Гарри Гаррисон - Космический врач Страница 8

– Может возникнуть паника, – произнес каптенармус столь тихим голосом, что услышать его мог только Дон.

– Я знаю, что у нас нет времени для длительных разъяснений. Мы должны были быстро и мирно вытащить их отсюда. – Дон задумчиво оглядел столовую. – У нас приблизительно один матрос на десять пассажиров. Я пойду вперед, а вы пойдете к двери и объясните, что матросы будут показывать дорогу. Собирайте их в группы с этим же соотношением: десять к одному. Матросы окажут успокаивающее влияние. В центральной трубе два лифта, так что направляйте группы к обоим по очереди.

– Отличная идея, капитан… – Дон ушел, прежде чем каптенармус успел закончить фразу.

Дон догнал генерала с его бдительными охранниками возле двери.

– Вы пожалеете об этом, – с ледяным спокойствием заявил Бригс, когда Дон вошел в лифт. Как только закрылась дверь, генерал тут же стряхнул с себя руки охранников.

– Прошу прощения, генерал, но у нас не было выхода. Судно в опасности, и времени на споры не оставалось. Надеюсь, вы примете мои извинения?

– Не приму. Вы начали это дело, а я постараюсь закончить его. Я обращусь в суд.

– Это ваше право, – ответил Дон, и в этот момент лифт остановился и двери открылись. Дон и матросы держались за поручни на стенах лифта, но ноги Бригса оторвались от пола и он беспомощно задрыгал ногами в воздухе.

– Помогите генералу, – приказал Дон.

С выработанной долгими годами тренировки сноровкой, матросы ухватили генерала за руки, оттолкнулись ногами и понеслись по центральной трубе. Дон последовал за ними, но гораздо медленнее и держась за стенку. Он не воспользовался, как они, свободным парением. В корабле не было силы тяжести, лишь ее имитация, вызванная вращением судна. Здесь же, у оси вращения, центробежная сила практически отсутствовала.

Толстая дверь машинного отделения открылась сразу же, как только они достигли ее. За ней их встретили главный инженер, столь же неулыбчивый, как и генерал.

– Размещение пассажиров здесь затруднит нашу работу, это вызовет дополнительные трудности и опасность, – сказал Хольтц.

– Я уверен в этом, – сказал Дон, пытаясь сдерживаться. – Но здесь хватит матросов, чтобы помочь вам. Расставьте их у всех пультов управления и опасных точках. Здесь будет тесно и неудобно, но, по крайней мере, все останутся в живых.

Начали прибывать первые пассажиры, некоторые беспомощно болтались в воздухе. У одной пожилой женщины лицо было зеленого цвета, и она явно была лишь первой из многих. Матрос успел подать ей пластиковый мешочек до того, как произошел инцидент.

Дальняя стена, за которой размещался двигатель, была заполнена сверкающими приборами. Небольшая часть пространства внутри зала была свободна. На полу всем места не хватит, так что некоторым придется летать по воздуху. Здесь будет тесно, грязно и неудобно. Дон ретировался прежде, чем начались первые жалобы.

Когда прибыла следующая партия пассажиров, Дон вплыл в опустевший лифт и опустился вниз. Он торопился в рубку. Одна проблема была решена – пассажиры в безопасности, но оставалась другая, еще большая. Автоматически глянув на часы, он почувствовал, что по телу поползли мурашки, потому что до того момента, как шторм всей своей силой обрушится на корабль, осталось чуть больше тринадцати минут.

– Как раз кончаем, капитан, – отрапортовал Курикка. Он с дымящимся паяльником в руках согнулся над пультом управления. Кабели выходили из пульта, пересекали рубку и исчезали в отверстии, просверленном в металлической трубе. Старшина приподнял последнее соединение и выпрямился.

– Все будет работать, – сказал он и повел Дона в душевую. – Мы разместили здесь две ручки ручного управления, поместив их, как вы нам посоветовали, в пластиковые футляры. Самый легкий способ сделать их водонепроницаемыми. И здесь экран монитора, связанный с кормовой камерой. – Они проскользнули мимо человека, смазывающего дверь серой мазью. – Посмотрите, это силиконовая шпаклевка. Как только дверь захлопнется и прижмет слой шпаклевки, она станет водонепроницаемой. Пока душевая будет заполняться водой, воздух будет уходить через вентиляционное отверстие. Скафандр уже здесь. Я добровольно вызываюсь остаться здесь, капитан.

– Отлично. У нас осталось девять минут. Отправьте остальных, как только они закончат работу. Можно ли здесь внутри узнавать уровень радиации?

Курикка указал на экран монитора – один из экранов, выдранных со своего места, был помещен в пластиковый пакет.

– Компьютер выводит данные на нижнюю часть экрана. Вот эти цифры, как раз в левом нижнем углу под Солнцем – уровень радиации по Хойлу.

– Один и четыре, пока не слишком много, нет… прыгнул до двух и одного.

– Край шторма, скоро станет опасно. Думаю, вам лучше уйти, сэр. – Они уже остались одни, последние техники стремительно двигались в безопасное место, в машинное отделение. Шесть минут на дорогу.

– Закройте на мне скафандр и уходите, старшина, это приказ!

– Но… – старшина был поражен.

– И без возражений. Гораздо важнее сохранить ваши инженерные способности, чем мои знания медицины. Как командир я приказываю вам идти вниз, Курикка не стал терять времени на пререкания. Он помог Дону одеть скафандр и загерметизировать его. Дон схватил старшину за кисть и посмотрел на часы. Две минуты!

Дон почти силой вытолкнул старшину из душевой и налег на дверь, тогда как старшина тянул ее снаружи, преодолевая сопротивление наложенной шпаклевки. Наконец, дверь стала на место и старшина умчался. Дон остался один. Он открыл на полную мощность душ и краны над раковиной. Все стоки были предварительно закрыты. Вода достигла края раковины и полилась на пол. Солнце упорно слезало с перекрестья нитей в центре экрана. И прежде чем взглянуть на цифру внизу, он включил сопла, чтобы выровнять корабль.

2,8. Сила шторма нарастала, Солнце опять уползло из центра, и Дон подкорректировал его положение. На телевизионном экране Солнце, этот находящийся за сто миллионов миль шарик, казался раскаленным и нестрашным шариком. Однако бушующий сейчас за бортом шторм был порождением как раз этого маленького и нестрашного шарика, факел пылающего, заброшенного сюда за миллионы миль газа. Картина была слишком величественной, чтобы ее можно было представить. Но факты были понятны. Первые, порожденные взрывами радиоволны и рентгеновские лучи достигли корабля уже через восемь минут. Они были предвестниками движущихся облаков бушующей плазмы. Еще через несколько минут появились протоны высоких энергий – бахрома ужасающей бури. Затем, через некоторое время, подходили и протоны низких энергий – главная сила шторма. Ускоренные частицы, которые могли сжигать и убивать… Дон оторвал взгляд от Солнца и счетчика радиации и глянул на воду, которая теперь достигала его лодыжек.

Ее уровень поднимался недостаточно быстро.

А уровень радиации поднялся уже до 3,2. Металлические стены корабля пока еще защищали его. Он желал бы знать, находятся ли в безопасности другие в машинном отделении. На его шлеме был тумблер радиостанции, но когда он ее включил, то услышал только несущую частоту. Конечно же, передатчик скафандра был бесполезен здесь, где стены экранировали любой радиосигнал. В те стремительно несущиеся секунды он не отдал приказ присоединить телефон и теперь оказался отрезанным от всего остального мира.

Вода поднялась до колен, а цифры на экране начали стремительно расти: 3.9, 4.2, 5.5… Шторм обрушился на корабль всей силой.

Дон отпустил рукоятки управления и лицом вниз погрузился в воду. Чтобы не всплыть, он был вынужден ухватиться за рубчатое основание раковины, так как находящийся в скафандре воздух выталкивал его. Дон использовал всю силу рук, чтобы воспрепятствовать всплытию. Он боролся изо всех сил, так как знал, что воздух над ним наполнен невидимой смертью.

Он должен удержаться на дне. Вода поднималась ужасно медленно, и Дон спрашивал себя, далеко ли корабль уклонился от центра. Он убил бы себя, если бы поднял голову взглянуть. Но если не посмотреть, то можно убить всех. Как долго он должен находиться внизу? Старшина говорил, что защита достаточно надежна, чтобы защитить людей и при отклонении от заданного положения на десять или даже на пятнадцать градусов. Это означало, что изображение Солнца на экране без малейшей угрозы для людей могло сдвинуться почти к самому краю экрана. Но сколько для этого нужно времени? Дон не знал этого и не имел возможности измерять уходящее время. Что он может? Что он должен сделать?

Сейчас вода была достаточно высоко, чтобы он мог повернуться на спину и приподняться на локтях. Сквозь волнующуюся поверхность воды Дон мог разглядеть комнату, так как освещение было нормальным. Монитор находился достаточно близко, всего лишь в нескольких футах над головой Дона.

Он должен взглянуть! Остальные надеются на него. Сейчас! Однако, если он поднимет голову над водой, то совершит самоубийство. Но может, если он высунет хоть часть шлема… Дон, насколько это было возможным, отвернул голову назад и начал медленно подниматься. Осторожно… лицевой щиток коснулся поверхности… На щитке осталась лишь тонкая пленка воды. Наконец вода стекла и с центра шлема и Дон смог увидеть экран монитора и свисающие рукоятки управления. Изображение Солнца покинуло центр экрана и было на полпути к его краю. Уровень радиации поднялся до 6.7 по Хойлу.