла на камень — без зрелищ Полина вполне могла обойтись, а вот отпускать «мальчиков» без присмотра — ни за что!

Когда компания подошла к месту событий, все уже почти закончилось. Полицейские сноровисто рассаживали по флайерам угрюмых людей в силовых наручниках, из распахнутых ворот забора выносили ящики, а двое «счастливчиков»-понятых из числа дачников следили за заполнением акта об изъятии. Валентина Сергеевна недовольно поджала губы: полицейским следовало бы выбрать кого-нибудь подостойней, пусть даже пришлось бы ее немного подождать!

Толпа возбужденно гомонила, обмениваясь новостями и домыслами. Поглощенные делом полицейские раздраженно отмахивались от любопытных, и стопроцентно достоверным было только одно: через всю обращенную к дорожке стену тянулась надпись печатными буквами практичного болотного цвета: «Контрабандисты живут ЗДЕСЬ!»

Ниже были нарисованы цветочек, две черешенки и крылатая крыса.

Полину охватило ужасное подозрение.

—  Что это?! — прошептала она, украдкой от мамы тыча пальцем в рисунок.

—  Крыса, — обиженно («а что, разве не похожа?!») ответил Ланс. Спешить было некуда, и, заполучив долгожданное орудие творчества, он оторвался по полной.

—  Мы тебе потом все расскажем, — тоже шепотом пообещал Дэн.

Прилетели вездесущие журналисты, какое-то «ГТВ-3 Венецианского района», и, отловив участкового и поставив на фоне самой красивой березы и пышной крапивы, принялись брать у него интервью.

Раскрасневшись в лучах славы, Виктор Петрович важно подкручивал усы на камеру и неторопливо, упиваясь каждым мигом своего триумфа, вещал:

—  Иду я, значит, утром по подведомственной территории, и вдруг вижу — опа! — Участковый махнул на забор. — Дай, думаю, ради интереса постучусь в калитку, напрошусь во двор якобы свидетельские показания по делу о кражах снять. Ну, внутри до-о-олго не отвечали, видно, совещались, открывать или нет. Потом все-таки впустили — я хозяина дома хорошо знаю, приветливый такой мужик, в жизни бы не догадался, что он контрабандист! Говорил, что бизнесмен, приезжает сюда с друзьями отдохнуть от города, а грядками заниматься ему лень, лучше банька-рыбалка… Ну, поулыбались мы друг другу — я про надпись ни гугу! — он мне кофе предложил, пообщались… Все бы ничего, да тут одному из его гостей приспичило, простите, в сортир пройти. Я-то на него вроде бы еле глянул, но у меня глаз — алмаз: точно, помню, видел его в ориентировке! Ну, я виду не подал, кофе допил, ладно, говорю, извиняйте за беспокойство, пойду дальше жильцов опрашивать! Отошел подальше — и за рацию! Через пять минут спецгруппа уже тут как тут была, всех и повязали, еще тепленькими!