Невидимые планеты. Новейшая китайская фантастика [сборник litres] - Лю Цысинь Страница 9

Появилась одна крыса — самец. Он понюхал воздух рядом с ямой, словно пытаясь идентифицировать запах, а затем упал в яму. Я слышал, как его когти скребут по брезенту. Я рассмеялся. Теперь у нас были две крысы в качестве приманки.

Взрослый самец пищал гораздо громче, чем малыш. Если у него действительно высокое айкью, то он предупредит об опасности своих товарищей.

Я ошибался. Появился второй самец. Он подошел к краю ямы, похоже, поговорил с сидевшими в ней крысами, затем сам упал туда.

Затем появился третий, четвертый, пятый… На семнадцатой крысе я забеспокоился, что яма недостаточно глубокая.

Я дал сигнал, и ловушку окружили люди с копьями.

Крысы строили пирамиду. Ее нижний уровень состоял из семи крыс, которые прислонились к стене ямы. На их плечах стояли пять крыс следующего уровня. Затем — три крысы. Еще две крысы тащили наверх крысенка.

– Стойте! — завопил Стручок.

Он осторожно потянул за бечевку и медленно отделил крысенка от взрослых крыс. Как только это произошло, взрослые крысы закричали — и в их голосах я услышал печаль. Пирамида развалилась; кровь брызнула, потекла по наконечникам копий.

Чтобы спасти ребенка, не связанного с ними узами родства, крысы были готовы пожертвовать собой. И мы воспользовались этим, чтобы их уничтожить.

Я содрогнулся.

Стручок подтянул к себе крысенка. Но когда малыш уже почти завершил свое кошмарное путешествие, его раздавил чей-то сапог.

Черная Пушка.

Стручок прыгнул на него, размахивая кулаками, и разбил ему губу.

Поначалу Черная Пушка оторопел, но затем он, смеясь, схватил тощего Стручка и поднял над головой. Затем он подошел к яме, наполненной кровью, и приготовился бросить в нее Стручка.

– Сопляк хочет составить компанию своим грязным друзьям.

– Отпусти его!

Внезапно появился инструктор и навел порядок.

За свой план я получил поощрение — впервые за время службы в Группе по борьбе с грызунами. По этому случаю инструктор произнес речь, в которой трижды упомянул «университетское образование», и ни разу — с сарказмом. Моя задумка поразила даже Черную Пушку. Когда мы остались наедине, он сказал, что все хвосты, взятые в этом бою, должны достаться мне. Я согласился, а затем отдал их Стручку.

Конечно, я понимал, что они никак не компенсируют ему потерю.

Поля, фермы, деревья, холмы, пруды, дороги… Мы проходим мимо, словно тени в ночи.

На привале Черная Пушка предлагает инструктору разделить взвод на две части. Он, Черная Пушка, выберет лучших бойцов, и они пойдут вперед, а остальные медленно двинутся следом. Он смотрит по сторонам и многозначительно добавляет:

– В противном случае мы, возможно, не выполним задание.

– Нет, — говорю я. — Инструктор и Черная Пушка смотрят на меня. — Армия сильна, если бойцы действуют сообща. Мы наступаем вместе, мы отступаем вместе. Среди нас нет лишних, среди нас нет тех, кто важнее остальных. — Я делаю паузу и смотрю прямо в глаза взбешенному Черной Пушке. — В противном случае мы ничем не будем отличаться от крыс.

– Хорошо, — отзывается инструктор и тушит окурок. — Значит, действуем сообща. Вперед.

Черная Пушка идет рядом со мной. Он понижает голос так, чтобы его слышал только я.

– Жаль, что ты не скатился по плотине вместе с тем сопляком.

Я холодею.

Прежде чем уйти, Черная Пушка ухмыляется мне. Эта мерзкая улыбочка мне знакома: он ухмылялся так, когда советовал мне держаться подальше от Стручка, когда он раздавил крысенка, когда поднял Стручка над головой, когда вспарывал животы крысам.

В тот день, когда погиб Стручок, Черная Пушка был рядом с ним. Говорят, что Стручок сошел, чтобы сорвать редкое растение. Но ведь без очков он практически ничего не видел.

Зря я поверил их лживым речам.

Я смотрю в спину Черной Пушки, и в памяти одно воспоминание всплывает за другим. Это самый тяжелый марш-бросок в моей жизни.

– Приготовиться к бою.

Слова инструктора выводят меня из задумчивости. Мы идем уже десять часов.

Единственный бой, который имеет значение, — это бой между Черной Пушкой и мной.

Снова заря. Поле боя — густой лес в долине. Склоны с обеих сторон крутые и голые. План инструктора прост: один отряд идет вперед и отрезает стае крыс путь отступления по долине. Другие отряды идут следом и убивают всех крыс, которых увидят. Игра окончена.

Я пробираюсь по лесу, чтобы присоединиться к отряду Черной Пушки. Плана у меня нет; я просто не хочу упускать его из виду. Лес густой, и видимость плохая. В воздухе висят какие-то голубые испарения. Черная Пушка идет быстро, задавая темп остальным. Мы, словно призраки, огибаем деревья, рассекаем туман.

Внезапно Черная Пушка останавливается. Мы смотрим туда, куда он показывает пальцем, и видим в нескольких метрах от нас крыс. Они расхаживают туда-сюда, но когда мы подходим поближе, крысы исчезают. Мы разворачиваемся и видим, что крысы по-прежнему всего в нескольких метрах.

Это повторяется еще несколько раз. Нам становится страшно.

Испарения сгущаются, приобретают странный запах. Пот стекает по моему лбу и обжигает глаза. Я крепко сжимаю копье, пытаясь не отстать от отряда, но мои ноги словно стали резиновыми. Паранойя вернулась. За мной наблюдают какие-то существа, прячущиеся в траве. Я слышу шепот.

Теперь я остался один. Вокруг меня лишь густой туман. Я поворачиваюсь кругом. Мне кажется, что повсюду меня подстерегают опасности. Я в отчаянии.

Внезапно раздается долгий, громкий вопль. Я бегу в том направлении, откуда он донесся, но ничего не вижу. Я чувствую, что позади меня бежит что-то большое. Еще один вопль. Затем я слышу скрежет металла, звук разрываемой на части плоти, тяжелое дыхание.

А затем — тишина, абсолютная тишина.

Эта тварь у меня за спиной. Я чувствую