Худайберды Диванкулиев - Встреча среди звезд Страница 6

Реактивная тяга несла космолет, как легкое перышко. В иллюминаторах вихрилась знакомая «метель» нейтрино и кварков, сверкали огни приборов, метроном усыпляюще — четко отбивал секунды. «Все повторяется, как в чертовом колесе», — отметил Байрам, чувствуя, как наступает невесомость. Кабины раскрылись, Байрам и Слейтон повисли на ремнях пристежки. А невезучий Ганс, вздумавший спросонья прогуляться в обсерваторию, опять «лягушкой» висел над потолком.

— Доннер веттер!.. — кричал он Слейтону: — Ты опять потерял Землю? Можешь объяснить, где мы сейчас?

— Это наваждение, — мрачно ответил тот: — Никуда нас не отпускала Сингулярность... Пить хочется?

— Это легче всего, — сказал Байрам и дал команду роботу. Слейтон включил искусственное поле тяжести, и Ганс довольно плавно низвергся с потолка на пол. Тут подоспел робот с целым ворохом тубов. Забыв обо всем, измученные космонавты выдавливали себе в рот калорийную пищу, без конца запивая ее соками, — и никак не могли напиться.

Космолет медленно опускался в белесую мглу, на дне которой таинственно светила большая звезда. Через минуту она приблизилась.

— Мы по-прежнему в зоне Сингулярности, ребята! Куда-то падаем... Уверен, что звезда — не иначе как искусственный маяк.

Как ни странно, Ганс оказался прав: звезда вспыхнула бело голубым огнем, ритмично посылая в пространство кольцевые волны света. Они выхватили из мрака планету, которую Байрам видел раньше. На ней росли «каменные паруса», стояли громадные псевдо-сферы и мачты-колонны. На горизонте высился тот самый прозрачный Конус! Внезапно «пейзаж» начал пульсировать в такт со вспышками звезды-маяка.

— Проваливаемся в Сингулярность! — оповестил экипаж Байрам: — Чувствуете, как она увлекает корабль?

Слейтон взглянул на экран инверсии. Там на фоне обычного космоса, усыпанного звездами, летел «двойник» корабля. Конвульсивно сокращаясь, галактолет таял, словно горящая свеча, часть его массы превращалась в луч реактивной отдачи. «А это что за чертовщина?!» — забеспокоился пилот.

— Расход энергии равен биллиону мегаватт в секунду, — медным голосом сказал киборг-механик: — Лишь такая тяга спасает космолет от падения на Купол сверх-гравитации.

— И долго мы будем съедать сами себя? — спросил киборга пилот.

— Пока не рассчитаешь для меня наивыгоднейший режим расхода энергии, — бесстрастно ответил «механик».

— Не годится! — решительно возразил Ганс, появляясь на экране дисплея: — Одолеть тяготение Невидимой Массы невозможно. Срочно уходи из поля тяготения влево на ассимптоте, пока не выйдешь в участок неба со звездами.

— Там уже нормальное пространство? — спросил Слейтон.

— Я не бог, полной гарантии не даю. Дисплей затемнился.

— Вот что! — сказал Байрам: — Не будем рисковать космолетом. Переходим в Модуль, а Ганс и киборги выведут корабль в зону обычного космоса. Там пусть вращаются по эллипсу, поджидая нас.

— До каких пор?

— Пока не вернется Модуль.

— А если не вернетесь? — спросил Ганс, возникая на экране. Байрам промолчал, набирая на клавиатуре код программы для киборга-механика.

Космолог исчез, а Слейтон одобрительно кивнул:

— Так и сделаем! Если не мы, то кто тогда?

4.

Космолет мягко вытолкнул из своего ангара каплевидный Модуль и по ассимптоте ушел влево, с большим напряжением одолевая тяготение планеты «зыбких конструкций», как назвал ее Байрам.

Спустя время Модуль провалился в Сингулярность.

Первым очнулся Байрам. Гравитация была обыкновенной. Вокруг — знакомые стены Модуля. Небольшой пульт управления, два дисплея и манитор, иллюминаторы. Отрешенно светили пустые экраны. Приборы не действовали. Справа сидел в кресле пилот. Он то ли спал, то ли потерял сознание. Байрам включил телепато-канал и дал сигнал.

Слейтон открыл глаза, потер ладонью шишкастый лоб. Потом сказал:

— Я вроде спал?

— И я тоже, — успокоил его Байрам.

Пилот шелкнул главным тумблером. Панель замерцала живыми огнями. Было тихо, светло, покойно. И только сейчас Байрам и Слейтон осознали: невозможное свершилось, Модуль прошел Сингулярность насквозь и плавно опустился на планету. Не было видно звезды-маяка, ни «каменных парусов», ни прозрачного купола антигравитации. Как будто все развеялось в потоке времени, которое здесь почти «уснуло». Через минуту в мозгу Байрама зашелестел голос космолога: «Это парадокс, как я и предвидел! Сингулярность является трамплином для прыжка в Невидимую Вселенную. Мы прыгнули и достигли цели».

Модуль, словно лодка под парусом, тихо поплыл в туманно-призрачной мгле. Постепенно эта мгла рассеялась. Байрам увидел большой мыс, выступающий далеко в «белесый океан». Мыс был покрыт непроходимым лесом. Не зыбкими конструкциями, а настоящими «живыми» деревьями!

Слейтон включил приставку, в Модуль проникли шум прибоя, гулко бьющего в подножие мыса, свист ветра, шелест листьев. Высоко в туманном небе пылал диск белой звезды-маяка, на гребнях волн скакали яркие искры преломленных лучей. «Это вода или нечто другое? — гадал Байрам: — Нет, жидкость не похожа на аш-два-о!.. Уж больно тяжелы волны, а прибой совсем ленивый».

— Так, значит, выглядит планета в Невидимой Вселенной? — сказал Слейтон, озирая далекий горизонт, где клубились громадмые тучи.

— Откуда я знаю, — ответил Байрам, испытывая тягостное разочарование: — Цивилизация Сверхразума отнюдь не прекрасна. — Помолчав он добавил: — Смонтируй гравиплан! Может, что-то прояснится?

Слейтон послал в отсек кибер-механизмое биоточный приказ. Из чрева Модуля выпал шар, мгновенно оформился в гравиплан. От него к Модулю протянулся гибкий пластиковый тоннель и космонавты перешли в аппарат.

Несколько часов с огромной скоростью они кружили над планетой, оставив Модуль на мысу. Нигде не заметили признаков цивилизации в земноподобной форме. Ни одного живого существа ни на суше, ни в океане! Глаз натыкался на россыпь больших и малых островов, покрытых лесом. По всем румбам беззвучно катились тяжелые, как ртуть, гребни волн. Заунывно гудел ветер, шелестели кроны «деревьев», противно скрипели ветви, яростно плескались волны у крутых берегов островов.

— Что бы это все значило? — вслух думал Байрам: — Новый виток эволюции Сверхразума, наверное. А какой смысл заложен в данном ландшафте? В странном сочетании редких островков и всепланетного океана тяжелой плазмы?

Обоих космонавтов охватил неосознанный страх, заставил нервно осмотреть горизонт. Давление на сознание усилилось. «Уходи скорей, хомо сапиенс! — громом отдалось в мозгу Байрама: — Немедленно покидай планету. Иначе не смогу помочь!»

Слейтон в испуге уставился на Байрама, тот — на него. Закрыв глаза, Слейтон впал в какое-то оцепенение. На его лице стыла тревожная гримаса.

— Слейт-о-он!.. — окликнул Байрам. Веки пилота дрогнули и поднялись.

— Кто это говорил с нами? Ты слышал голос? — охрипшим голосом спросил Слейтон.

— Он прозвучал внутри нас, разве не понял? — сказал Байрам.

— Да, да, да!.. Теперь я понял.

И опять в их сознании жестко прозвучало:

— Почему не уходите?! Начинается вторая фаза эволюции. Наш мир снова начинает с нуля. Эмбрион саморазвития запущен, остановить вал разумной плазмы я не в силах...»

— К Модулю, Слейтон!.. Немедленно взлетай на мыс!

Лихорадочно набирая код на клавишах пульта, пилот задал аппарату дикую скорость.

Едва гравиплан коснулся грунта, люк раскрылся. Они бросили машину и во весь дух понеслись к Модулю, стоящему на посадочной треноге. Океан уже покрылся конусовидными холмами «воды». Пульсируя, холмы превращались в километровые греб ни волн, пронзаемые электромагнитными разрядами. Непрерывно изменяя цвет, стена плазмы набегала на мыс.

— Это цунами?.. — задыхаясь от бега, крикнул Слейтон.

— Хуже! Это эмбрион автоэволюции! — ответил Байрам, как заправский спринтер обгоняя пилота: — Прибавь ходу, чего отстаешь? Догоняй!..

Слейтон немного ускорил бег, он не мог соперничать с худощавым, быстроногим командиром.

Байрам, словно барс, сиганул на вторую ступень трапа. Уцепился рукой за поручень, оглянулся и заорал:

— Прибавь ходу!.. Давай же, давай!..

Наконец Слейтон финишировал, хватая ртом кислородно-аргоновый «воздух», подаваемый в подшлемный объем. Командир схватил его за шиворот и поволок по ступенькам трапа. На последнем дыхании оба ввалились в проем люка. Автомат с лязгом закрыл тамбур. Через мгновение волна живой плазмы захлестнула посадочный треножник.

Со звоном открылась дверь рубки, пропустила космонавтов, быстро защелкнулась... Мощный луч энергии подбросил Модуль сразу метров на двести вверх.

И опять они плыли, будто в лодке с парусом, по белесому «морю» стратосферы планеты. Слейтон включил полный форсаж, оба закрепились в креслах. Скорость нарастала бешеным темпом, наваливалась перегрузка; космонавты не то потеряли сознание, не то уснули. Какой-то внешний луч энергии подхватил Модуль, самопроизвольно отключился двигатель. Ввинчиваясь в пространство, аппарат достиг области звездного космоса.