Андрей Ливадный - Черная Луна Страница 7

Джедиану нравилась власть. Непередаваемое ощущение, когда миллиарды людей на десятках планет вдруг оказываются привязанными к тебе тысячей невидимых нитей. Один взмах руки мог коренным образом менять их судьбы. Стоило ему пожелать, и марионетки начинали корчиться то от горя, то от безмерного счастья, как заблагорассудится ему…

Он вспомнил те дни, когда один вызов в кабинет Воронцова заставлял его бледнеть и трепетать, хотя тот являлся его двоюродным дедом!.. Так что же говорить об остальных, власть над которыми теперь перешла к нему? Его начинают ненавидеть так же сильно, как Воронцова, но боятся ли его?

«Скорее всего, нет…» — с внезапным ожесточением осознал Ланге.

Над ухом задумавшегося Джедиана тонко пропищал зуммер сканирующего устройства, и на пульте у бронированной плиты вспыхнул зеленый сигнал разрешенного доступа. Выдвинувшиеся было из стены лазерные турели, нехотя жужжа сервоприводами, втянулись назад, за шторки предохранительных диафрагм, а сама многотонная дверь вздрогнула и начала открываться.

«Да… Прессинг со стороны союзных планет начался… — думал Ланге, глядя, как медленно уползает в стену дверь. — Они недовольны наследственной преемственностью власти над космическим флотом, и ясно, на него будут давить, пытаясь добиться добровольного ухода в отставку».

Внезапно Джедиан понял, что ожесточение в его душе растет, словно черная приливная волна, сметая все иные чувства, и он вот уже несколько секунд стоит, глядя в одну точку, на пороге открывшегося проема.

Его помощник, Анри Бейкер, нерешительно переминался с ноги на ногу за спиной Джедиана.

Ланге сделал над собой усилие и, подавив растущее раздражение, шагнул вперед, одновременно подумав о том, что, откажись он от своего положения, и ко многим вещам его доступ был бы просто перекрыт. К таким, например, как информация по «Черной луне»… Переступив порог зала, он огляделся. Двойные бронированные створы за его спиной встали на место.

В огромном, залитом ярким светом помещении не оказалось ни души — только приборы и автоматы.

— Сюда, сэр… — почтительно произнес Бейкер, указывая на узкий, освещенный ультрафиолетом проход между двумя рядами подсвеченных изнутри вертикальных столбов, в которых в ленивых струях физиологического раствора плавали доставленные сюда с «Черной луны» тела гуманоидов.

— Положительный опыт есть? — осведомился Джедиан, разглядывая ближайшее тело.

— Да, сэр. Образец номер сто сорок семь. Он жил минуту двадцать секунд, и мы успели за это время отсканировать весь мозг, с шаговым интервалом сканера в десять микрон. Получилась вполне приличная запись.

— Ага… — Джедиан вошел в проход между цилиндрами и направился к сияющему в конце зала компьютерному комплексу. — А остальные?

— К сожалению, они безнадежны, сэр, — покачал головой Анри. — Они ведь не были погружены в криогенный сон, просто замерзли. Нам сопутствовала огромная удача при работе с образцом, который удалось оживить. Остальные годятся только для патологоанатомов, но мы и так достаточно детально изучили их организм.

— Ясно… — Джедиан остановился возле последней полой трубы из толстого стекла. — И что вам удалось выяснить в ходе вскрытий?

— Эти существа обитали в водной среде, — с готовностью ответил Анри. — Их родной мир должен быть полностью покрыт океаном, так как некоторые особенности в строении позволяют с большой долей уверенности утверждать, что они никогда не выходили на сушу… до тех пор, пока не стали настолько развиты, чтобы сознательно колонизировать ее, а затем выйти в космическое пространство.

Бейкер подошел ближе и достал лазерную указку. Маленький красный курсор заплясал по заключенному внутри столба телу.

— Вы видите, господин Ланге, что у них есть пальцы только на верхних конечностях, которые мы условно называем руками, по привычной аналогии. Они явно когда-то были ластами, и появление пальцев на них обусловлено эволюционным развитием. Ноги же, или задние конечности, так и остались в первозданном виде.

— Почему две ноги? — задумчиво переспросил Джедиан. — По логике, туловище должно оканчиваться утолщением в виде хвоста с плавником… так ведь?

— Нет, сэр, тут видна аналогия с земной эволюцией. Конечности этого существа развивались из плавников, расположенных попарно и симметрично по обе стороны туловища. Хвостовой плавник сохранился, но в виде рудимента, как копчик у человека является рудиментом обезьяньего хвоста.

— Хорошо, Анри, ты отлично поработал, — похвалил его Джедиан. — А то, что тебе удалось реанимировать одного из них и отсканировать мозг, вообще стоит выше всяких похвал.

Анри Бейкер остановился и, обернувшись, взглянул на своего босса.

— Спасибо, сэр. Это было не просто интересно, это было здорово… Жаль, что вы не хотите опубликовать результаты исследований. Это был бы настоящий взрыв в ксенобиологии…

— Еще не время… — сухо осадил его Джедиан. — Но публикация будет, обязательно, — тут же успокоил он молодого ученого. — Ты еще получишь свою степень, Анри, и славу первого исследователя братьев по разуму, но… — он сделал многозначительную паузу. — Только в тот момент, который укажу я, — заключил он. — Только тогда. Иначе, нарушив секретность, ты рискуешь потерять очень многое, если не все! — На этот раз в его голосе сквозила неприкрытая угроза.

— Я понял, сэр, — опустив голову, ответил Бейкер.

— Отлично, — вновь похвалил его Джедиан. — А теперь я бы хотел ознакомиться с материалами по дешифровке записей мозгового сканера.

На лицо молодого ученого набежала тень. На этот раз ему было абсолютно нечем хвалиться.

— Дешифровки нет, господин Ланге… — виновато сообщил он.

Мозг! Мозг человека!..

Джедиан едва не расхохотался. Ну конечно, ведь это очевидно, решение плавало на поверхности!

Мозг человека… Вот та среда, куда нужно скинуть, записать статичную пока информацию… И затем ждать…

Ждать, пока она проявит себя, побежит по синапсам волнами возбуждения, и тогда… На лице Джедиана появилось безумное выражение, такое, что стоящий подле кресла Бейкер инстинктивно отступил на шаг, не понимая, что творится с господином Ланге, глаза которого вдруг вспыхнули тем блеском, что бывает у зверя, уже загнавшего добычу и предвкушающего сладостный миг последнего рокового удара…

«…Тогда разум, не сумев оценить полученной информации, начнет искать к ней ключ, пытаться переварить то, что ему подсунут вместо нормальной человеческой памяти…»

Джедиан чувствовал, что он прав. Тысячу, миллион раз прав!

И тут же он задался новым вопросом: каким должен быть подопытный?

Некоторые критерии напрашивались сами собой: им должен стать мужчина, здоровый, хорошо развитый, не старше сорока лет, с уравновешенной психикой, стойкий к стрессам…

Желательно, чтобы он оказался сиротой. Поразмыслив над перечисленными в уме пунктами, Джедиан немного поостыл. Найти подходящего кандидата будет трудно. Очень трудно, хотя вокруг живут тысячи сирот мужского пола и нужного телосложения… но не физические данные в конце концов являлись решающими для того, что задумал Ланге.

Он очень хорошо понимал, какой стресс обрушится на подопытного… В свое время он пробовал реабилитировать душевнобольных и преступников, имплантируя им чужую память, но своя собственная при этом никогда не уничтожалась до конца, и очень быстро наступало катастрофическое раздвоение личности и сознания с самыми неблаговидными последствиями для окружающих и самих подопытных.

Только в одном случае ему удалось справиться с проблемой. Тем уникальным человеком был, как ни странно, свежий труп преступника, казненного за многочисленные зверские убийства. В его случае предсмертный шок оказался так сильно закреплен в сознании, что после реанимации вторая, вживленная личность не выступила на первый план, а осталась в тени, постепенно проявляя себя. Только этот эксперимент оказался успешен, этот метод «лечения расстрелом», как окрестил его Воронцов, казался столь жесток и бесчеловечен, что адмирал, который в то время был занят построением Конфедерации, запретил своему племяннику упоминать о данном опыте даже в узких кругах.

Значит… ему нужен труп!

— Анри, — он поднял взгляд на ученого, который ровным счетом ничего не понимал во внезапных переменах настроения своего босса. — Скажи, Анри, где больше всего сильных, здоровых, устойчивых к стрессам, волевых личностей?

— В армии, сэр, — не задумываясь, ответил Бейкер.

— Правильно! — Джедиан прихлопнул рукой собственное колено. — В армии… А ведь я знаю… знаю, где много нужных нам людей… У которых нет родственников, которым уже давно все равно… которых никто не будет искать и чью память очень легко заместить экспериментальной информацией!