Александр Громов - Звездная вахта (сборник) Страница 6

– Я ранен, – процедил Валентин, осознав, что от банального ушиба лопатка болела бы не столь сильно и вообще иначе.

– Сам доберешься? – Туземец явно не собирался оказывать первую помощь пострадавшему.

– Сам доберусь, – зло буркнул Валентин. Лопатка здорово саднила, и по ней, кажется, струилась кровь.

Туземец побежал дальше по своим туземным делам. Еще вчера Валентин вволю посмеялся бы принятому на Дне стилю бега – сильно наклонившись вперед и загребая воздух руками, как плывущая собака, – но теперь он уже успел окунуться в донное бытие и не видел поводов для смеха. Сволочной город – хищники над ним летают… И это еще столица! Сволочная планета… И населяющие ее карлики – сволочи. Вот этот – ясно же видел, что перед ним дипломатическое лицо, получил информацию о ранении и преспокойно удрал, даже не подумав вызвать экстренную медицинскую бригаду. Конечно, дипломатическое лицо и само доберется до торгпредства, оно даже сказало об этом туземцу, но пиетет-то должен быть! А если не пиетет, то хотя бы обыкновенное сострадание!

Изощряясь про себя в придумывании новых гнусных эпитетов здешним гномам, Валентин заспешил к торгпредству.

– Привыкайте, – внушал ему полчаса спустя Леонардо Квай, молодой рыжий парень, одолженный Валентину торгпредом в качестве помощника. – Это Дно. Каково местечко, таков и народец. Никаких комплексов. Примитивный рационализм. Переговоры с ними вести – скука смертная. Что?.. Бессердечные скоты? Ну, в какой-то степени… А вообще, зависит от точки зрения. Вот тот ваш туземец – он ведь спросил, доберетесь ли вы сами. С его точки зрения – проявил заботу. Он знает, что наша медицина не чета местной. Вы ответили утвердительно, вот он и отстал. Видел же: рана ваша не опасна, экзоскелет исправен, что же еще? С туземной точки зрения, тот карлик сделал все, что мог и что должен был…

– С-с-скотина! – шипел Валентин.

Если верить Кваю, не произошло ничего экстраординарного, но Квай был склонен упрощать. Вчера Валентин попросил его в порядке теста загадать любое число от единицы до миллиона.

– Загадал.

– Ну и что вы загадали?

– Единицу.

– Почему?

– Можно ведь? – Квай удивленно поднял рыжие ресницы.

– Можно. Но почему единицу?

– Просто принцип экономии мышления.

Кажется, этот принцип был для Квая главным правилом жизни вообще, а жизни на Дне в особенности. То ли он всегда был таким, то ли научился у туземцев.

Телесно Валентин уже почти не страдал – наложенный на рваную рану заживлятор быстро делал свое дело, – зато страдал духовно. Не-ет, от представлений о порядочности, даже таких рудиментарных, какие бывают у нормального дипломата, здесь придется решительно избавляться. Нечего церемониться с донниками – церемоний иногда заслуживают люди, но не примитивные живые механизмы.

И отлично! Тем легче будет заслужить билет домой.

Тот самый. Со щитом и лавровыми венками.

Глава 4

Уродина Астра

Он плавал в бассейне, блаженно расслабляясь после прямохождения. В здании торгпредства помещались три бассейна – один большой, общий, один малый для личных нужд торгпреда и один лечебный у медиков. Как следовало из информации о Троне Аида, каждая порядочная семья туземцев имела собственный бассейн, пусть совсем крохотный, вроде корыта. Без периодического отдыха от излишней тяжести не могли обходиться даже донники.

Туземца он слушал вполуха – принесенная им информация большего не заслуживала. Туземец был крайне мал ростом, как все донники, узловато мускулист, кривоног, волосат и подобострастен. Плавая вокруг Валентина кругами, он все время старался искательно заглянуть в глаза хозяину – такому большому, важному, величаво медлительному. Весь вид агента демонстрировал готовность служить, и служить с радостью. Имел бы хвост – непременно завертел бы им, как пропеллером. Туземная агентура работала за деньги и туманную перспективу когда-нибудь покинуть Дно. Деньги везде деньги, иметь их всякому приятно – можно, например, оборудовать свой дом большим бассейном вместо маленького, – но главной приманкой, конечно, служила иммиграция на Терру или какую-нибудь другую развитую планету Лиги. Денежные суммы шли агентам исправно, но первый приз пока еще не достался никому.

Валентин считал это неправильным. Надо поощрить кого-нибудь одного, наглядно показав туземным коротышкам, что их заветная цель достижима, – тогда они в лепешку расшибутся, рогом будут землю рыть, а некоторые, возможно, даже поумнеют. Но не этот…

Туземец числился по транспортному департаменту. Он подробно докладывал о шоссе, протянутом еще в позапрошлом году к подножию Клоаки Сатаны, о мостах, переброшенных через свежие тектонические разломы, о нескончаемом ремонте этого шоссе, а главное, о перевезенных по нему грузах. Впрочем, после постройки близ вулкана центра управления полетом, сборочных цехов для ракет-носителей и всяческой инфраструктуры, после завоза оборудования и рабочей силы главной дорогой сделалась воздушная. Громоздкие секции катапульты доставлялись к месту грузовыми дирижаблями, а по шоссе продолжали возить всякую мелочь. Судя по характеру грузопотоков, работы близились к завершению.

– А топливо? – спросил Валентин.

Туземец захлопал серенькими безресничными веками – соображал, о чем шеф ведет речь.

– Для электростанции? – спросил он наконец.

– Нет, – терпеливо сказал Валентин. – Не для электростанции. Я знаю, что мощная тепловая электростанция в окрестностях Клоаки Сатаны давно построена. Я знаю, что она дает ток. Я знаю, что проще было построить электростанцию на месте, чем тянуть издалека линию электропередачи, тем более что ее постоянно рвало бы ураганами и сейсмическими подвижками. Я знаю, что электростанция снабжает энергией сборочное производство и стройку. Я знаю, что она будет снабжать энергией катапульту. Я знаю, что станция работает на каменном угле. Я даже догадываюсь, что без угля никакого электричества станция не давала бы. Один плюс один будет два: если электростанция исправно работает, значит, топливо для нее завезено. Соображать надо. Я спрашивал о другом топливе.

Агент вновь погрузился в мыслительный процесс. Даже плавать перестал. Надув брюхо, завис в воде серой лягушкой, морщил узенький лобик, рожал мысль.

Роды оказались трудными. Туземец мучился.

– На чем летает ракета? – пришел на помощь Валентин, устав ждать.

– Так это… на электричестве же, – заморгал агент. – Магнитное поле ее толкает. Она, значит, сперва на специальной тележке едет, рельсы там в катапульте проложены, потом, значит, тележку долой и дальше так летит…

Валентин тяжко вздохнул.

– После вылета из катапульты на каком топливе она движется? – применил он кесарево сечение. – На жидком ведь, так?

– На жидком, – не стал отрицать туземец.

– Уже легче. Я как-то догадывался, что не на мускульной силе. Значит, на жидком топливе. Вот я и хочу знать, завезено ли к стартовому комплексу это самое жидкое топливо, а заодно и окислитель. Топливо и окислитель. Завезены ли. Теперь понятно?

Туземец просиял.

– Пока не завезены. Но хранилища для топлива и этого… м-м…

– Окислителя, – подсказал Валентин.

– Во-во, окислителя. Хранилища для них обоих, значит, построены, ждут.

– Я должен знать день, когда горючее и окислитель для ракеты-носителя поступят в хранилища на стартовом комплексе, – тщательно выговаривая каждое слово и не торопясь, чтобы до туземца дошло, проговорил Валентин. – Задание понятно? Если я узнаю об этом в день доставки, вознаграждение обычное. Если я узнаю заблаговременно, скажем, не менее чем за три дня, вознаграждение удвоенное. Плюс – при успехе моей миссии – обещаю похлопотать о визе.

Донник расплылся в блаженной улыбке. Даже дышать на время забыл, отчего немедленно погрузился на дно. Валентин уже успел убедиться в том, что вода плохо держит карликовые, но плотно сбитые тела донников. Что ж, на то они и донники, чтобы идти ко дну…

Конечно, этот дурак на Дне и останется. Валентин и представить себе не мог, что будет хлопотать за него. Но проводил агента с самой любезной миной и лишь после его ухода расслабился на несколько минут.

Хотелось плакать, а еще больше – смеяться, хохотать во весь голос, баламутя воду, пуская пузыри и рискуя захлебнуться. Что за мир! Вместо хитроумной игры в кошки-мышки с бдительной контрразведкой, вместо титанического напряжения духовных сил, вместо состязания интеллектов, вместо конспиративных квартир, тайников и головоломных шифров резидент принимает агентуру прямо на дому! Ничего не боясь, агент получает деньги наличными. Он спокойно входит в торгпредство, и охрана пропускает его, зная в лицо. Никому он не подозрителен, никто, по-видимому, не следит за ним. А кого ему бояться? Таких же тупых, ограниченных и нелюбопытных, как он сам? Не страшно…

Дурдом.