Билл Болдуин - Наёмники Страница 6

На мгновение память унесла его вспять, в то снежное утро, когда он впервые увидел грозный силуэт звездолета Т-83, К.И.Ф. «Свирепый», а по краям ныне заснеженного бассейна мерно рокотали генераторы швартовых лучей.

Сейчас только завывание вечного на Гиммасе ветра нарушало мертвую тишину застывшего меж чернеющих кранов и заснеженных громад резервуаров бассейна. Где-то рядом нудно хлопала по косяку неплотно прикрытая дверь. Политики КМГС уничтожили Гиммас-Хефдон куда эффективнее, чем все разлагатели Лиги вместе взятые.

Несмотря на полностью открытый клапан подогрева шинели, Брима пробрала дрожь. Каким бы заброшенным ни казалось это место, оно было далеко не пустым. На каждом квадратном ирале был свой призрак. И в тишине покинутой базы Брим слышал пронзительное завывание гравигенераторов, видел длинные голубые языки ионных выхлопов, огромные, величественные линкоры, неспешно двигающиеся по каналам к стартовым зонам. Фигуры его боевых друзей, представителей разных рас, словно снова стояли рядом с ним, готовые отразить нашествие врага. Брим тяжело вздохнул. Слишком многие из них заплатили самую дорогую цену — а ради чего? Когда удача отвернулась от него, Негрол Трианский быстренько подсунул Империи и ее союзникам Гаракский договор, а сам в это время поручил задачу уничтожения ненавистного ему вражеского флота Пувису Амхерсту и его приспешникам из КМГС.

Что ж, огромные корабли и впрямь исчезли, оставив за собой только ветер и хлопающую дверь. Все, что отделяло теперь Трианского от исполнения его давней мечты — завоевания Вселенной, — это несколько недостроенных «Огней» на верфях в Шеррингтоне да еще отчаянная решимость немногих оставшихся в строю бойцов, веривших в то, что свобода стоит того, чтобы за нее драться и даже умирать.

Когда тени от проглядывающего изредка сквозь снежные тучи солнца удлинились, Брим понуро вернулся в шлюпку. Однако вместо того чтобы проложить курс прямо к испытательному бассейну, он решительно направил нос шлюпки в противоположную сторону и, проделав по темнеющему небу сравнительно недолгий путь, приземлил ее на заснеженном дворе, окруженном полуразрушенными каменными строениями с высоким дымоходом. Потемневшая от непогоды вывеска над массивной деревянной дверью гласила:

ТАВЕРНА «РУСАЛКА»ОСНОВАНА В 51690 ГОДУ

Напротив, за полуразвалившейся чугунной изгородью, едва виднелось то, что некогда было сельской дорогой. По обе стороны от нее тянулись к горизонту два ряда давно уже засохших деревьев — последнее напоминание о навсегда ушедших летних временах.

Он не бывал здесь уже много лет, но призрак его любви до сих пор витал над этой заброшенной сельской гостиницей. Именно здесь, в некогда уютном, освещенном одними свечами зале, они с Ее Королевским Высочеством Принцессой Марго Эффервикских Доминионов и Баронессой (Великой Княгиней) Торонда, провели свой первый вечер вдвоем. За прошедшие пятнадцать лет старое здание почти скрылось под снегом, хотя последнему своему владельцу оно верой и правдой служило до самого конца — вплоть до закрытия базы. Заходить внутрь Брим не стал: он представил себе навеки погасшие камины, в которых только кучки остывшей золы напоминали о том тепле и уюте, что царили когда-то в этих комнатах…

Он постоял так еще несколько циклов, а потом что-то погнало его прочь. Холод? Снег? Или, может, одиночество? Что бы это ни было, он забрался в шлюпку и погнал ее обратно к «Звездному огню», к теплу и уюту его кают-компании. Некоторые воспоминания слишком болезненны, чтобы их воскрешать.

Со временем Брим начал все увереннее чувствовать себя в капитанском кресле. Само по себе это ощущение было не лишено приятности, а то, как показывал себя корабль на испытаниях, только укрепляло его. Корабль с лихвой подтвердил все надежды, которые на него возлагались. Помимо фантастического ускорения, он отличался также восхитительной легкостью управления и маневренностью на любой скорости. Единственные сложности — если их вообще можно было назвать сложностями — связаны были с принципиально новой ходовой системой: гиперкристаллами с трехслойной отражающей корой. В обычных условиях эти слои работали синхронно, увеличивая тягу кристалла приблизительно на тридцать процентов. Однако при необходимости тяга отражающих слоев могла быть обращена в обратную сторону, на кольцеобразный фокусирующий рефлектор, возвращавший эту энергию в главный кристалл, увеличивая тем самым общую тягу на пятьдесят процентов.

Этот процесс, разумеется, сопровождался выделением огромного количества тепла, и любая задержка с его отводом могла привести к термическому разрушению корпуса — в этом-то и заключалась основная проблема. Даже увеличенные по сравнению с обычными кораблями радиаторы не в состоянии были эффективно охлаждать четыре «Колдуна» модели «С», когда те работали в отражающем режиме. Вследствие этого скорость корабля приходилось ограничивать, а идти на форсированном режиме допускалось не дольше пятнадцати циклов. Подобная ситуация требовала также повышенной внимательности рулевого, особенно на высоких скоростях. Впрочем, с этим Брим не испытывал никаких проблем. За исключением каких-либо экстраординарных ситуаций он и так летал, полагаясь в основном на шестое чувство. Увы, не каждому рулевому посчастливилось обладать врожденными глазомером и координацией, так что содескийским инженерам из Красны-Пейча еще предстояло поделать что-то с этой досадной мелочью, пока она не превратилась в серьезную помеху в настоящем бою.

И они с ней справились, причем совершенно потрясающим образом. Не прошло и пары недель после первых замечаний Страны Заффтрак на этот счет, как новая система охлаждения была спроектирована, изготовлена и ожидала «Звездный огонь», возвращавшийся со второй серии стрельб. Кораблю пришлось задержаться на планете пару лишних дней — на время монтажа системы; при этом в установке участвовало столько содескийских техников, сколько на взгляд Брима никак не могло поместиться даже в таком объемистом корабле, как содескийский транспорт. Да и сам проект системы охлаждения был, мягко говоря, непривычным. Но главное — система работала, а все остальное по сравнению с этим казалось пустяками. Брим давно уже усвоил, что лишние расспросы не добавят ничего, кроме путаницы.

Утром последнего дня испытаний на Гиммасе Брим обнаружил в списке новостей на своем мониторе следующее сообщение:

НОВЫЙ АБСОЛЮТНЫЙ РЕКОРД СКОРОСТИ

Имперский Гипердром

Алькотт-на-Мерсине, Авалон, 369/52009

Сегодня, спустя почти год после того, как Кубок Митчелла навсегда остался здесь, на Имперском Гипердроме близ Авалона, коммандер Имперского Флота Тобиас Молдинг установил новый рекорд скорости на стандартной дистанции в три световых года, равный 111,97М. Молдинг, член гоночной команды Имперского Флота, установил этот рекорд на том же корабле типа «Шеррингтон М-6 Бета», на котором должен был стартовать в случае, если бы коммандеру Вилфу Бриму, в то время главному пилоту Имперского Общества Звездоплавания, не удалось бы завоевать этот приз самому. В этом сезоне М-6Б Молдинга оснащен специальной двигательной установкой «Колдун-Г» (от «гоночный»), разработанной конструкторами Красны-Пейча.

Прочитав сообщение до конца, карескриец улыбнулся. Тоби Молдинг был его закадычным другом, так что Брим искренне порадовался за него. Более того, теперь он еще более уважительно относился к заложенному в «Звездный огонь» потенциалу. На последних ходовых испытаниях «Огонь» достиг скорости 80.723М — семьдесят пять процентов от нового мирового рекорда! Ели данные содескийской разведки верны, это означало, что новый корабль — самое быстрое боевое судно в Галактике.

И наконец настал день, когда Брим оказался председателем скромной церемонии в кают-компании, на которой он подписал акты приемки почти всех бортовых систем, а затем торжественно поставил свою подпись в алом журнале шеррингтонской верфи — на странице 5054. Теперь «Звездный огонь» был готов официально вступить в строй Имперского Флота, что и состоялось на следующее же утро. Ровно в два ноль-ноль по местному времени весь его экипаж, а также почти весь персонал заброшенной базы собрались на морозе у входного люка. Брим отбарабанил положенные фразы насчет Императора, Долга Перед Отечеством и т. д., и т. п. Затем вперед выступила Труссо и разбила о башенку швартовых линз бутыль логийского вина, а двое коренастых механиков привинтили к переборке за шлюзом полированную медную табличку:

К.И.Ф. «ЗВЕЗДНЫЙ ОГОНЬ»

5054

ШЕРРИНГТОНСКИЕ ВЕРФИ

БРОМВИЧ, РОДОР

388/52009

После этого «Звездный огонь» вошел в состав флота, и Брим во главе своего экипажа ступил на борт, не забыв при этом задержаться у таблички и, подышав на нее, протереть рукавом кителя. Этому обычаю он обучился еще на борту старого «Свирепого»; по слухам, его завела там сама Регула Коллингсвуд. Так или иначе, он поклялся себе, что будет поддерживать эту традицию на борту любого корабля, где ему придется служить.