Николай Грошев - Файл ТМ Страница 9

Несмотря на то, что я знал о печальной судьбе главной зелёной зоны города, я всё же решил посетить парк. Душа жаждала вновь услышать шум листвы, лицезреть величественных лебедей, спокойно и важно, плавающих в пруду. А маньяки, молодёжь полоумная и одуревшие от своей безнаказанности бандиты – плевать мне было на них. В их же интересах, было не отсвечивать в моём присутствии. Офицер «Кондора», доживший до окончания контракта, да ещё и уволенный в запас с повышением в звании и пачкой наград…, эх…, вот некстати вспомнилось…

Ну да бог с ним, думаю, стоит упомянуть. Было дело, после одной операции, когда погиб Шарик (он сам требовал звать его Шар, но народ у нас в отряде был весёлый, так что Шарик часто на нас злился), полковник ушёл в нашу увольнительную, с нами. Всем отрядом тогда поминали братана своего. За успех операции ни один из нас тогда не выпил. Какой к чёрту успех, если один из нас с задания не вернулся? Командование поблагодарило, наградило, задачу «Кондор» выполнил, только для нас это было чистым поражением. Вот и поминали мы Шарика…, полкан, тогда укушался не слабее прочих. Был у нас с ним пьяный разговор и запомнился мне он очень хорошо, хоть и был я не трезвее полковника. Не хочу рассказывать вам всё. Многое не слишком мне приятно, да и то, что вспомнилось, тоже приятным не назовёшь, просто…, мне кажется важным именно это, последние слова полковника, перед тем как он вырубился.

Не скажу дословно – не так хороша моя память. Но суть была проста – кондоры, не должны покидать службу. Полковник считал, что мы опасны для общества и наша судьба воевать всегда, пока не ляжем на поле боя. Он тогда сгрёб меня за шкирку и зарычал прямо в ухо:

– Старыми! Мы должны оставаться там, в бою, но старыми! Не молодыми Серый. Старыми!

Вот так. Полковник считал, что нельзя нас выпускать. Почему? Андрей доказал на ярком примере, насколько опасны могут быть боевые офицеры «Кондора». Я иногда думаю про это. И, к сожалению, с каждым годом всё больше соглашаюсь с полковником. Мы ведь не умеем иначе. Годы тренировок, службы – стоит чуть ослабить контроль, и начинаешь действовать на автопилоте. Так, как учили. И тогда на пути кондора лучше не становиться. Нас учили не мордобою, а быстрому уничтожению противника, продвижению вперёд и такому же быстрому отступлению, что бы после выйти к месту эвакуации…, стоит забыть о том, что ты уже не там, что перед тобой не враг, а просто гражданский придурок и появляются трупы, с морем проблем…

Слишком долго я прожил, что— то философские мыслишки донимать начинают…

– Крэдок твою мать! Не мешай, я потом гляну. – Произнёс печальный молодой солдат.

– Серёжа, муууррр, можешь глянуть потоммммм. Но мне бы хотелось мррр, знать какой именно частью своего тела, ты будешь смотреть потом, когда это искривление развалит корабль на кучу атомной пыли? – Произнёс некто, мягко ступавший по верхней панели единственной бортовой нейро активной капсулы.

– Мля… –  Сказал, солдат, бывший главным и единственным пилотом корабля, стукнув кулаком по левой сенсорной панели. – Крэдок, умеешь ты настроение поднять. Не зря ты рыжий. Лан, секундочку, только вырублю эту хренотуру.

– Серёжа, тебе рррасказать где у неё кнопочка отключения?

– Иди нафиг.

Рыжая мордочка, недовольно сморщенная, показалась над краем входного отверстия капсулы и оскалив зу………………………………откл;%;:?бюче№»ние№;:?%%:ы*?(«№,…………………….

Так, остановился я на парке…, а, да, я решил навестить это место. Выпив коньяку (не ради пьянства, просто, что бы вспомнить, как это пить дешёвый коньяк дома у себя на кухне), в радужном расположении духа я отправился навещать старый городской парк. Оставив машину на стоянке в паре кварталов от парка, довольно таки весело насвистывая, я двинулся к цели своего маленького путешествия. Уже издалека завидев парк, я начал терять хорошее настроение с каждым своим шагом. Когда— то вблизи парка было официально запрещено строить здания выше двух этажей. Первое что меня неприятно поразило это наличие сразу трёх высоченных громадин по периметру парка. Причём одна плотно загораживала, чуть ли не половину всего зелёного массива. Не ровен час – снесут парк, и построят на его месте ещё один такой же памятник архитектурной импотенции.

Когда добрался до него, то первым делом двинулся по одной из главных аллей. Их тут было четыре и от множества извилистых асфальтированных дорожек они отличались только шириной и были прямыми як стрелы. Они вели прямиком к пруду в центре. Так я, не спеша, по аллее этой и шёл. Свистом подавился меньше чем через минуту. Было тихо, ветер слабо шевелил листву деревьев, лениво гнал по дорожке кипы смятых бумажек – помню в первый момент, мне показалось, что я иду по Андае. Была такая деревенька, городского типа, в Сомали. Жители её бросили, а нескольких черноликих местных воинов, что там окопались, мы уже положили. Деревню зачистили и вот пока ждали, чего решит командир, просто болтались там, осматривали улицы, дома. Двое торчали на крышах, контролируя периметр, а остальные бездельничали, бродили по опустевшей местности. В штабе никак не могли решить, толи выводить нас, толи организовать засаду, толи двинуть отряд в джунгли. В конце концов, послали в джунгли, но речь не о том. Пока мы ждали и шатались по окрестностям, меня не покидало чувство, что всё вокруг мертво и кроме нашего отряда, живых нет в радиусе минимум полусотни километров. Даже показалось, что ещё немного, и мы тоже сгинем в этой деревне, немного похожей на город. Просто в воздухе растворимся, и останется этот брошенный людьми посёлок, пустым призраком. Жуткое было чувство. Вот и в парке я ощутил то же самое.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Курсивом обозначен системный шрифт.