Билл Болдуин - Галактический конвой Страница 9

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: заходите на синхробуй Норд-одиннадцать Е, Оранжевая зона. По прохождении буя продолжайте снижение до высоты два пять ноль кленетов, скорость два три ноль ноль.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, следую на Норд-одиннадцать Е, — подтвердил Брим. — Мы на высоте два девять ноль ноль кленетов, скорость два пять ноль ноль. Торможение до два три ноль ноль. — Он повернулся к Урсису. — Как там наши подъемные?

— Если ВЕРИТЬ приборам, то все в порядке, — откликнулся медведь, стоявший у крайнего правого пульта. — Оба работают в режиме автомодуляции уже метацикл, но я готов в любой момент взять управление на себя.

— Спасибо, — кивнул ему Брим, подавая энергию на гравитормоза. — Надеюсь, тебе не придется этого делать.

— Я тоже, — буркнул Урсис. После катастрофы с молнией при первом спуске «Непокорного» со стапелей всем было ясно, что он имеет в виду.

Спустя полмегацикла, после того как они миновали синхробуй Норд-одиннадцать Е, «Непокорный» вошел в атмосферу, и высота полета измерялась уже не в кленетах, но в иралах. Коллингсвуд заняла место за командирским пультом, когда на связь снова вышла планетарная диспетчерская:

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: спуститься и удерживать высоту два четыре ноль.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, продолжаю спуск до двух четыре ноль, — отозвался Брим, пытаясь найти на гиперэкранах суда на пересекающихся курсах. Нет, диспетчеры в центре планетарного контроля свое дело знали, но они чудовищно уставали, да и оборудование их работало на износ, так что подход к центру кораблестроения требовал неустанного внимания в любое время суток. Какие бы меры ни принимались, чудовищные столкновения были чуть ли не нормой, а недаром ведь говорится, что достаточно одного подобного столкновения, чтобы испортить себе весь день.

— По-моему, самое время свистать всех по боевым постам, Чиф, — заметил Брим Колхауну, сидевшему рядом с Коллингсвуд за вторым рядом пультов. — До посадки осталось полметацикла.

Старший карескриец кивнул.

— Мистер Водитель, — произнес он, — с вашего позволения я дам сигнал «всем по местам».

— Подключаю ваш свисток к громкой связи, — доложил Водитель.

Колхаун достал из нагрудного кармашка маленький серебряный свисток и дунул в него. Оглушительный свист разнесся по кораблю, эхом отдаваясь от переборок.

— Свистать всех наверх, лежебоки! — проревел Колхаун в микрофон. — А ну пошевеливайтесь, якорь вам в задницу! По местам к посадке, мать вашу тыть!

С довольной улыбкой Брим слушал грохот башмаков по палубам и смотрел на контрольные мониторы, фиксирующие то, как экипаж занимает места согласно установленному распорядку. Посадка на большом корабле — дело хлопотное. Иногда даже слишком.

По правому борту в тучах мелькнули огни стартующего им навстречу корабля. Покосившись на Арама, Брим удостоверился, что азурниец все видел. Он ухмыльнулся и пустил крейсер сквозь вихри возмущенного воздуха — ни дать ни взять трамвай на неровной мостовой.

— Доброе утро, Дора, — поздоровался он с удивленной Веллингтон, занявшей свое место за соседним пультом. За спиной разбегались по своим местам у левой переборки боевые расчеты.

Мгновение Брим вслушивался в мерный рокот четырех больших бортовых гравигенераторов и чуть более высокое гудение двух подъемных. За угловым пультом напряженно положил лапы на верньеры Урсис. При том, что на морде медведя сохранялось невозмутимое выражение, его глаза не отрывались от циферблатов, показывающих состояние двух подозрительных подъемных генераторов. Что-то там было не так; Брим чувствовал это потрохами. Но подобно своему другу-содескийцу он не мог в точности сказать, что именно. А флотские ремонтники требуют факты. Конечно, в противном случае им пришлось бы искать вещи, которые МОГУТ испортиться. Какая уж тут война…

Через несколько минут «Непокорный» провалился в рваные тучи, и Брим ощутил первые порывы турбулентных потоков. — Ух ты! — весело воскликнула Веллингтон. Похоже, она любила возмущенную атмосферу.

Мрачно усмехнувшись про себя, Брим подумал, что, судя по зарницам далеко внизу, очень скоро специалист по древнему вооружению наестся этой атмосферой по уши на всю оставшуюся жизнь, если не больше.

— Интересно, позволят ли они нам обойти это безобразие с юга, — пробормотал он вслух.

— Кто-то только что попросил об этом — и получил отказ, — ответил Арам. — По-моему, диспетчеры Оранжевой зоны дают нам сегодня очень узкий коридор.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: занять высоту один ноль тысяча иралов, альтиметр два девять один. Курс два пять ноль, повторяю: два пять ноль — на Оранжевая восемь ноль один ноль.

Брим прикинул интенсивность грозы прямо по курсу Клубок черных туч так и кишел молниями.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, — ответил он. — Наблюдаю сильную грозу прямо по курсу два пять ноль. Мои датчики показывают чертовски высокий уровень энергии, и я бы предпочел обойти ее стороной.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: извините, сэр. Никак не могу пустить вас туда — южнее расположена стартовая зона Восьмого сектора. У меня шесть десятков звездолетов, которые ждут старта в этой зоне и докладывают, что у них по курсу все тихо.

— Ладно, леди. Я борт це-эль девятьсот двадцать один, наблюдаю еще один грозовой фронт по левому борту, и он тоже о-го-го. Вы нас прямо заперли.

— Бортуце-эль девятьсот двадцать один, — упрямо настаивала диспетчерская, — держитесь курса два семь ноль. При первой же возможности я заверну вас на бакен Оранж-восемь. Поворот примерно на один один ноль.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, — буркнул Брим. — Вот спасибо!

— Она, наверное, надеется повернуть нас еще до того, как мы вляпаемся в этот грозовой фронт, — предположил Арам.

— Дайте команду «Всем пристегнуться», — бросил Брим через плечо Колхауну.

— Есть, сынок, — откликнулся тот. Почти мгновенно по кораблю разнеслись звонки — последние расчеты заняли свои места.

— Тягу на подъемные — четыре, — приказал Брим. — Есть тягу на подъемные четыре, — отозвался Арам. Шум на мостике стал еще сильнее — это подъемные генераторы приняли на себя вес корабля.

— Выдвинуть атмосферные радиаторы… «Непокорный» вздрогнул — по обе стороны кормы выдвинулись плавники атмосферных радиаторов, и встречный ветер завыл в их перьях.

— Атмосферные радиаторы вышли и… два зеленых индикатора — встали на упор, — доложил Арам.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один: продолжайте движение на бакен Оранж-восемь курсом один один ноль, — вмешалась диспетчерская. — Пройдете порог на высоте девять тысяч.

— Вас понял, — ответил Брим. — Борт це-эль девятьсот двадцать один, следуем на Оранж-восемь; проходим порог на высоте девять тысяч и удерживаем ее. Спасибо, мэм.

— Проверь альтиметры, — напомнил Урсис со своего места.

— Альтиметры показывают девять один — девять два. В пределах нормы.

— Посадочные огни?

— Включены.

— Автопилот отключен, — доложил Арам. Корабль дернулся и запрыгал в атмосферных завихрениях.

— Понятно, — ответил Брим, глядя на левый экран. — Чертовски хорошо, что нам не надо идти через грозовые фронты — ты только посмотри, какие молнии!

— Впереди тоже неспокойно, — сообщил Арам.

— Угу, — кивнул Брим. — Кажется, я и сам уже вижу. — Тучи за бортом сгущались, корабль швыряло все сильнее. Однако сидевшая рядом Веллингтон все еще наслаждалась полетом.

— Борту це-эль девятьсот двадцать один, — снова ожил динамик. — Десять градусов на левый борт, притормозите до одного восемь ноль.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один, вас понял, — передал Брим. — Добавь еще десять единиц на подъемные, Арам, и начинай проверку всех систем.

— Четырнадцать единиц на подъемных, — доложил Арам. — Проверка: энергия на гравитормоза. Ник?

— Включена и поставлена на предохранитель, — откликнулся Урсис.

— Навикомпьютер?

— Включен вместе с резервной системой.

— Маневровые?..

— Борту це-эль девятьсот двадцать один, — перебил его диспетчер. — Как только сбросите скорость, спуститесь на пять тысяч.

— Борт це-эль девятьсот двадцать один — тормозим до одного восьмидесяти, спускаемся на пять тысяч, — подтвердил Брим. — Ты говорил, маневровые. Арам?

— Так точно, маневровые.

— В норме.

— Аэродинамические тормоза?

— Под углом один тридцать девять, в норме, — ответил Брим, возвращая «Непокорный» на курс, после того как очередной порыв ветра чуть не положил его на борт.

— Аэродинамические рули?

— В нейтральном положении, — откликнулся Брим, снова выправляя корабль. Он нахмурился: прямо по курсу тоже творилось черт-те что. За кормой тянулся белый хвост конденсата от атмосферных радиаторов. — Вот это молнии, — восхитился Арам, на мгновение оторвав взгляд от пульта. — Система опознавания…