Диана Галлахер - Темный пришелец Страница 7

Хотя ему нечего волноваться о таких вещах. Стоша никогда не слыхал, чтобы чья-нибудь схема мышления была неверно вычислена. Общество придавало слишком большое значение принадлежности к дю-агнам или венья-агнам, чтобы подходить к диагнозу молекулярного кода легкомысленно. Дю-агн должен знать, что имеет дело с венья-агном, чтобы быть готовым обращать спутанные и частенько непостижимые результаты работы интуитивного мышления в четкие формулы, особенно в области науки.

К тому же, доказывал себе Стоша, штагн-джий защитил и его методы дедукции. Целостность его натуры дю-агна осталась ненарушенной.

Если, конечно, образцы геологических пород, добытые прибором, не подтвердят его теорий.

«Тут тоже не о чем беспокоиться», — подумал Стоша, глядя на мигающие лампочки.

В планету врезался астероид, в результате чего значительно изменилось количество ее оборотов вокруг оси и образовалось ущелье. Был ли толчок природным феноменом или тщательно просчитанным проявлением инженерного искусства, сказать уже нельзя. Сканирующие устройства шаттла не показали наличия техники или разума, и все доказательства древней индустриальной мощи, должно быть, давным-давно стерлись с поверхности планеты. А без них Стоше придется отказаться от своей теории технологического вмешательства. И все же это почти нереальное предположение продолжало дразнить и подгонять его мысли.

Не подозревая о нюансах своего мышления, Стоша, удовлетворенный ритмичным потрескиванием прибора, перевел взгляд на равнину и ближайший горный хребет. Тут он вспомнил, что пообещал Рите собрать для нее несколько образцов растительного мира. Поблизости представителей флоры не было, но, проезжая по равнине на скиммере, он заприметил зеленые пятна. Вместо того чтобы сидеть на одном месте и маяться бездельем, Стоша решил взять скиммер и поискать более плодородные участки почвы.

Испуг и нерешительность промелькнули в его глазах, когда он представил себе необъятные пустые просторы чужого мира, которые ужаснули и подавили его вначале. Несмотря на то что он вырос и возмужал на космических станциях и кораблях, Стоша никогда раньше не спускался на поверхность других планет. Теперь, когда он преодолел свой первоначальный страх, он осознал, как ему не терпелось поскорее продолжить свои исследования. Если он продуманно выберет следующую зону поисков, он, возможно, даже найдет различные окаменевшие останки животных и растений.

Настроив прибор на саморегулирование, Стоша поспешил к скиммеру. Он шагал уверенно и энергично, стараясь не пропустить ничего, что этот сказочный мир приготовил для него.

В грузовом отсеке похищенного шаттла Тагл пересматривал конференцию через состояние транса. На какой-то короткий момент, после того как Сани словесно обрушилась на Стошу, Тагл испугался, что геолог замкнется в себе от шока. Стоша выглядел смущенным и распространял вокруг себя сильный запах страха. В обязанности Тагла как штагна-джия не входило спасение гордости Стоши за счет успеха миссии, но он тем не менее сознавал, что не может рискнуть и вывести геолога из строя. Как всегда, Тагл действовал очень осторожно.

В отличие от нервозного Стоши Тагл сохранял спокойствие. Он знал, что даже намек на беспокойство или озабоченность окончательно добьет геолога.

— Так как для намеренного столкновения астероида с планетой нужны высокоразвитые технологии, нам придется забраковать возможность инженерного вмешательства. В данной системе нет космической техники… нет и не было.

Стоша колебался. Его серые глаза затуманились, и плечи опустились. От него неясно пахло неуверенностью, но внезапно этот запах пропал. Распрямившись, со сверкающими и ясными глазами, геолог снова начал убеждать Тагла в необходимости своего исследования:

— Я уже упоминал, что изменилось количество оборотов планеты вокруг оси, — сказал Стоша ровным голосом, подчеркивающим серьезность его намерений. — Мое наблюдение основано на том факте, что отверстие кратера не расширилось со временем и выпуклость по экватору не сгладилась. Это произойдет позже.

Обеспокоенный сам не зная чем, Тагл поддержал разговор:

— Определите когда.

— Несколько сотен миллионов лет… может, скорее. Не так уж долго по геологическим меркам.

— Ну и что дальше?

— А то, — произнес Стоша спокойно, — что толчок такой силы приведет к катастрофе на всей планете, калеча и уничтожая все простейшие организмы. Мы точно знаем, что жизнь в этом мире уже достигла более высокого уровня, чем будет возможно через несколько сотен миллионов лет. Недавний удар может означать две вещи: либо на планете все виды быстро прогрессируют, либо… кто-то умышленно заселил ее развитыми животными формами после того, как в атмосфере рассеялась пыль.

Все глядели на Стошу.

— Могу я вставить словечко, штагн-джий? — спросила еле слышно Верда эл ши.

— Если это имеет отношение к делу, — ответил Тагл.

Минералог угрюмо кивнула:

— Я считаю, что Стоше следует разрешить исследовать пласты земли в месте столкновения, и я бы хотела пойти вместе с ним. Независимо от него я пришла к тем же заключениям в отношении эволюции на Чай-те 2.

Тагл вздохнул не в силах больше скрывать свое нетерпение. Он ненавидел теоретические рассуждения, но как штагн-джий он был обязан выслушивать их.

— Как ты это подтвердишь?

Минералог взглянула ему прямо в глаза и упрямо поджала губы.

— Океан — красный.

«Океан», — подумал Тагл с презрением, и новый всплеск эмоций ворвался в неторопливое течение его забытья.

Устав, он сфокусировал свое внимание на воспоминании о более знакомых океанах, выправляя свой вдруг ставший сбивчивым пульс.

Водоемы на Чай-те 2 казались просто лужей по сравнению с огромным водным пространством, занимающим три четверти родины Тагла, Хасу-дин. Северное море чужого мира покрывало одну шестую поверхности планеты… и оно было красным. Тагл не видел в этом особого смысла, а Верда категорически отказалась что-нибудь объяснять.

И неудивительно после того унижения, которое пришлось вынести Стоше, когда он решился поделиться с экипажем своими соображениями.

Более расстроенный сейчас, чем во время дискуссии, Тагл начал подбираться к пониманию того, что казалось сдвигом в ходе мыслей Стоши и Верды.

Невзирая на то что Тагл заявил на встрече, мышление Стоши определенно отошло от параметров дю-агнов. Несмотря на то что теория геолога о столкновении с астероидом основывалась на заслуживающей доверие научной информации, его бессвязное бормотание о возможности намеренного технологического вмешательства каких-то уже не существующих инопланетян нельзя было назвать не чем иным, как бредом. Не существовало никаких доказательств, подтверждающих или, по крайней мере, предполагающих наличие в данной системе индустриального развития. И тем не менее подобные венья-агн фантазии всплыли из глубин сознания Стоши.

Геолог имел прекрасные рекомендации дю-агна, который вдруг без предупреждения продемонстрировал наклонности венья-агнов. Значение такого феномена было потрясающим и даже пугающим. В процедуре тестирования детей беев с целью определить схему мышления никогда не случалось сбоев и ошибок. Во всяком случае раньше, подсказал сам себе Тагл.

Меньше чем пять процентов беев испытывали различные затруднения в связи с венья-агн склонностью к абстрактному мышлению. На протяжении их истории побежденные дю-агны, не заснувшие вечным сном, подчинились и объединились в общество победителей. Венья-агны без исключения дрались до последней капли крови или отправлялись в ссылку. Венья-агн ген регрессировал и поколение за поколением подавлялся в беях. И все же медики очень серьезно подходили к выявлению каждой венья-агн особи. Могли ли они проглядеть истинный молекулярный код Стоши?

В смятении Тагл стал копать глубже. Синаптические связи между правым и левым полушариями мозга были остаточными в дю-агнах, но активными в венья-агнах, и поток импульсов по нервным каналам легко можно было распознать с помощью специальной аппаратуры. Возможно, синапсы лишь спали в некоторых особях, способные со временем активизироваться? А если так, то что вызывало возбуждение и вслед за ним проявление иррационального мышления, склонного к фантазиям и догадкам?

Ужасная усталость навалилась на штагна, но он не мог проигнорировать важность вопросов, возникающих в его голове. Верду, похоже, тоже затронул этот процесс.

Когда Стоша и Верда впервые представили на конференции свои теории, Тагл не понял ни смысла, ни серьезности сдвигов в их образе мышления. Теперь он сам строил свои собственные удивительные и тревожные гипотезы. Невозможно, что медики пропустили сразу двух венья-агнов. Процедура была годами отработана до мелочей, и определение схемы мышления представляло слишком большое значение, чтобы дю-агны могли допустить ошибки. Единственное объяснение заключалось в том, что каким-то образом активизировались нервные импульсы обратно в левое полушарие мозга. Тагл должен был узнать о реальности спящих клеток венья-агнов и соответственно при каких условиях возникала реакция в мозге. Чтобы выяснить все это, он нуждался в информации, а Стоша и Верда были примерами скрытых венья-агнов.