Пётр Волкодав - Перекрёстки богов Страница 7

— Отец, не умирай, пожалуйста, — Анн, только оправившись от шока, рядом. Она по очереди обводит вопросительным взглядом коллег, но те опускают глаза.

— Нужно переливание крови и срочная операция, — Грета сообщает понятное всем. — Роберт, Вам нельзя говорить… Простите, но у нас не больше получаса. Если…

— Я знаю, — отец Егора не отрывает глаз от Анн.

— Наклонись ближе дочка и Вы — Олег тоже.

— Я уже понял, что Вы представитель нашего президента.

— И тройной агент, — на лице Антона появляется вымученная улыбка.

— Наверху… — Майор Артемьев кратко пересказывает события последнего часа и вопросительно глядит на Антона.

— Вы поймите, — нарочито громко говорит он. — Не далее шести-семи часов они завезут буры-роботы и доберутся к нам. У меня нет выбора, Антон.

— Не торопитесь выполнять приказ, Олег. Анна — наша надежда.

— Ты с ума сошёл, Олег, — повышает голос Артур.

— Потом убьёшь меня, — заканчивает мысль Олег и изуродуешь мой труп, друже. Слишком опасно это всё.

— Молчи Артур, — возражает неуверенно Анн. — Олег наверное прав. Ни Торнтон, ни инопланетчики не должны заполучить меня. Тогда я стану куклой.

— Череп, хрустальный череп, — шепчет Антон. — Отталкивайтесь от него. Это была моя идея. Попытайся открыть портал, Анн и уходите. Егору ничего не говори. Череп… Я понял. Он является проводником в… — Антон закрыл глаза и затих.

— Прощай, отец, — Анна прислонилась к груди отца Егора.

— Мы отправляемся в межмирье, — неожиданно заявила она. — Отец сказал самое нужное. Я открою портал.

— То есть? — поразился Олег.

— Я понял-л, что хотел сказать Роберт! — вскрикнул Иван. — Анн, — горячо заговорил создатель "евы", — видите ли, в центре "перекрёстка" находится идеальная чёрная колонна. На верху постамента колонны вдавлена цилиндрическая ниша, с симметричными углублениями. Мы никак не могли понять их назначение. Если туда поставить хрустальный череп, то его нижняя часть ляжет как раз в те углубления и тогда, скорее всего запустится процесс. Ведь мы уже научились вызывать хранителя перекрёстка, но на наши вопросы он предупредил, что мы не можем и не должны пытаться взломать код доступа. Это очень опасно, но в прошлый раз прототип Кукулькана ответил ещё на несколько несущественных для него, но важных для нас, вопросов.

— Тогда, немедленно туда, — прервала Ивана Анна. — Мы не знаем сколько у нас времени. В случае неудачи, я сама пущу себе пулю в лоб.

— Не нужно, ваша гибель, Аннета, — разволновался Иван, — сведёт наши шансы к нулю. — Мы найдём выход. — Иван принёс артефакт и откровенно обезоружил присутствующих детской улыбкой.

— Вот "он" — открывающий врата.

Глава 3

Вся стена музея артефактов, где вход в перекрёсток вмонтирована десятисантиметровая керамометаллическа броня с прямоугольником двери в середине. За дверью — сводчатый чёрный рот прохода. Из выдвижной панельки, Иван достал восьмигранный ключ с лазерной нарезкой кода и вставил в паз. После десятисекундной паузы, дверь открылась. Узкий, зловещий проход для одного человека не был освещён и потому вызывал не совсем хорошие предположения. Иван объяснил что меры безопасности предприняты для преграды вторжения и помимо всего, при попытке взлома изнутри, срабатывает защита и активирует бомбу.

Анн нерешительно, ступала вслед Ивану. Этот десятиметровый зев мрачного провала ей довелось повидать в видении из комы, где она пробыла мез малого полгода. В видении она не решилась войти, как ни приглашал и пытался уговорить фантом-хранитель перекрёстка — Кукулькан: безотчётный страх, беспричинное беспокойство с ледяными мурашками по коже оттолкнули и не позволили пройти в саму святую-святых — перекрёсток. Анн никому не рассказывала о том моменте, когда она оглушённая ужасом бездны провала и снующими там серыми тенями и мерцаниями, вернулась в реальность и открыла глаза.

Толстенная книга грохнулась от рук Артура о пол, а сам он прилип к плетёному креслу-качалке и выпучил глаза на ожившую фею, — фею, коя имея двадцатипятилетний возраст по возрасту, от роду пробыла в реальном мире немногим более четырёх суток. Переход от комы в реальность настолько обострил чувства Анн, что позабылся этот мрачный пустой подземный холл — гостиная у перекрёстка — некая промежуточная станция между незнаемым и неведомым. Анн вспомнила слова одного из классиков: "человек рождается, не зная ничего, а уходит, ничего не поняв". То утверждение как раз подходило к тому заброшенному и забытому полустанку. Вот-вот загрохочет и остановится поезд, в который тебя силком загонит невероятная сила неизвестного источника и ты полезешь лягушкой в пасть змее, ощущая каждой клеточкой тела, непреодолимое влечение страха и грядущее освобождение от бремени одежд.

Кукулькан, помимо всего, успел сообщить, что перекрёсток защищён внешним чехлом на случай применения оружия, а внешние грани внутренней главной пирамиды, а не той что посещаема туристами, окрашены красной охрой-сигнализатором и одновременно — привязкой к ядру планеты и самому небесному светилу. Магнитная стрелка компаса здесь хаотично вращается, будто именно здесь находится один из полюсов планеты, и помимо прочего Анн долго считала тот сон избытком информированности о прошлом, а может и увлечением Егора теорией богов-сеятелей и прочей "лабудой", как он называл свои увлечения; "лабудой", вследствие которой собралась невероятная картинка калейдоскопа судеб и событий. Даже во время прогулки по "дороге мёртвых" у неё не сложилось никаких образов при взгляде на пирамиду солнца, но когда только их группа вошла внутрь, сознание сжалось и выплюнуло тот образ из комы.

Впереди Аннетты явственнее выступал силуэт Ивана в конце мрака, словно там стоял и ожидал посланный именно за ней ангел и, что эти шажки она когда-то уже проходила и вот всё это должно повториться снова, и что есть некий, кому ведомо всё начертанное на скрижалях бытия, а она как кролик ползёт в пасть удава и остановиться нельзя, ибо марионетка — подвешена, и исполняет желания невидимого кукловода. Анн попыталась отогнать тягостное наваждение и понимая что её ждут коллеги и товарищи и ждёт Артур. Артур… Аннета, не заметив, сделала первый шаг к будущему и сделала второй; мысли завертелись вокруг Артура и последних событий, а может и вовсе не минуты прошли, а целые столетия ожидания у бездонной пропасти мироздания.

Решение пойти с Джо далось ей настолько легко и быстро, что она и не подумала о последствиях и о том, что придётся разделить ложе с негодяем, а она ведь клялась в любви только одному! А чтобы сказал на это Егор, будь он здесь? Артур, и он как то отстранился, когда она вернулась с Олегом. А прикованная наручниками, когда Джо нагло ухмылялся и уже вот-вот она перейдёт Рубикон и изменит своему внутреннему миру, да… что-то вдруг тогда щёлкнуло в мозгу, будто включили незримый автомат и сработала программа — краткая вспышка и вся последующая цепочка обрела логичность единственно верного и правильного решения. Об убитых "роботах" и вырванном сердце вспоминать не хотелось, да и сама мысль скользнула к иному моменту и крепко зацепилась на том спецназовце — Олеге, чьё имя она вычислила в считанное мгновенье и удивилась сама. Ещё больше удивлён был сам Олег, скинув шлём. Растерянный, он просто смотрел на неё и смотрел не как на соперника или напарника, друга или врага, а совсем иначе, да, да — иначе. Он смотрел на неё как на женщину и девочку одновременно. Такого никогда она не видела в глазах Артура… Опять Артур?.. Почему? Может потому что именно так смотрел на неё Егор и у них схожие выражения глаз. Анн вздрогнула при этой мысли. Возможно, этот взгляд Олега и остановил её, даже не остановил, а обездвижил и тем самым обессмыслил противостояние, из которого неизвестно кто бы вышел живым. За те короткие мгновения она увидела в Олеге боль его утраты, ожесточение на весь мир. Потеря ребят его группы вывела майора на новый виток, и он в этот момент, мог сражаться с целым миром и погибнуть за них, но Жизнь располагает, а мы предполагаем.

Но почему же Артур? Что случилось с ней и мужем — какая кошка пробежала между ними и оборвала невидимую связь?

— Прошу в мир призраков, — прервал нить размышлений, Иван. Он натянуто-торжественно склонил голову вытянув вперёд руку. Анн догадалась, что он не хочет, чтобы все видели неестественную бледность и тщательно маскируемые истинные чувства.

Алебастровый свод четырёх дуг венчал квадратное помещение перекрёстка, а в центре пола отливал и причудливо бликовал кварц семи кресел полированного красного гранита, выставленных идеально вокруг метровой высоты, чёрной как мрак, колонны. Иван засуетился и, пока участники последних событий заполнили залу, благоговейно молчал, и потом подошёл к светло-серому щиту известного ему органу дистанционного управления, привинченного к стене.