От имени Земли - Манс Майк Страница 9

– Оба живы, Айк, но помотало их сильно. По показаниям – в сознании, но на связь не выходят. Внутренних кровоизлияний нет, мозг функционирует, – голос девушки дрожал. Даже она так сильно переживает, а чего уж говорить о нём, когда он сам вовсе не врач и не понимает, что означают цифры на её мониторе. К тому же, у неё там просто друзья. А он даже не успел показать свои чувства, не успел рассказать о них.

Только перед самым стартом с Земли он подметил смуглую индийскую девушку. Она такая веселая, открытая, общительная. Единственная, кто смог расположить к себе Джессику, вообще-то, не очень стремившуюся завязать здесь дружбу. Рашми стала его путеводной звёздочкой. Он никогда не думал, была ли это сильная любовь, но сейчас Айку казалось, что в жизни нет ничего важнее, чем спасти её, что он перестал принадлежать себе, стране, науке, космосу, ВВС, – только ей.

В фантастических фильмах и книгах скафандр космонавта был оборудован аптечкой, которая словно по волшебству останавливала кровь, исцеляла от вирусов и исполняла прочие магические трюки. В реальности они все находились в скафандрах, единственной задачей которых было спасти их от внезапной разгерметизации модуля. Внутри этих силиконовых упаковок ты был беспомощен перед любым ударом, сильным излучением и уж тем более перед ускорением в десять же в течение почти что минуты. Когда модуль на суборбитальной скорости вдвое выше плана раскрывает парашют, ускорение превышает расчётное втрое-вчетверо, и пока скорость не уменьшится до нормальной, оно будет падать, но всё равно оставит пассажиров на грани жизни и смерти. Модуль при этом будет ещё и дико болтать, благодаря отсутствию одного движка.

В симуляторе на Земле считалось, что третий и четвёртый модули могут сесть на двух движках, но выживаемость экипажа оценивалась как девяносто процентов. На одном двигателе вовсе не было шанса. Даже думали, что организовывать посадку лучше в первом или втором модуле, это обсуждалось всерьёз, но, если честно, они были и так слишком тяжелы. Объём топлива велик, запасы воды и сжатого воздуха тянули вниз, как кирпичи. Посадить в них дополнительные сто пятьдесят килограмм означало создать ещё больший риск, только уже не для двух, а для четырёх человек.

– Крис, Рашми, ответьте, вы там живы? – Айк от волнения кричал и шептал одновременно. Вы когда-нибудь кричали шепотом?

– Первый, всё сдавлено, меня как будто переехало катком… – голос Криса оказался хриплым и тихим. Ещё бы, ведь резкое ускорение буквально выдавило воздух из лёгких, в них образовалась жидкость, и не было сил наполнить их заново. Тем более ускорение всё ещё давило в три раза выше собственного веса. – Рашми дышит, глаза открыты. Раш, Раш, – он явно обращался к ней, – дай знак, что ты в порядке! Она кивнула, первый, она в сознании.

С одной стороны Кинг был рад и счастлив, что девушка пережила перегрузку, с другой стороны ей явно было плохо, она ничего не могла даже сказать. И ведь это ещё не конец. Предстоит третий этап посадки.

…На космодроме на мысе Канаверал им выделили отличные комнаты, где будущим колонистам предлагалось отдохнуть и отоспаться перед стартом. Из США летели четверо, половина членов экипажа – он, Мичико Комацу, Джессика Хилл и Рашми Патил. Остальные стартовали с русского космодрома Байконур в Казахстане. Айк с него тоже однажды взлетал, летел «Союзом» до МКС. А потом появились новые американские корабли. Однако, сейчас их решили разделить и отправлять в космос отдельно. Им предстояло две недели прожить на орбите, привыкая к невесомости, отрабатывая различные сценарии. Поговаривали, что если кто-то окажется неспособен выполнить задачу, их заменят на дублеров. Большинство знали своих дублеров лично, но Айк никогда не хотел знакомиться со своим, ему казалось, что это не имеет смысла. Зачем смотреть в глаза тому, у кого ты отобрал мечту, оказавшись на пару очков лучше по результатам отбора?

В общем, ему тогда совершенно не хотелось спать, и он спустился в лобби, где стояли уютные диванчики и играла тихая расслабляющая музыка. Как оказалось, Кинг был не один такой: на одном из диванчиков уютно свернулась клубочком юная индианка, а в кресле, с бутылочкой воды в руках, сидела британка. Они не разговаривали. Айк подошёл, улыбнулся, и спросил:

– Девушки, можно присоединиться?

Джессика посмотрела на него и пожала плечами. Ей как будто было всё равно. Наверное, так и обстояли дела. А Рашми подняла глаза, кивнула и слегка подвинулась. Пока она смотрела на него, Кинг заметил в её глазах страх. Первый полёт. Из всей миссии, она – самая молодая. Индианка была невысокая, почти на голову ниже его, хотя при этом сантиметров на пять выше Джессики, совсем миниатюрной с точки зрения Айка. Красивая точеная фигурка, каковая и положена молодым девушкам, вполне в его вкусе, несмотря на то что обычно он предпочитал девушек не сто шестьдесят пять сантиметров ростом, а слегка повыше. Рашми обладала типичной северо-индийской внешностью: карие глаза, чуть смуглая кожа, тёмно-русые волосы. Откровенно говоря, Айк думал, что индианки более темнокожие, и что волосы у них непременно чёрные, как у всех азиатов. Однако, в чертах Рашми оказалось больше европейского, чем азиатского. Разглядеть её раньше как-то не представлялось возможности, тренировалась она чаще в России, чем в США, но в полёт отправлялась именно отсюда.

– Волнуешься? – участливо уточнил он, присев на половину дивана, не занятую девушкой.

Та кивнула в ответ. Надо её как-то успокоить, а то, не дай бог, завтра Раш снимут с полёта, если утром сердечный ритм будет скакать.

– Знаешь, когда я первый раз полетел в космос, я был чуть старше тебя, – начал он. – Меня привезли в дремучую страну в Азии, где только степи и ничего живого. Тогда я подумал, что так, наверное, выглядит Марс. Я и представить не мог, что несколько лет спустя полечу на него. Мне даже простой полёт на триста километров вверх казался невероятно рискованным мероприятием. Но всё прошло замечательно, хоть мы и летели на старой, ещё советской ракете. А сейчас у нас передовой корабль, ты даже не заметишь полёта. Лучше расслабься и воспользуйся силой тяжести, пока можешь.

– Как? – непонимающе уточнила девушка.

– Как? – переспросил Айк. – Очень просто. Потанцуй. Нам год предстоит висеть в консервной банке, не шагая по полу. Уж поверь, я знаю, чего тебе будет не хватать. – Он повернулся к бару. – Мэм, можно ли поставить что-то из рок-н-ролла и погромче? Нам нужно расслабиться.

Девушка за стойкой, смотрящая на них с откровенным обожанием и легкой завистью, кивнула. Через минуту из динамиков полился ритмичный и зажигающий Элвис. Айк вскочил и протянул руку индианке. Та сомневалась ровно секунду, а потом со звонким смехом вскочила следом. Её хохот звучал и звучал в его ушах. Потом уже Рашми схватила за руку англичанку, и, хотя та сопротивлялась дольше, в конце концов и она вышла на их импровизированный танцпол между столиками и креслами лобби. Айк тогда устал первый, плюхнулся в кресло, согретое телом Джессики, и стал смотреть, как две девушки танцуют, хохочут и обмениваются какими-то репликами, ещё больше заставляющими их смеяться…

После отброса парашютов на трёх модулях включились движки, а на третьем снова заработал режим парашют плюс двигатели, так что он вновь принялся болтаться и крутиться вокруг тросов. Оставалось совсем недалеко до поверхности. Марс уже закрыл собой весь горизонт, камера показывала крупные валуны на дне долины, пересохшие русла рек и небольшие кратеры. Высота полтора километра, скорость вертикальная пятьдесят метров в секунду, горизонтальная – около двадцати. Модуль Рашми и Криса шёл слегка быстрее остальных.

– Второй, планируй точки посадки, постараемся сесть ближе к третьему, они оторвались, пришлось уменьшить маневр, чтобы их не перевернуло, – это надо было произнести по прямой связи с Димой, чтобы не запаниковали остальные, – планируемый сейчас разброс почти триста метров, и скорость их падения на двадцать процентов выше расчётной. Плюс крен десять-тридцать градусов.