Иная форма - Екатерина Белозерова Страница 7

смог. Но бурлящее течение горной реки несло очень быстро, погружая вниз барахтающегося терранина, не давая задержаться на поверхности, швыряя его о камни. Онис перестал сопротивляться, закрыл глаза и расслабил конечности, позволяя реке нести его свободно. Кожа на шее за ушами нестерпимо зачесалась, экстренно выращивая дополнительные органы дыхания. Онис даже застонал, теряя воздух — подобная быстрая трансформация вызвала болевые ощущения. Но вскоре он забыл об этом — необходимость держать воздух отпала, и он с облегчением пропустил воду сквозь только что выросшие жабры.

Русло реки постепенно становилось все более пологим, и течение слегка замедлилось. С обеих сторон реки возвышались скалы. Несмотря на то, что потребность дышать легкими отпала, Онис все же слишком устал бороться с течением и теперь просто расслабленно позволял реке нести себя. Он понимал, что преодолел довольно большое расстояние, и совершенно не представляет где находится. Горная гряда отделяла их привычный мир от неизведанного по ту сторону скал. А теперь сам Онис попал “по ту сторону”, и как ему выбраться отсюда, он не имел ни малейшего представления.

Вскоре среди скалистых берегов появился просвет с зелено-бордовой растительностью, и Валлар, загребая руками, смог приблизиться к тому месту, где река создала небольшую запруду. Свет уже заполз за горизонт, и вокруг совсем стемнело. Терранин выполз на поверхность, покрытую жестким бурым мхом и перекатился на спину, раскинув руки. Телу Ониса требовался отдых, и его сознание, чувствуя это, с облегчением провалилось в небытие.

Часть II. Не такой, как все

1.

Та часть Терраны, где располагался небольшой город Бреж, находилась в весьма благоприятном месте планеты. Умеренный климат, плодородная почва, различные виды представителей фауны — все это способствовало выживанию и распространению разумной жизни. Но таких мест на Терране было немного. Насколько было известно, севернее Брежа на много километров простиралась выжженная пустыня. Пересечь ее пытались неоднократно, но даже трансформация второго этапа не помогала продержаться так долго, чтобы достичь ее края. Вернулся только один из ушедших — обезображенный трансформацией и покрытый язвами. Прожил он недолго, но успел рассказать, что конца этой черной пустыне из пепла не видно. Он что-то говорил о каких-то “темных духах”, но к тому времени он уже был при смерти, и слова его могли быть следствием предсмертной агонии. Возможно какое-то излучение или испарения влияли на терран в том месте. Так или иначе, попытки покорить эту черную землю прекратились.

С другой же стороны города, южнее, тянулся скалистый обрыв, такой отвесный, как будто кто-то отрезал огромным ножом кусок каменного пирога. С него, как со смотровой площадки, был виден простирающийся внизу лес, вздыбившиеся из-под земли, то тут, то там, холмы и далее, вплоть до горизонта, сероватое покрывало болотистой местности. Высота скалы была с виду непреодолимой, но и здесь находились смельчаки, которые пытались спуститься вниз, чтобы исследовать неизвестные места. Раз в несколько лет, какому-нибудь романтически настроенному терранину приходило в голову покорить этот каньон, чтобы потом вернуться победителем и великим исследователем. Но никто еще не возвращался. Поэтому и пустыня, и каньон постепенно обрастали легендами, страшилками и суевериями, что неизбежно привлекало молодежь.

Очнувшись, Онис обнаружил себя лежащим все так же на спине, раскинув руки. Обуви на нем не оказалось, вероятно ее сорвало с ног при ударе об поверхность воды. Его одежда была еще мокрой, но терранину не было холодно — управлять собственным теплообменом умели все, прошедшие Обряд. Похоже, что стемнело уже довольно давно, но Онис не знал, сколько он пролежал без сознания. Валлар смотрел на такое знакомое небо — на светящуюся полоску ярких Душ Предков, летящих друг за другом по небу, как единственный источник света во Тьме. Он искал знакомые созвездия, и не мог поверить, что он находится в том месте, откуда не возвращался ни один терранин. Одно он знал наверняка — быть во Тьме без защиты не рекомендовалось ни одному живому разумному существу.

Валлар даже успел порадоваться своему везению. Ведь то, что на него никто не напал из хищников во время отключки, ничем, кроме как везением, не назовешь. Онис попытался встать, чтобы поискать укрытие на ночь, но тут же левую ногу пронзила боль. Пока бурное течение несло его, он не чувствовал, что что-то не так с этой конечностью. Она определенно была сломана — Онис чувствовал, что кость внутри смещена. Валлар закрыл глаза и мысленно направил внутренние потоки энергии в место перелома. Ощущение, как меняется твое тело усилием всего лишь мысли, не переставало восхищать Ониса, несмотря на то, что с момента Обряда прошло уже четыре года. Вначале ногу юноши окутал жар, настолько сильный, что от влажной штанины заклубился пар, затем Валлар почувствовал, как двигается внутри кость, вставая на место, как срастаются порванные сосуды и мышцы. Онис сжал зубы от боли, сдерживая рвущийся наружу стон. Чем больше и сложнее была трансформация, тем болезненней она проходила. Именно из-за этих болевых ощущений, сопровождающих каждое изменение, многие терране старались реже прибегать к ней, а некоторые за один раз полностью меняли свое тело для дальнейшей жизни, чтобы не испытывать эту боль еще раз.

Один раз Онис чуть не потерял сознание, когда кости с хрустом соединились. Дальнейшее воспринималось как в тумане, поэтому он не сразу разобрал, является ли тихий звериный рык частью его воспаленного воображения или же это происходит в реальности. Звук доносился откуда-то сзади и, судя по громкости, был еще достаточно далеко, но Онис, стараясь держаться в сознании, попытался отползти за достаточно большой камень, стоящий на берегу. Кожа вокруг перелома все еще горела, но терранин вполне уже мог опираться на эту ногу. Он осторожно выглянул из-за камня, переключившись на ночное зрение, измененных еще днем глаз. Недалеко от того места, где Валлар выполз из горной реки на сушу, около скопления камней резвились двое крупных животных. Их гибкие тела, покрытые короткой блестящей шерстью, мелькали под светом Душ Предков. Судя по тому, что один хищник был значительно крупнее второго, и что они игриво прыгали друг перед другом, Онис застал период брачных игр этих опасных животных, которых терране между собой называли сумеречниками. Несомненно тогда, когда давали название этим животным, сыграл свою роль общетерранский страх перед Тьмой, которая наступала после захода Света и несла в себе опасность, а зачастую и смерть.

Именно с