Юрий Гулин - Герцог Клим (СИ) Страница 6

Сопроводив даму в свою каюту, Клим предложил гостье сесть, сам расположился в кресле напротив, после чего произнес:

– Теперь я готов вас выслушать, очаровательная Рада.

– Я уполномочена, любезный Клим, – начала магесса, не сводя со Снегова своих выразительных глаз, – в качестве компенсации за причиненные вам неудобства, предложить экипажу крейсера совершить ознакомительную экскурсию на Цельбус – так называется планета, на орбите которой вы находитесь и которая является главной планетой республики Маграй…

«Похоже, что я не ошибся, – с удовлетворением подумал Клим. – Свою долю «кнута» мы уже, по‑видимому, получили, теперь пришел черед отведать местного «пряника».

– … Для членов экипажа мы предполагаем организовать три заезда, – продолжала между тем Рада. Сроки заездов и размеры групп я согласую с назначенным вами лицом. Что касается лично вас, то мы предлагаем индивидуальный тур. Вы согласны с нашим предложением?

– Что касается экипажа – без возражений. Что касается меня, то только в последнюю очередь и только при условии, что моим гидом будете вы.

– Разумеется, Клим, – рассмеялась Рада. – Тем более что я сама не собираюсь перепоручать эту миссию кому‑то другому…

Первую группу «за облака» возглавил Джек Вашингтон. Почему «за облака»? Да потому что поверхность планеты была постоянно скрыта от глаз людей плотной серовато‑белой завесой. И Клим, равно как и планетологи из состава экипажа крейсера, считал, что это совсем не случайно.

Клим был в своей каюте, когда включилось переговорное устройство. После того как Снегов произнес традиционное «слушаю», в динамике зазвучал возбужденный голос Джека:

– Я только что с экскурсии. Мы там такого повидали!..

– Извини, Джек, – прервал первого помощника Клим, – но я хочу оставить за собой право на сюрприз!

Голос Вашингтона в динамике сразу изменился.

– Извини, Клим, я как‑то сразу не сообразил.

После этой отповеди Вашингтон не только все понял сам, но и провел просветительскую работу среди других. По крайней мере до того момента как Снегов в сопровождении прекрасной магессы не взошел на борт посыльного катера в его присутствии никто не обсуждал посещение Цельбуса.

… Клим вел катер в сплошной пелене облаков, на малой скорости, держа курс на указанный Радой маяк. Наконец впереди обозначились посадочные огни, и через некоторое время катер совершил посадку во внутреннем порту какого‑то огромного сооружения. Рада, по видимому, посчитала, что пора приступать к выполнению возложенной на нее миссии, и, голосом заправского гида, произнесла:

– Уважаемый Клим, то место, где мы сейчас с вами находимся, в целом именуется «Космопорт номер шесть». Сейчас мы с вами покинем катер и направимся к лифтам, один из которых доставит нас на поверхность Цельбуса.

Они вышли из катера. Снегов включил «сторожа» и повернулся к Раде.

– Теперь я готов следовать за вами хоть на край света!

Рада улыбнулась:

– Так вы и так уже находитесь на нем, мой милый Клим. Ведь за околицей нашего звездного скопления начинается Великая Пустошь…

Непринужденно болтая, они достигли вестибюля, посредине которого была расположена лифтовая шахта. Рада сделала небрежный жест рукой, и двери одного из лифтов раздвинулись.

– Прошу! – изящная рука магессы сделала приглашающей жест.

– Только после вас!

Рада не стала спорить и первой вошла в кабину. Снегов последовал было за ней, но на пороге задержался. Пол кабины был прозрачным: не абсолютно, но достаточно для того, чтобы видеть сквозь него клубящиеся под шахтой облака.

– Вам нехорошо? – в голосе Рады слышалось участие с элементом издевки. – Может сделать пол непрозрачным?

– Не стоит, – Снегов уже взял себя в руки и спокойно прошел в кабину. – Просто это было неожиданно.

Рада понимающе кивнула и сделала очередной жест рукой. Двери лифта закрылись, и кабина начала движение вниз. К этому времени Снегов уже успел оглядеться и определить, что не только пол, но и остальные элементы кабины были прозрачными, а сама кабина скользит вдоль опять‑таки прозрачной стенки лифтовой шахты. Кабина явно набирала скорость, но это не сопровождалось увеличением перегрузок. «В наших сверхскоростных лифтах для этой цели используют гравитационные компенсаторы – интересно, что применено здесь?» – подумал Клим, но тут же выбросил эту мысль из головы, так как в это время кабина покинула зону облачности. Теперь она «падала» на поверхность планеты в условиях максимальной видимости во всех направлениях, чему способствовала почти абсолютная прозрачность, как самой кабины, так и стенок лифтовой шахты. Впрочем, этих самых стенок не существовало, казалось, совсем. Клим вопросительно посмотрел на Раду. Та, видимо, поняла, угадала или прочитала его мысли – кто бы знал? Так или иначе, ее реплика абсолютно совпала с невысказанным вопросом.

– За пределами космопорта лифтовая шахта стенок не имеет. Кабина движется внутри гравитационного колодца. А некоторая иллюзия наличия стенок создается за счет сгущения атмосферы в месте ее соприкосновения с гравитационным колодцем.

Клим кивнул головой в знак того, что благодарен за ответ пусть и на невысказанный вопрос и сосредоточил свое внимание на том, что происходило за стенками кабины. Внизу, насколько хватало глаз, раскинулся огромный город. С этой высоты были различимы лишь отдельные, наиболее возвышающиеся над основной массой строений, объекты. Все остальное пока сливалось в единый фон. Снегов обратил внимание на то, что наиболее отдаленные от гравитационного колодца, как левая, так и правая части города освещены небесным светилом. Это натолкнуло его на мысль, ради подтверждения которой он тут же задрал голову вверх. Так и есть! Зона облачности, хоть и была обширной, но находилась как раз в том месте, где был расположен «Космопрот номер шесть», а значит и висящий над ним на стационарной орбите «Илья Муромец». Поскольку такое постоянство имело место быть все время пребывания крейсера на орбите Цельбуса, то это наводило на определенные мысли…

Кабина тем временем неслась к поверхности планеты, и Клим вновь сосредоточил все внимание на приближающемся городе. Вот внизу, чуть ли не прямо под ними возникла маленькая точка, которая стремительно росла в размерах. Через мгновение мимо них пронеслась идущая вверх по тому же гравитационному колодцу кабина лифта. Тем временем по левую руку Снегова стало хорошо различимо первое городское сооружение. По виду оно напоминало «летающую тарелку», какой ее изображали художники комиксов далекого двадцатого века, только неимоверно больших размеров. «Тарелка», похоже, парила над поверхностью планеты, что тут же было подтверждено словами Рады:

– Это торгово‑развлекательный комплекс, связанный с поверхностью планеты только гравитационным лифтом. Именно туда совершили экскурсию члены вашего экипажа.

– Означает ли это, несравненная Рада, что мне будет предложена другая программа? – спросил Клим, взглянув в лицо своей спутнице.

Та ответила таким выразительным и вместе с тем неопределенным взглядом, за которым можно было прочитать все что угодно от «да» до «нет», что чувства Клима на секунду пришли в смятение, и он невольно отвел взгляд. Показав кто в доме хозяин, Рада соизволила ответить и на заданный вопрос:

– Вы удивительно проницательны, мой командир. Ваша программа предполагает быть не менее развлекательной, но куда как более познавательной.

Клим попытался проанализировать полученную информацию, запутался между мыслью и эмоциями, «плюнул», и прекратил малопродуктивное занятие. Кабина меж тем значительно снизила скорость. Теперь справа и слева были отчетливо видны верхние этажи наиболее высоких зданий. Впрочем, они мало чем отличались от себе подобных на планетах Содружества, и Снегов перестал обращать на них внимание. Вскоре кабина скользнула вовнутрь какого‑то сооружения и через несколько секунд остановилась. Двери лифта открылись, и Снегов с Радой вышли в вестибюль мало чем отличавшийся от того, который был наверху. Эта мысль Клима тут же нашла подтверждение в словах его спутницы:

– Это нижний вестибюль «Космопорта номер шесть». Он расположен в «Шестом деловом секторе» нашего мегаполиса.

– А сколько всего таких секторов в вашей столице? – полюбопытствовал Клим.

– Шесть, – рассмеялась Рада. – Шестерка у нас вообще счастливое число.

Они прошли на аэропарковку, откуда взлетали и куда постоянно садились разнообразные летательные аппараты и заняли места в одной из свободных машин. Панель управления присутствовала, но Рада ей пренебрегла, отправив аппарат в полет легким движением руки. Они летели вдоль прямой улицы меж поблескивающих стеклами окон зданий. Картина так напоминала знакомый по городам Содружества урбанистический пейзаж, что Клим невольно ушел в себя, перестав наблюдать за окружающим. Лишь когда аппарат неожиданно заложил крутой вираж, он взглянул вперед и обалдел. Машина теперь летела внутри какого‑то объемного лабиринта, состоящего из нагромождения сооружений немыслимой архитектуры и расцветок. Кубы, шары, пирамиды и прочие геометрические фигуры лепились друг к другу самым немыслимым образом, оставляя для пролета небольшие зазоры, расположенные безо всякого порядка. Поэтому аппарат то взлетал вверх, то падал вниз, то кидался из стороны в сторону, чтобы не пропустить очередной зазор. Раду вся эта чехарда, похоже, нисколько не беспокоила. Она сидела в своем кресле, совершенно не следя за полетом, и насмешливо смотрела на Клима. Снегов сделал усилие, чтобы не ляпнуть какую‑нибудь несуразицу, собрался с мыслями и только после этого произнес: