Юрий Тарарев - Сейме-С Страница 7

«Тактичный», – подумала она.

– Майкл, я доехала, спасибо тебе за наше спасение, может, ещё когда-нибудь увидимся.

Он молчал, потом вышел из машины и помог выйти ей.

– Возможно, Надежда, что когда-нибудь увидимся, но вероятность этого очень мала, общение с вами было для меня весьма познавательным, хотя я многого не понял, вы довольно сложные.

– Майкл, ты говоришь весьма странные слова. Не боись, Земля маленькая – встретимся.

– На Земле такая возможность высока, а во вселенной практически равна нулю.

– Какой ты необычный и говоришь загадками, но мне пора, пока, – и побежала к подъезду своего дома, где через несколько секунд скрылась.

Подбежала к квартире, нажала кнопку звонка. Защёлкал замок, дверь открылась, и на лестничную площадку выбежала Вера Ивановна. Она обняло Надежду причитая:

– Что случилось, где была, почему так одета?

– Да всё нормально, не волнуйся.

– Ничего себе не волнуйся! Пришла, завёрнутая в какую-то тряпку, а под ней голая, где Артём?

– Мы попали в грозу, я сейчас приму ванну и всё тебе расскажу, – и быстро проскользнула в квартиру скрывшись в ванной комнате.

Вера Ивановна обеспокоенно прошла по квартире, подняла покрывало, в которое была завернута её дочь. Такого она никогда не видела: ткань как бы перетекала из одного цвета в другой, завораживая взгляд. Наконец она оторвалась от этого волшебного действа и подошла к окну. Перед домом стоял красивый, высокий, атлетически сложенный парень и смотрел на окна их дома. Из ванны вышла повеселевшая Надежда.

– Ты что там рассматриваешь?

– Да вон, смотри, какой-то парень, кого-то ищет, наверное, а может быть ждет.

– Нет, мам, не ищет, это мой спаситель, он сейчас уйдёт.

– Ну ты и стерва, Надежда, человек тебя спас, а ты хоть бы чаем его напоила, – в сердцах выговорила она дочери, повернулась и пошла к двери, спустилась вниз, выбежала на улицу.

Парень уже заходил за угол дома, но Вера Ивановна успела его остановить:

– Молодой человек!

Тот оглянулся, она замахала ему рукой и подошла ближе.

– Здравствуйте, я мама Надежды, меня зовут Вера Ивановна, приношу вам свои извинения за мою неразумную дочь, которая вас не пригласила к нам и не напоила чаем.

– Здравствуйте, Вера Ивановна, меня зовут Михаил, друзья называют Майклом. Не стоит извинений, каждое разумное существо во вселенной протянет руку помощи другому разумному существу, попавшему в трудную ситуацию.

– Как необычно вы выразились, и всё же, я хочу исправить эту неловкость и приглашаю к нам на чай.

– А Надежда не будет против?

– Это не имеет значения, будет она против или нет, это я вас приглашаю, и вы мой гость, – взяла его за руку, как маленького, и повела за собой.

Надежда стояла у окна и наблюдала за этой сценой. Когда мама взяла за руку Майкла и повела к подъезду, её сердечко остановилось, потом стало биться через раз и вдруг застучало, как сумасшедшее, пробуждая её к действию. Она кинулась одеваться: второй раз обнажённой перед Майклом ей показываться не хотелось. Успела натянуть на себя облегающее алое платье, надеть нижнее белье времени не хватило. В прихожей звучал голос вернувшейся мамы:

– Проходи, Майкл, в зал, вещи оставь в прихожей, вот здесь, их никто не возьмет, давай куртку, я повешу сама.

В зал вошел Майкл, за ним мама. Надежда взволнованно стояла посредине, выделяясь алым пятном, стройная, красивая, эффектная.

– Это снова я Надежда, Вера Ивановна пригласила меня.

– Хватит извиняться перед этой гордячкой, вы мой, а не её гость. Что стоишь, как статуя, – обратилась она к дочери, – садись, и ты, Майкл, тоже садись. Я хочу, наконец, услышать всё, что там у вас на Бештау случилось.

Надежда мгновенно покраснела, представив рассказ Майкла с нежелательными подробностями и поспешила рассказать историю случившегося в своей облегчённой интерпретации. Слушая её, Вера Ивановна даже всплакнула, а по окончании обняла Майкла:

– Спасибо за спасение этого неблагодарного существа! Так вы не местный и вам негде остановиться?

– Я как раз над этим думал, когда вы меня пригласили к себе.

– Думать больше не надо, остановишься у нас, – тоном, не терпящим возражений, говорила Вера Ивановна, – располагайтесь в Надеждиной комнате, а Надежда поживет в моей. Теперь, мыть руки и за стол! Надежда, покажи гостю ванну и его апартаменты.

– Хорошо, – недовольно буркнула Надежда.

Глава 2

Земля

Вей – попал в сложную ситуацию, и теперь не знал, как из неё выпутаться. Он полагал, что выбранная линия событий, изучить аборигенное население планеты Земля поближе, внедрившись в их социальную среду, нецелесообразна. В тот момент, когда он восстанавливал людей у себя на звездолёте, идея казалась очень привлекательной. Вей создал скафандр, в точности копирующий мужскую особь, имитировал тщательно спланированное появление у входа в тоннель на горе. Но одну проблему решить не мог, он не знал всех тонкостей поведения людей, их психологию, мотивацию поступков, да много чего. Ему требовалось время на принятие решений и ответы на вопросы при непосредственном общении, которые были для него сложнее навигационных карт звездных скоплений. Его сознания не могли адекватно обработать и быстро реагировать на возникающие ситуации, ибо порой они были весьма нелогичны. Поэтому он постоянно запаздывал с ответами, или вовсе отвечал невпопад, принимая образные выражения людей за буквальное толкование.

«Я так долго не продержусь, – анализировало ситуацию четвертое сознание, – Надежда уже посматривает на меня с недоумением. – Идет эксперимент внедрения в человеческую среду, не все безупречно, ну люди приняли меня. Идет накопление ситуационного материала, дальше будет легче. Нельзя бросать такую уникальную возможность изучить цивилизацию, – делало вывод основное сознание, и Вей его послушал».

Надежда… Это из-за неё начала сбоить логика сознаний. Что-то в ней задело его, вернее, какие-то его внутренние структуры, которые до этого не давали о себе знать, а теперь словно вибрировали, когда Надежда была рядом. Но какие?

Вей размышлял всем своим многоуровневым сознанием. Он изучил мужскую и женскую физиологию и хорошо понимал, на чём она основана. Люди созданы очень гармонично и функционально для своей среды обитания на планете, но это только физиология. Работа коллоидного биологического мозга не поддавалась расшифровке, потому что была основана на принципах нейронного взаимодействия биологических клеток, а не кристаллических структур.

Во время чаепития Вера Ивановна неспешно рассказывала о городе.

– Мне что-то и спать не хочется, – вдруг сказала Надежда.

– Ну какой сон. Время только восемь часов вечера, – согласилась с ней Вера Ивановна, обе посмотрели на задумавшегося Михаила.

Из задумчивости Вея вывел голос Надежды:

– Ну что, рыцарь, теперь вы приобрели статус гостя, и я приглашаю вас на экскурсию по славному городу Пятигорску.

– Соглашайся, Майкл, пусть покажет наш город, – выступила на стороне дочери Вера Ивановна.

– Хорошо, я согласен. Они вышли из подъезда.

– Майкл, ты никогда не был в Пятигорске? – спросила Надежда.

– Никогда, – совершенно искренне ответил Майкл и хотел добавить, что и на Земле он впервые, но сдержался.

– Тогда начнем с домика Лермонтова, он перед тобой, – и шутливо пересказала ему творческую биографию поэта, упомянув, что он приезжал в Пятигорск лечиться.

– Лечиться? – переспросил Майкл.

– Ну да, у нас целебные источники, вот сейчас пойдём к провалу, ты всё увидишь. Тут кругом санатории, которые лечат термальной водой, грязью, ну и воздухом.

Майкл впитывал информацию, как губка. Для него это было откровением.

– А что такое писатель?

Надежда снова посмотрела на него с недоумением. Вей понял, что в очередной раз попал впросак.

– Странно, что ты не знаешь, на дебила ты вроде не похож. Ну ладно, рыцарь, буду любезной до конца, – и начала рассказывать кто такие писатели и поэты и что они делают, а потом начала читать произведения Лермонтова наизусть.

Декламировала она неплохо, её голос завораживал, стихотворные строки обволакивали. Вей чувствовал себя в другом измерении. Она закончила, а он был под впечатлением. Только вод одна проблема у вообще не знал понятия творчества, и был страшно далек от этого, так же, как и его раса. Его сознания анализировали информацию и находили ее алогичной, непонятной. Усвоив два понятия решил сказать, что ни будь приятное.

– Почему о вас никто не знает? Такое искусство!

– О ком о нас, и кто не знает?

Вей снова попал в ловушку своего непонимания действительности. И решил оттянуть время ответа, врать он не умел, а правда была слишком невероятной.

– Отвечу чуть позже, но сначала скажи, кто такой дебил?

– Ну ты даёшь, дебил – это человек, который очень буквально всё воспринимает и мало знает.