Александр Белый - Мореход Страница 7

— Да, Солнышко моё, — согласился с ней, — чувствую.

Первых животных заметили, когда полностью рассвело, это были небольшие коричневые обезьяны. Сначала за нами следовали по веткам две особи, о чем‑то между собой перекрикиваясь, вскоре к ним стали присоединяться ещё и ещё. В конце концов, над нами собрался их целый табун, они орали, визжали, при этом прыгали чуть ли не по головам. Теперь понятно, почему здесь ни троп, ни дорог не видно, какой нормальный человек в здравом уме может выдержать такое крикливое безобразие.

Впервые увидев вживую этих забавных зверушек, Илана чисто по–детски радовалась и хлопала в ладоши. Минут через десять довольное выражение с её лица начало исчезать, и она не выдержала:

— Рэд, я не думала, что это такие мерзкие твари, мало того, что от крика в ушах звенит, так они нам нормально пройти не дают.

— Возьми шокер, переведи на минимальный режим и скинь с десяток наземь, — посоветовал ей.

Она не задумываясь, немедленно выполнила мое пожелание, выхватила импульсный шокер, большим пальцем надавила рычажок мощности вниз и открыла стрельбу. Обезьяны стали валиться наземь, как горох, а после упавшей девятой какая‑то из них завизжала громче всех и они вдруг от нас рванули вглубь леса. Оказывается, эти приматы совсем не глупы.

Вскоре между деревьев посветлело, и мы вышли к частой вырубке, за которой виднелась полоса вымощенной камнем дороги, а ещё дальше — океан. Мы вышли на угол, где дорога сворачивала к юго–западу, а значит, вела к городу. Каменные плиты были хорошо подогнаны, и идти по ним было вполне комфортно.

Вдали уже стали видны стены города, когда неожиданно за спиной раздался стук копыт. Оглянувшись, увидели выезжающую из‑за поворота группу всадников на лошадях, которая быстро нас нагоняла. Все лошади были темных окрасов, за исключением одной белой и одной серой с черными пятнами, скакавших во главе кавалькады.

Средства перемещения дикарей мы с Иланой тоже изучили, и живые лошади ничем не отличались от тех, которые есть в игре «Меч и магия». И сбруя такая же, правда, здесь лука только спереди, а в игрушке — и спереди и сзади. Она изготовлена специально для копейного боя, чтобы при атаке с лошади не снесло. В виртуале на лошадях мы отъездили немало, надо бы попробовать в реале. Впрочем, обязательно попробуем, теперь от этого никуда не денемся.

Почти все всадники были одеты в кожаные доспехи, у шестерых с железными пластинами на груди, а в четверки женщин–воительниц без пластин. На головах тоже были одеты кожаные шлемы, обрамленные металлической полосой по контуру и двумя полосами сверху крест–накрест, а обуты в короткие кожаные сапоги.

Всадник белой лошади был мужчиной постарше, видно, благородного сословия. Он носил короткую бородку, сквозь черноту волос которой пробивалась седина и выглядел более роскошно всех прочих. На нем были одеты штаны из ткани синего цвета, заправленные в красные сапожки с поножами. На его груди поблескивал доспех ламинарной конструкции, едва прикрытый тонким красным халатом из самого натурального шелка. Широкие рукава халата были закатаны а их края зацеплены за крючки, пришитые на плечах, обнажая начищенные до блеска наручи. А на его голове был повязан свернутый широкой полосой белый платок, концы которого развевались за спиной. Когда он подъехал ближе, то заметил торчащий из‑под платка шишак цельнометаллического шлема, а на широком поясе — кинжал и длинный кривой меч с оправленным в навершии красным камнем.

Всадник пятнистой лошади был совсем молодым, наверное, даже моложе меня. Выглядел чуть менее роскошно за счет более простого доспеха, и его штаны были желтого цвета, а халат синего.

— Фу, как безвкусно одеты, — скривила мордашку Илана, — как птица–попугай.

— Видать, мода здесь такая, — проворчал в ответ, взял её за руку и принял вправо, — давай отойдем в сторону.

— Да чего мы должны отходить?! — возмутилась она, — ширины дороги и так достаточно.

— Спровоцируем агрессию, придется убивать.

— Мы идем себе спокойно, чем это спровоцируем?

— Даже своим видом.

Между тем лошади перешли с рыси на шаг, а рядом с нами их вообще придержали. Молодой стал тыкать пальцем мне за спину и что‑то возбужденно говорить. Я понял, что они внимательно рассматривают торчащую из рюкзака шкуру льва, затем, старший что‑то важно у меня спросил.

— Не понимаю вас, — развел руками.

Он ещё что‑то спросил, и я опять отрицательно покачал головой. После этого он громко крикнул и из арьергарда кавалькады на невысокой лошадке поспешил длиннобородый дядька в холщевом халате фиолетового цвета. На его левой щеке был какой‑то шрам, очень похожий на пятиконечную звезду. А еще на шее болталась закрытая пробкой небольшая стеклянная бутылка, и через плечо висела сумка.

Пока старший ему что‑то говорил и указывал на мой рюкзак, я заметил, что окружающие рассматривают нас с неподдельным интересом, но особо внимательно — Илану. Да, оттенком цвета кожи мы выделяемся, по сравнению с аборигенами — совершенно белолицы, особенно Илана. Кстати, от столь пристального внимания девочка стала нервничать, барабаня пальцами рук по ножнам охотничьего ножа и кобуре импульсника.

Длиннобородый дядька слез с лошади, глубоко поклонился старшему, подошел ко мне и начал говорить в вопросительной интонации. Мне стало ясно, что он задает вопросы на разных языках.

— Нет, не понимаю, — опять развел руками.

Тогда он повернулся к старшему, опять поклонился, что‑то сказал и поймал брошенный кожаный мешочек. Из него он высыпал на руку четырнадцать желтых кругляшей и стал их пихать мне, при этом показывая пальцем на торчащее наружу содержимое рюкзака, все время повторяя:

— Зеоло, зеоло!

— Ну, золото, ну и что? — пожал плечами и убрал руку. Из сети я знал, что это денежные знаки, которые называют монетами, и на диких планетах они являются средством платежа.

Изученная мною база знаний по торговле второго ранга даёт лишь основы понимания товарно–денежных отношений, но даже она не предусматривает столь примитивных торговых операций. Но если таковы местные реалии, то нужно хотя бы знать конъюнктуру товарного рынка, а не соглашаться на первое попавшееся предложение.

— Нет, — отрицательно мотнул головой и указал рукой на стены города, — Буду торговать там, в ваших магазинах или бутиках, вот туда и приходи.

Старший при этих словах зло сузил глаза, а по его щекам прокатились желваки. Он повернулся лицом к младшему и что‑то ему пробормотал, но тот неотрывно смотрел на мою Илану. Старший тоже перевел взгляд, после чего выражение его лица совершенно изменилось.

Что‑то странное ощущалось в окружающем пространстве, было очень тихо, лишь лошади пофыркивали. На Илану с выражением огромного удивления уставились буквально все присутствующие. Между тем, моя девочка источала злость и в сторону окружающих исподлобья сверкала своими большими изумрудными глазами.

Не зная здешних реалий, причин подобного внимания понять не мог, поэтому, ощутив в руках боевой нож и рукоять игольника, выступил вперед и спиной отгородил девочку от посторонних взглядов.

— Не теряй самообладания и будь готова к бою, — тихо сказал ей.

— Готова! Импульсник на максимальном режиме, — незамедлительно ответила она.

В это время старший кивнул на меня и что‑то веселое выкрикнул, после чего все присутствующие рассмеялись, выстроились в колону и поскакали дальше.

— Что это было? — спросил у нее.

— Не знаю, — передернула плечами, — уставились на меня во все глаза и молчат.

— Дай‑ка посмотрю на твое лицо, что здесь не так?

Внимательно осматривая ее со всех сторон, ничего необычного не заметил, разве что лицо беленькое и маленькая родинка на правой щеке. В конце концов, вынес вердикт:

— Ладно, скоро лицо загорит, и ничем мы от них отличаться не будем. А сейчас при посторонних голову склони и подымай пореже, пусть на тебя поменьше смотрят, мало ли что не так.

Все же мы обращали на себя внимание, и когда проходили мимо пригородного поселка, и в воротах города и на его улицах. Народ на нас посматривал заинтересованно, некоторые тыкали пальцем, но никто нигде не останавливал. Движение пеших, конных и на повозках, как в город, так и из него, было довольно интенсивно, вчера такого наплыва не наблюдали. Кстати, с каждого всадника и возчика на оплату уборки улиц изымают мелкую монету.

Лишь много позже узнали, что сегодня — восьмерик, то есть, крестьянский выходной. У горожан такого понятия, как единый выходной день не существует, так как если все крестьяне поклоняются богине земледелия Героде, выражая ей почтение в этот день, то воины, разные мастеровые и прочие обыватели почитают семерых других богов, которых празднуют совсем в другие дни докады (восьмидневки).

Мы прошли два квартала и увидели, что наиболее интенсивное движение людей направлено по улице, ведущей к морю и тоже свернули, решив, что нам туда и надо. Одноэтажные домики пригорода были построены из дикого камня, здесь же, архитектура была более прилична, для строительства использовался камень тесаный, но двух и трех этажные дома строились плотно друг другу, и казалось, что это единый длиннющий дом. А еще заметил, что стекла на окнах были редкостью, в основном преобладала слюда. Между прочим, несколько примитивных технологий стекловарения, плавки меди, железа, чугуна и варки стали, в моём ПК есть, однако, это дела далекого будущего.