Эрик Рассел - Звезды зовут (Сборник рассказов) Страница 8

Когда дети, озадаченные, но счастливые, отошли от телефона, оставалось только поговорить о делах. Теперь нужно было не терять самообладания и быть практичным. Майре придется жить без него, но он может по крайней мере облегчить ее участь. Что бы ни случилось с каждым, жизнь продолжается; для современного человека жизнь означает закладные и взносы, страховку и совместные банковские счета. Почти бесстрастно, как будто они говорили о ком-то другом, — вскоре это будет действительно так — Клифф начал рассказывать о своих делах. Время для сердца и время для ума. Время для сердца придет через три часа, когда он в последний раз приблизится к поверхности Луны.

Их не прерывали, молчаливые связисты поддерживали разговор между двумя мирами — казалось, в мире остались одни они. Время от времени взгляд Клиффа обращался к перископу, и блеск Земли ослеплял его — теперь родная планета поднялась в небе более чем наполовину. Невозможно было поверить в то, что это дом для семи миллиардов людей. Сейчас для Клиффа имели значение только трое.

На самом деле их четверо, но Клифф, несмотря на все усилия, не мог поставить своего младщего сына в один ряд с первыми тремя. Клифф ни разу не видел его — и теперь не увидит.

Наконец Клиффу стало не о чем говорить. Для некоторых вещей всей жизни недостаточно — но одного часа может быть слишком много. Он был измучен морально и физически, и Майра тоже, наверно, смертельно устала. Он хотел остаться наедине со своими мыслями — наедине со звездами; ему хотелось сосредоточиться и примириться со всей Вселенной.

Внезапно помимо его воли глаза у него наполнились слезами и он расплакался как ребенок. Он плакал по своим любимым и по себе самому, оплакивал свое будущее, которое могло бы быть, но которого не будет, надежды, которые обратятся в химеры, блуждающие между звездами, он плакал потому, что ничего больше ему не оставалось.

Через несколько минут Клифф почувствовал себя гораздо лучше. У него вдруг пробудился зверский аппетит, и, решив, что нет смысла умирать на голодный желудок, он протянул руку к шкафчику с космическим рационом. Когда он начал выдавливать в рот пасту из тюбика, ожил громкоговоритель. Голос был незнакомый — медленный, спокойный и уверенный голос человека, привыкшего, чтобы его слушали и повиновались.

— Говорит Ван-Кессел, начальник Управления эксплуатации космических транспортных средств. Слушайте внимательно, Лейлэнд — кажется, мы нашли выход. Шансы на успех невелики, но это единственная возможность.

Нелегкая нагрузка для нервов — внезапный переход от отчаяния к надежде. У Клиффа вакружилась голова, и он упал бы, если б было куда падать.

— Я слушаю, — прошептал он, придя в себя. Затем он выслушал объяснения Ван-Кессела, впитывая в себя каждое слово, и надежда снова сменилась отчаянием.

— Я не верю этому, — наконец проговорил он. — Это совершенно невероятно!

— Не будете же вы оспаривать показания компьютеров, — ответил Ван-Кессел. — Мы проверили результаты вычисления двадцатью разными способами, и все говорят об одном: в апогее капсула снизит скорость и простого толчка будет достаточно, чтобы изменить вашу орбиту. Я полагаю, что вам никогда не приходилось надевать костюм для глубокого космоса?

— Конечно, нет.

— Жаль, но ничего не поделаешь. Если вы будете точно следовать инструкциям, ничего страшного не случится. Космический костюм находится в шкафчике. Сорвите печать и откройте шкафчик.

Клифф проплыл шесть футов от пульта управления до стенки кабины и потянул за рычаг с надписью "ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННОМ СЛУЧАЕ — КОСТЮМ ДЛЯ ГЛУБОКОГО КОСМОСА, МОДЕЛЬ 17". Дверца открылась, и Клифф увидел сверкающую серебряную ткань космического костюма.

— Влезайте в костюм в нижнем белье, — раздался голос Ван-Кессела. — И не трогайте пока биоранец — пристегнете его потом.

— Готово, — сообщил Клифф через несколько минут. — Что делать дальше?

— Теперь ждите двадцать минут, а затем, как только я дам сигнал, открывайте воздушный шлюз и прыгайте!

Внезапно до Клиффа дошло все значение слова «прыгайте». Он оглядел свою крохотную, уютную, такую знакомую теперь кабину и потом подумал об одиночестве и пустоте между звездами — всепоглощающей пропасти, в которую человек может падать бесконечно.

Он еще никогда не бывал в космосе, да в этом раньше и не было нужды. Клифф был агрономом, на Луну он попал после освоения Сахары, пытался выращивать урожаи на безжизненной лунной поверхности. Космическое пространство было не для него; его интересовал мир почв и скал, лунной пыли и пемзы, образовавшейся в условиях вакуума.

— Я не смогу, — еле слышно прошептал Клифф. — Нет ли другого выхода?

— Нет! — рявкнул Ван-Кессел. — Послушайте, Лейлэнд, мы лезем из кожи вон, чтобы спасти вас, и сейчас не время впадать в истерику. Десятки людей были в гораздо более трудном положении, те, кто получили увечья, те, кто оказались заключенными в космолеты, кто потерпели аварию в миллионах миль от людей. А на вас нет ни единой царапины, и вы уже стонете! Возьмите себя в руки, иначе мы отключимся и сами ищите выход.

Клифф покраснел, и прошло несколько секунд, прежде чем он ответил.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Повторите-ка еще раз, что мне нужно делать.

— Вот это другое дело, — одобрительно отозвался Ван-Кессел. — Итак, через двадцать минут, когда ваша капсула будет в апогее, перейдите в шлюз. С этого момента связь прервется, потому что радио в вашем космическом костюме имеет дальность действия всего десять миль. Но мы будем постоянно держать вас в поле радара и, как только вы окажетесь над нами, снова установим связь. А теперь о вашем космическом костюме…

Двадцать минут прошли очень быстро, и у Клиффа даже появилась надежда на успех. Теперь он точно знал, что ему нужно делать.

— Время прыгать! — раздался голос Ван-Кессела. — Капсула сейчас правильно ориентирована — дверь шлюза открывается как раз в ту сторону, куда вам придется прыгать. Но помните, что направление не так уж важно, главное — скорость. Отталкивайтесь от капсулы как можно сильнее — и желаю успеха!

— Спасибо, — запоздало поблагодарил Клифф, — и извините меня за…

— Забудьте про это, — прервал его Ван-Кессел, — и поторапливайтесь!

В последний раз Клифф окинул взглядом крохотную кабину, выясняя, не забыл ли он чего-нибудь. Ему придется оставить все свои личные вещи, но это неважно. Затем его взгляд упал на маленькую банку с лунной пылью — он обещал привезти ее для Брайана, на этот раз он не подведет мальчика. Крохотная масса банки — всего несколько унций — не может иметь решающего значения; Клифф обвязал банку бечевкой и прикрепил ее к наплечным ремням.

Воздушный шлюз был настолько мал, что Клифф едва протиснулся внутрь. Он стоял зажатый между внутренней и внешней дверями, пока насосы не выкачали воздух. Затем внешняя дверь шлюза плавно скользнула в сторону, и Клифф вдруг увидел звезды.

Схватившись неуклюжими пальцами в перчатках за края шлюза, Клифф вылез на поверхность капсулы и замер на крутом изгибе корпуса, держась за трос. Великолепие бескрайнего звездного пространства ошеломило его, он забыл про свои страхи и неуверенность, изумленно озираясь, он увидел — не в узком поле перископа, а воочию — весь необозримый небосклон.

Четверть неба занимал гигантский полумесяц Луны; на ней отчетливо виднелась причудливо извивающаяся линия, отделявшая день от ночи. Там, на Луне, заходило Солнце, возвещая конец лунного дня и начало долгой ночи, но вершины отдельных пиков все еще сверкали, подобно бесценным бриллиантам, отражая последние лучи дневного света и бросая вызов окружающему их морю мрака.

Но этот мрак не был абсолютным. Хотя Солнце больше не освещало поверхность — Луны, почти полная Земля заливала лунную равнину своим мягким светом. Клифф мог разглядеть скрытые дымкой, но все-таки достаточно отчетливо видимые в отраженном свете Земли очертания морей и гор, мерцающие звездочки отдельных вершин, темные круги кратеров. Он пролетал над призрачным спящим шаром, который стремился притянуть его к себе и лишить жизни. Сейчас он находился в высшей точке своего полета, на прямой, соединяющей Луну и Землю. Пора прыгать.

Клифф согнул ноги, уперся в металлический корпус капсулы и, собрав все силы, оттолкнулся и стремительно полетел туда, к звездам, а за ним тянулся предохранительный трос.

Капсула начала удаляться с ошеломляющей быстротой, и Клиффом овладело совершенно необычное чувство. Он ожидал страха, головокружения, но не этого непонятного ощущения того, что такое с ним уже бывало когда-то. Нет, не с ним, конечно, а с кем-то другим. Клифф никак не мог точно вспомнить все, да сейчас и не было времени вспоминать.

Он взглянул на Землю, Луну, быстро уменьшающуюся капсулу — и принял решение. Быстрым движением он нажал на кнопку и в ту же секунду увидел, как исчез вдали, извиваясь, конец троса. Теперь Клифф остался совсем один в космическом пространстве: до Луны было две тысячи миль, до Земли — четверть миллиона. Теперь ему оставалось только ждать; через два с половиной часа он узнает, суждено ли ему жить, сумели ли его мускулы справиться с заданием, которое не удалось выполнить ракетам капсулы.