К. Б. Уэджерс - В тени трона Страница 7

Следовало признать, он оказался настоящим профессионалом, хотя за то, как он меня подловил, хотелось плюнуть ему в лицо. Я не могла нарушить свое слово, ведь больше у меня ничего не оставалось, и он это понимал.

– А если я не поклянусь?

– Я отключу вас и отвезу домой силой, как преступницу, коей вы и являетесь.

Прибыть домой скованной по рукам и ногам – перспектива не из приятных. Я была знакома с Эммори всего час, но не сомневалась, что он, если нужно, протащит мою задницу по полу через весь тронный зал. Если придется вернуться домой, то лучше уж – на своих двоих. Правда, мой долг был всего лишь долгом перед сестрами, но я не стала вдаваться в подробности, а просто кивнула.

– Хорошо, сыщик, я клянусь.

– Да будет так, – подытожил он.

Отпустив меня, он отступил, и маленький клинок исчез в пальце его перчатки. Повернувшись к стене, он нажал кнопку и с поклоном указал на открывшийся люк.

– Прошу вас, ваше высочество.

Я вышла, вздернув подбородок, демонстративно не глядя на Зина и еще семерых бойцов ИОО, выстроившихся вокруг челнока. Они тоже старательно избегали смотреть на меня, согнувшись в церемонных поклонах, пока я шла мимо.

Зин без единого слова пристроился на шаг впереди меня. Эммори следовал за мной молчаливой тенью, видимой краем правого глаза, все время, пока я шла к себе в каюту. Там я села на кровать, зажав руки между колен и уставившись в пол. Мне не хотелось заронить в Эммори подозрения, что он не выиграл этот раунд.

– За дверью будет выставлена новая охрана, ваше высочество. Я бы на вашем месте не пробовал еще раз, – сказал Эммори, закрывая за собой дверь и оставляя меня наедине с муками совести, вызванными упреком в том, что моему слову нельзя доверять.

Зазвучал сигнал, предупреждающий о входе в гиперпространство, и я взяла себя в руки. Взревел двигатель Алькубьерре – Уайта, и к горлу подступила знакомая тошнота: стенки гиперпространственного пузыря расширялись, охватывая корабль. Вскоре пузырь изъял нас из нормального пространства-времени, поместив в пространство, где можно двигаться быстрее света.

Двигатель Алькубьерре – Уайта был ровесником первых полетов человека в космос. За все прошедшее с тех пор время ни один человек не нашел лучшего решения, а если оно и имелось у кого-либо из негуманоидов, они предпочли не делиться им с нами.

Этот двигатель создает вокруг корабля пузырь, который сжимает пространство впереди себя и растягивает сзади, и корабль летит вне нормального пространства со скоростью, превосходящей скорость света. Находящийся внутри пузыря корабль как бы путешествует на гребне волны, поэтому энергия тратится только на то, чтобы попасть в волну или выйти из нее.

Мы очутились в пузыре, и двигатели смолкли. Стало неожиданно тихо. Тошнота прошла, я разжала пальцы, посмотрела на черный квадратик на ладони, плюхнулась на кровать, заложив руки за голову, и вставила карту в слот, скрытый под зелеными волосами.

Мой смати опознал императорский шифр Церы и отреагировал соответственно. Сообщение наверняка от нее, зашифрованное таким образом, оно никак не может быть поддельным или составленным под принуждением. Никто из посторонних даже не знал, что такой шифр вообще существует. Его дал нам наш отец, когда мы были еще детьми, чтобы мы могли втайне обмениваться сообщениями.

Файл загрузился, и я прогнала прочь непрошеные воспоминания. Отчего-то из слов Эммори было понятно, что для кого-то другого эта информация небезопасна. Я начала просмотр видео, закрыв глаза, чтобы не отвлекаться.

Появилось изображение Церы. Девушка, которую я помнила, выросла в прекрасную принцессу, ее иссиня-черные волосы были заколоты на затылке, оставляя открытым кукольное личико. Довольно изнуренное, критически отметило мое бандитское «я».

– Хейли, – сказала она, грустно улыбнувшись. Ее изумительный мягкий голос обволакивал, словно теплая морская волна. – К сожалению, если ты это смотришь, значит, мне не придется поговорить с тобой лично. Эммори получил приказ доставить тебе это сообщение в случае моей смерти.

По округлой щеке Церы скатилась слеза, и она нетерпеливо смахнула ее.

– Черт возьми. Прости меня. Прости также за то, что получаешь такие новости вдобавок ко всему остальному, что я должна сообщить тебе, и за то, что мы больше не увидимся. Я всегда надеялась, что когда-нибудь это все же случится. Мне так тебя не хватало. Пас умерла…

Цера расправила плечи, скорбь скатилась с ее лица, как вода по стеклу. До последней черточки она выглядела как настоящая императрица, которой она никогда уже не станет, и мое сердце съежилось от боли.

– Кто-то убил ее, Хейли, и это не бунтовщики из Апджа, что бы ни заявляла по этому поводу мать. Насколько я тебя знаю, ты никому не доверяешь. Мне нужно, чтобы ты вернулась домой, ради Ами. Если я умру, некому будет ее защитить, а мать больна.

Происходят Темные и страшные вещи, Хейли. Кто-то пытается разрушить Империю изнутри. Прилагаю всю информацию, что у меня есть, об остальном спроси Эммори.

Я понимаю, что ты так не считаешь, но ты вправду нужна Империи. Ты нужна мне, но боюсь, я слишком долго ждала, прежде чем признать это, и раз ты слушаешь меня, значит, для меня уже слишком поздно. – Цера сделала паузу и негромко выругалась, заставив меня удивленно поднять бровь. Потом она снова взглянула в камеру и вымученно улыбнулась. – Очень трудно предугадать будущее, Хейли. Я не знаю, как здесь будут обстоять дела к моменту, когда ты получишь это сообщение. Знаю только, что ты должна доверять Портису – он присматривает за тобой с тех пор, как ты сбежала.

Меня словно полоснули ножом. Дыхание сперло. Заверения Эммори вполне могли быть ложью, но сестра не лгала мне никогда. Сомнение тяжким грузом легло на сердце, едва не раздавив его в прах. Неужели я ошиблась в намерениях Портиса? Убила его, когда на самом деле он старался защитить меня? И почему я не помню, что произошло?

Цера между тем продолжала:

– Доверяй также Эммори и Зину, Хейли. – Она тихонько рассмеялась. – Эммори чужды условности, временами он ведет себя совершенно неподобающе. Скорее всего, тебе придется с ним пободаться, но он будет действовать в твоих интересах. Держи его поближе к себе, даже после прибытия во дворец. Эти двое способны помочь тебе выяснить, кто стоит за всем этим.

Цера мельком глянула в сторону, нахмурившись, будто услышала какой-то шум.

– Прости, что тащу тебя домой силой, но я знаю, ты можешь помочь. Ты всегда недооценивала себя. Ами нужны твои мудрость и сила, и никто не заставит тебя быть императрицей.

Она смотрела прямо на меня. В ее темных глазах отражались десять тысяч вещей, которых мы так и не сказали друг другу.

– Кроме тебя, никто не поможет моей дочери спасти Империю. Я люблю тебя, Хейли. Возвращайся, пожалуйста.

Сообщение кончилось, и я осталась лежать на кровати в слезах, текущих из-под закрытых век. Скатываясь вниз, слезы скрывались в волосах.

– Черт возьми, – прошептала я в потолок. – Ты заслуживала лучшего.

Я и сама не знала, кому предназначались эти слова – Цере или мне самой.

Когда Цера записывала это сообщение, Ами была жива. Черт возьми, Цера сама была жива, когда записывала это сообщение. Она была жива, когда отправила за мной Эммори. Теперь обе они мертвы…

«Доверяй Эммори, Хейли».

Долгое время я не доверяла никому, кроме Портиса. Но если он и не пытался меня убить, он лгал мне, и его предательство лишило меня способности доверять. Я не знала, удастся ли мне наскрести ее достаточно, чтобы довериться совершенно незнакомому человеку, невзирая на то, что так велела сестра. Но у Церы всегда был нюх на верность, на тех, кому можно доверять. Если я не приму всерьез ее слова, то что тогда?

Лезть в змеиное логово, не имея при себе даже заостренной палки… У меня вырвался горький смешок.

Да, Эммори не пытался убить меня сразу же, и это означало шаг в нужном направлении. Хотя неясно, куда ведет этот шаг – на твердую землю или на транспортный корабль, охваченный огнем.

Лицо болело.

Встав с кровати, я облокотилась на раковину перед зеркалом и для пробы пощупала заплывший правый глаз. Восемнадцатилетняя принцесса исчезла, была стерта с лица земли двумя десятилетиями и кустарной модификацией тела… Отражение немолодой женщины с резкими чертами лица в зеркале передо мной передернулось.

Последние травмы были ерундой по сравнению с теми, что я получила в стычке на «Софии». Мое плечо… Я остановилась и нахмурилась на свое отражение. Я сильно ударилась об палубу «Софии», сначала плечом, а потом головой. Похоже, голова пострадала больше всего.

Почему мои воспоминания так отрывочны?

Спасибо моим телохранителям, они научили меня кое-чему до того, как я встретила Портиса, но именно Портис выучил меня драться по-настоящему. Я не видела, упал ли он от удара ногой, что я нанесла ему в падении, но помнила, что из темноты послышался хрип боли. Значит, мой удар достиг цели.