Пьер Бордаж - Воители безмолвия Страница 7

Как и каждое утро, Тиксу не дотронулся до завтрака, не стал совершать утренний туалет, с трудом поднял страдающее тело и вышел в коридор. Пересек прихожую, пробормотал извинение, повернувшись в сторону раздраженного троблосса, и вышел на улицу. Разъяренный от дождя, ветра и вечного полумрака в поселении, Тиксу направился прямо в агентство.

Он нажал кнопку вибратора, лежащего в боковом кармане пиджака. Потрескивающее голубоватое поле магнитной шторы исчезло. Тиксу уселся за стол и набрал конфиденциальный код включения деремата, старого ветхого аппарата, который предлагал в качестве премии за путешествие несколько неприятных последствий, о которых в рекламе ГТК тщательно замалчивалось.

Потом, будучи экспертом сидячего положения во всех его вариантах, он с уютом устроился в кресле и погрузился в привычное тупое созерцание капель дождя, отплясывающих сарабанду на грязном стекле. И незаметно заснул.

– Эй!.. Эй, вы, пожалуйста!

Тиксу повернул голову. Перед его столом стояла девушка. Он не слышал автоматического звонка у входа. Инстинктивно подумал: «Сиракузянка! Что нужно сиракузянке в этой дыре?»

Огромные бирюзовые глаза с зелеными и золотыми искорками остановились на нем с грацией птиц-певуний из края Орган, провинции Оранжа, славящейся невероятным разнообразием фауны. Девушка осторожно отжала два вымокших локона с золотистыми отблесками, которые выпали из-под пурпурной отделки белого капюшона. На ней был широкий плащ с яркими меняющимися узорами, скроенный из одного куска живой ткани, застегнутый на груди скромной брошкой из розового опталия. Невероятно бледная кожа, тончайшие черты лица, обрамленные белой помадой губы, грациозные жесты выдавали в ней сиракузянку, в осанке и взгляде которой ощущалось некоторое высокомерие.

Тиксу на мгновение окаменел в своем кресле. Потом, словно в нем распрямилась пружина, начал поспешно приводить в порядок все то в агентстве, что давно нуждалось в уборке. Он приосанился, поправил воротничок рубашки, разгладил спутанные волосы, одернул форменный пиджак, затянул пояс. На столе его царил беспорядок, валялись ненужные бумаги, непонятные предметы… Он попытался улыбнуться молодой женщине, но тут же с омерзением ощутил себя белой домашней обезьяной, исключительно одаренной в производстве гримас.

– Э-э-э, здравствуйте… По какому поводу?

Визитерша с едва заметной иронией скривилась.

– Мне нужно путешествие. Вы ведь продаете путешествия? Если только я не ошиблась адресом…

Мощный удар ее жаркого мелодичного голоса поразил Тиксу в самое солнечное сплетение. Она, как и все сиракузяне, умела фокусировать голос и направлять в нужную точку в виде концентрированной звуковой волны.

– Э-э-э… да, конечно, путешествия… – сумел пробормотать Тиксу. Он был подавлен и едва дышал. – Э-э-э… может, желаете присесть?

– Охотно. Но куда?

– Простите… Заказываю кресло…

Нарушая правило три три, абзац 12-С подраздела, касавшегося обхождения с путешественниками, профессиональной библии (ни один потенциальный клиент не должен ожидать стоя), он забыл о существовании подвижных кресел. Побагровев, он коснулся серой клавиши на столе. Невероятно уродливое кресло вылетело из шкафа и с ужасным скрипом запрыгало к посетительнице. Она глянула на пыль, скопившуюся на подушках.

– Тысячу раз спасибо, но лучше я постою. Полагаю, вы предлагаете путешествия с де– и рематериализацией…

– Дерематы? Ну конечно… Может, вы не заметили, что вошли в одно из агентств ГТК, самой крупной компании во вселенной. Поэтому я спрашиваю вас: где, как не здесь, вы найдете деремат?

К великому удивлению Тиксу, слова теснились у него на языке. Обычно он выдавливал несколько угрожающих слогов, предназначенных для испытания характера и настойчивости клиента. Большинство их почти тут же отступало и, не имея выбора, предпочитало потратить три недели жизни на судах регулярных рейсов, связывавших Двусезонье и остальные планеты Окраины.

– Отлично. Мне нужен один… деремат для переноса на Красную Точку. Полагаю, это в ваших силах?

– Красную Точку? – воскликнул Тиксу.

Опаловые губы посетительницы вновь тронула улыбка. Она выглядела спокойной, далекой, почти отсутствующей. Контроль эмоций был одним из главных принципов сиракузского воспитания. Лицо и жесты не должны были никогда выдавать чувств, тем более в присутствии незнакомых людей. Вытаращенные от удивления глаза Тиксу походили на бездну, открывавшуюся в пустоту его души.

– Я ожидаю ответа! Это возможно?

Тиксу ощутил в ее голосе нотку тревоги. А также услышал шорох живой ткани накидки, вызванный нервной дрожью ноги.

– Безусловно, возможно… Наши программы позволяют послать на любой из известных миров. Но… Простите, если я вмешиваюсь не в свои дела, что собирается делать такая женщина, как вы, на Красной Точке? Поймите, я впервые встречаю сиракузянку на Окраине и…

– Откуда вы взяли, что я прибыла с Сиракузы? – сухо оборвала она.

– Не раздражайтесь! – Тиксу раскинул руки. – Я не собираюсь ни шпионить за вами, ни обманывать вас! Я… немало постранствовал за свою жизнь и умею узнать сиракузянку, вот и все… Неужели вам неведомо, что говорят о Красной Точке?

– Я слышала многое, как и остальные. Но это ничего не меняет!

– В конце концов это ваше дело… У вас там семья? Кто-то может вас там принять? Судя по репутации планеты, для вас было бы лучше…

– Сколько?

Резкий тон не располагал к продолжению беседы. Тиксу подчинился и вновь облачился в жалкий фрак скромного служащего ГТК.

– Мадам, вы клиентка, а клиент во всем прав! Я только пытался оказать вам услугу…

Он пальцем коснулся клавиши консоли. Однако ему не удавалось подавить вихрь мыслей, перехлестывающих через плотину равнодушия и скуки. Он сожалел о своем неряшливом облике, о щетине на подбородке, о черных ногтях, которые пытался скрыть от взгляда собеседницы, пряча их в ладонях, о зубах, пожелтевших от красного табака Скоджа и мумбе, о влажности и окружающей грязи. Увидев грациозную и высокомерную сиракузянку, он вдруг осознал, насколько пусто его существование, как бездонна пропасть его падения.

На экране высветились цифры.

– Перенос до Красной Точки: пятнадцать тысяч стандартных единиц.

– Пятнадцать тысяч? Слишком дорого!

– Не думаю, что вы найдете дешевле в другом месте, – сказал Тиксу, пораженный тем, что сиракузянка опустилась до того, что оспаривала цену. – ГТК предлагает самые низкие цены во вселенной… В любом случае на Двусезонье нет другого деремата…

Глаза посетительницы вонзились в глаза Тиксу, который буквально пошатнулся от пламени в ее взоре.

– В данный момент я не располагаю такой суммой, – медленно выговорила она, выпуская слова, словно стрелы. – Однако необходимо, жизненно необходимо, чтобы я попала на Красную Точку! Вам понятно?

– Понимаю… понимаю, – пробормотал Тиксу, неловко пытаясь уйти от невероятного психологического давления своей собеседницы. – В таком случае садитесь на любой корабль.

– И речи быть не может! На перелет понадобится три недели, не считая опасности пиратства. Вы говорите, пятнадцать тысяч…

Она явно искала решение. Даже закусила нижнюю губу, которая побелела под нажимом зубов, покрытых голубоватым лаком. Дрожь ее ноги усилилась. Она явно испытывала трудности в контроле над собственными эмоциями, что говорило о глубине ее замешательства.

– Предлагаю вам восемь тысяч единиц, – наконец сказала она, превозмогая явное отвращение к тому, что опустилась до столь низкой торговли. – Остальное позже. И конечно, я оставлю вам личный отпечаток в знак признания долга.

– Увы, мадам, я не могу согласиться… – заявил оранжанин с примирительной улыбкой, в которой явно не хватало силы убеждения. И поспешно добавил, как бы оправдываясь: – Каковы бы ни были у вас причины предложить мне эту сделку, а, полагаю, причины вполне веские, я не могу себе позволить нарушить внутренний регламент Компании…

Стоило ему произнести эти слова, как из давно забытых тайников души послышался вкрадчивый голос. Почему служащий Оти, код МСО 12 А 2, вдруг озаботился внутренним регламентом Компании? Было ли это обусловлено обучением и профессиональной совестью или он просто хотел привлечь к себе внимание?

Он решил, что она уйдет, и уже сожалел об этом, но она не походила на обычных клиентов, и такой пустяк вряд ли ее обескуражил: она положила длинные узкие ладони, ладони художницы, на стол. Ее лицо опасно приблизилось к лицу Тиксу, и он едва не опьянел от аромата ее духов.

– Я знаю, вы подчиняетесь своему регламенту. Каждый из нас чему-то подчиняется. Но это путешествие необходимо! Необходимо! Пожалуйста, внимательно выслушайте меня не только ушами, но и сердцем, а не прячьтесь за регламентом. – Она чуть-чуть помолчала, глядя на Тиксу, привалившегося к спинке кресла. – Это путешествие необходимо не для меня. А для вселенной. Для всей вселенной! Конфедерация Нафлина в невероятной опасности. И это не имеет никакого отношения к регламенту… Надо, чтобы я немедленно отправилась в путь!