Арестантка (СИ) - Вайшен Нина Страница 5

Мужчина приближался. Я зачем-то беспомощно закрыла руками голову, боясь, что он меня пнëт, как дворнягу. Что со мной сделала каторга…

Трой остановился рядом, опустился на колено и потрогал мои волосы. На его ладони осталась клякса крови.

Как ни странно, прикосновение не было враждебным. Я так плохо соображала, что совсем не сопротивлялась, когда он вдруг приложил к моей макушке холодный медицинский брусок.

— Что ты делаешь? — зло усмехнувшись, спросила я. — Эй!

Создатель, ну почему ты постоянно ржëшь надо мною? Какой-то хрен с Земли прикладывает к моей головушке лëдик. Можно ж сдохнуть от умиления.

С диким усилием я отмахнулась от руки Троя, и он отложил брусок, поднялся с колена, снова вырос надо мною каланчой.

— Я тебя добью, когда представится шанс! Так что не будь идиотом, прикончи меня раньше.

Трой снова попробовал что-то сказать, но из его рта вырвался только скрежет деревянных досок.

Этнинс присел на диван, сороконожка забралась ему на колени, как собака, но поместилась лишь на треть и свисала до пола.

— Я убью тебя, чëртов пижон, — бормотала я.

Зачем я жива? Я выживала на каторге только благодаря мысли, что Карлос где-то есть. Мы встретимся, и продолжим наше дело. А теперь я одна? Нет. Не может этого быть. Просились слëзы, но я стиснула зубы, сдерживая их. Голову прострелило болью.

Трой молчал и глядел на меня. Чёрный ошейник синяка подчёркивал длину его шеи. Сеть лопнувших сосудов опутывала белки голубых глаз. Он открыл рот, но тут же скривился и прижал руку к горлу.

Второй ладонью он погладил сороконожку по голове, та мигнула искоркой на конце паяльника. Если сначала этот робот меня пугал, то теперь вызвал улыбку. Ну точно собака. На Альфа-центавре роботы были редкостью, там в основном использовали дешëвый человеческий труд, спасали Землю от перенаселения.

На корабле Карлоса робот был, но совсем не такой. Напоминал ящик на колëсах.

— Это бортовой ремонтник? — я показала пальцем на сороконожку, и от движения мои виски взорвались болью.

Трой кивнул и снова погладил тварь. Каким-то странным образом это действовало на меня успокаивающе. Траханные звезды, он с такой нежностью гладил кусок железа. Конечно, эта сороконожка спасла ему жизнь. Но…

Там, на каторге я забыла, что так вообще бывает, что рука способна быть мягкой. Не кулаком, метящим тебе в лицо. Мы с Троем смотрели друг на друга и молчали несколько долгих минут. Он всë водил огромной ладонью по голове робота.

Закашлялся, а потом с трудом произнëс, кивая на металлические насекомое:

— Эт — Конь…

Я чуть слюной не подавилась.

— Какой конь? Это сороконожка…

— Ег. го… звт Конь, — скрипел Трой.

— Ужасное имя для сороконожки, — я улыбнулась и попробовала сесть.

Рукой наткнулась на брусок со льдом, взяла его и приложила к макушке.

Обжигающий холод слегка успокоил боль в голове, или просто вытеснил еë. Мои грязные и влажные от крови волосы облепили шею.

Нет. Ну не мог Карлос умереть. Или мог? Если Трой знает про Броссар… значит, брата, правда, пытали. Значит… скорее всего и про остальное он говорит правду? Я едва заглушила ноющий стон, что сам вырвался из глотки.

Трой встал, подошëл к шкафу, достал оттуда широкую белую полоску. Я знала, что это. «Медицинский шелк» — так его называли — ткань пропитанная нанитами, способными быстро останавливать кровь и лечить повреждения. Если примотать такой «бинт» к ране, заживление пройдëт в считанные часы.

— Если это для меня, то лучше повяжи себе на шею, хоть перестанешь так мерзко скрипеть.

У меня всë ещё болела голова от каждого движения, я не уверена, что смогла бы встать. Но подачки от имперца мне не нужны.

Трой промолчал и обмотал полоску вокруг шеи. Синяк скрылся под белой тканью.

А я так и полулежала под лестницей. Тонула в трясине собственного непонимания, что делать. Что, траханные звëзды, делать? Валяюсь, а рядом ходит имперец с сороконожкой. Меньше часа назад я его чуть не задушила. А он ведëт себя будто мы просто немного повздорили.

Карлос всë-таки мёртв? Если так, то мне лучше так и лежать под лестницей. Жить-то теперь зачем?

Сигнал тревоги прервал мою бессильную задумчивость. Протяжный писк.

— Приближение вооружëнного незарегистрированного судна. Класс Скорпион, — оповещала система корабля.

— Пираты… — с нервной весëлостью сказала я.

— Пираты… — голос Троя был всë ещё хриплым, но говорил он уже без усилия. — А у нас ни оружия, ни двигателей.

Глава 2. Руины Визитантес. Часть 2

В такт ритму аварийной системы кают-компанию время от времени окрашивал кроваво-красный свет.

— У каких это нас? — я засмеялась. — У тебя… или ты имеешь в виду свою кровать, или как там? Ложе?

Трой напрягся, алые всполохи придали его лицу зловещий вид, он поправил медицинскую повязку на шее и с едкой досадой спросил:

— Вы хотите, чтобы нас захватили пираты?

— Моë единственное желание, чтоб ты сдох, — я стрельнула глазами на его шею. — Надеюсь, пираты тебя прикончат.

Эти слова были, как последнее трепыхание умирающей на берегу рыбы. Беспомощное брюзжание моей ненависти. На самом деле, я хотела свернуться в позу эмбриона, закрыть голову руками и выть. Брат рассказал о своих планах имперцам из-за меня. Его казнили…

— И это всё? — Трой посмотрел мне в глаза. — Всë, чего ты хочешь?

Красные блики отражались в его белках, покрытых сетью лопнувших сосудов. Он подступил ближе, навис надо мною, как остов космической станции над маленьким кораблём. По моей спине прошла волна дрожи.

— Убить того, кто тебя спас? 3101 сохранил тебе жизнь для этого? — произнëс Трой сквозь зубы.

— Его звали Карлос, — прошипела я.

— Так его звали бы, если б он победил…

Сердце пронзила обжигающее холодная, как лëд, боль. Я не смогла ответить.

«У нас отобрали планету, свободу и даже имена, низвели до скота», — густой бас брата живо восстал в памяти.

Трой подошëл к шкафу, что-то достал и присел рядом со мною. Послышался звук открывающегося гермопакета.

— Но он ещё может… победить, — Трой взял меня за подбородок и заглянул мне в глаза. — Если ты возьмëшь себя в руки.

«Держаться достойно», — мысленно приказывала себе я, но слезам было плевать. Они потекли по щекам, оставляя после себя жжение на покрытой мелкими ранками коже.

«Держаться достойно».

Я подавила рвущийся всхлип, проглотила, как пригоршню песка, и стиснула зубы.

Трой, брезгливо хмыкнув, коснулся моей головы, разгрëб грязные, мокрые от крови волосы, открывая рану.

— Незарегистрированное вооружëнное судно, класс Скорпион запрашивает линию связи, — сообщил компьютер Лилии-1.

— Как же быстро, — голос Троя дрогнул, и он в тот же момент аккуратно нанёс мне на макушку из баллончика спрей-регенератор.

Я застонала от пекучего действия антисептика.

— Попробую с ними договориться, — сказал Трой и поднялся по лестнице в рубку.

— Договориться с пиратами? — я едва слышно бросила ему вслед, он не ответил.

«Он ещё может победить, если ты возьмëшь себя в руки», — слова Троя всё ещё звучали у меня в ушах.

Даже если я возьму себя в руки, что я могу? Почему я жива, а Карлос нет? Для чего я выжила? Я же просто бесполезный кусок мяса. А он был сильным, он всегда знал, что делать.

Вместо реальности я видела размазанную мигающую красным дымку, шум крови в ушах не давал слышать, что там говорил Трой.

«Если ты можешь сражаться — сражайся», — голос Карлоса, как луч бластера прошил мою память.

«А если не можешь?», — непроизвольно спросила я, словно он находился рядом.

И, траханные звëзды, я знаю, чтобы он ответил:

«Смоги!»

Дорогой брат, а что смочь? Всë, что я могла последние три года, это позорно выживать и иногда пытаться сбежать. Колоть камни, жрать, спать, колоть камни, не слишком дерзить, лишь чуть-чуть, чтобы не сильно били потом. Что мне сейчас смочь?