Земля после - Юрий Симоненко Страница 55

— Европа… — как бы попробовала на вкус новое слово Ивилита. — Красивое имя.

— Землян этот мир раньше очень интересовал. Они предполагали найти здесь жизнь.

— И что же, есть жизнь? — поинтересовался у аватара Альрес.

— Есть. Очень простая. Я сделала копию этого мира для моей коллекции. Буду смотреть, как он станет развиваться в перспективе…

Число советников росло: из ниоткуда появлялись всё новые и новые лица. Некоторые подходили к ним, чтобы поприветствовать аватар корабля и познакомиться с контактёрами лично. Альрес с Ивилитой пожимали руки, обменивались приветствиями, принимали и делали комплименты. Когда они снова оказались втроём, Альрес обратился к аватару:

— Эин, объясни, пожалуйста, свой замысел! Почему мы здесь? Зачем всё это?.. — (Он обвёл взглядом купол) — Что ты задумала? Ничего не понимаю…

— Скоро поймёшь, — улыбнулась Эин.

— Почему нас принимают в Совет? За какие заслуги?

— Потому, что вам с Ив предстоит очень ответственная и по-настоящему сложная работа, Альрес. Эта работа… если, конечно, вы согласитесь за неё взяться, предполагает не просто контакт…

Эин не договорила.

Альрес вопросительно посмотрел на неё. Ивилита, стоявшая рядом, тоже ожидала продолжения.

Аватар тепло взглянула на них и произнесла:

— Вам обоим, конечно же, известна история Эвааля и моего прообраза?.. — женщина повернула лицо к Альресу, и взгляд её зелёных глаз упёрся в него.

Да, Альрес хорошо знал эту историю. Её знали все контактёры — всякий, чьи действия могли нанести вред целым мирам, был обязан знать историю Эвааля…

Он, Эвааль, был посланником Аиви во многих мирах. Эвааль и Эин — его спутница, с которой они были вместе с самого начала его жизненного пути.

Успехи в установлении контактов между множеством цивилизаций принесли немалую известность им обоим, но Эваалю в особенности. Ведь он был самым молодым контактёром аивлянской цивилизации за всю предшествовавшую тому времени историю межзвёздных экспедиций.

Он был талантливым ксенопсихологом и блестящим дипломатом, способным найти общий язык и договориться с кем угодно — хоть с самим Дьяволом, если бы тот существовал. Кроме того, Эвааль был выдающимся рассказчиком: его повествованиями о новых мирах и их обитателях увлекались мечтавшие стать контактёрами молодые люди, и когда экспедиции, в которых участвовали Эвааль и Эин, возвращались к Аиви, многие аивляне искали встречи с ними.

Эин была старше своего избранника на двенадцать с половиной веков, и её имя, по причине многих совершённых ею ранее достойных поступков, было известно среди контактёров задолго до рождения её избранника. Альрес считал, что именно благодаря Эин Эвааль стал тем славным Эваалем, которому стремились подражать, и что вся его слава — прямая заслуга той, что стала ему не только подругой, но и наставницей и, в некотором смысле, матерью.

Столетия союз Эвааля и Эин привлекал внимание аивлянского общества. Но ничто не вечно… И их союз распался. Причиной тому послужил поступок Эвааля, в оценке которого мнения разделились. Одни считали его поступок предательством, другие — жертвой. Альрес придерживался первой точки зрения, Ивилита же избегала занимать определённую сторону. Именно об этом — о том, что произошло между Эин и Эваалем почти восемь тысячелетий назад — спросила Альреса аватар корабля.

Всё началось с обнаружения экспедиционным кораблём по имени Эльлия обитаемой планеты на окраине Галактики.

Агар, или Ахар (что на языке агарян означало: «дом Всевышнего») — так называли свой мир обитатели планеты — странного вида существа, являвшие собой нечто среднее между приматами и псовыми. То было общество, недавно перешедшее к феодальному укладу, с какими аивляне обычно не устанавливали прямых контактов, ограничиваясь внешним наблюдением или умеренным непрямым вмешательством на благо прогресса.

Эвааль, имевший к тому времени немалый авторитет в Совете экспедиции, вопреки мнению корабля (посчитавшей его план опасной авантюрой), убедил Совет позволить ему провести задуманный им социальный эксперимент.

Он единолично установил контакт с правителем одной из трёх империй планеты и в течение тридцати агарских лет учил придворных учёных, архитекторов, врачей и священников наукам и объяснял им законы природы.

Корабль и состав экспедиции, наблюдавшие за Эваалем с орбиты, были свидетелями того, как стремительно «люди-волки» усваивали уроки «Учителя» — так они прозвали Эвааля.

Не прошло и десяти местных лет, как агаряне сумели спроектировать и создать первый работоспособный паровой двигатель; через пятнадцать заработала первая в мире электростанция; на двадцатом году началось строительство первой железной дороги…

«Прогресс сверху» — так это назвал Эвааль. Он рассчитывал на то, что империя вскоре разовьётся до уровня, когда сможет распространиться по единственному на планете материку, легко подчинив себе два других государства, неспособных по причине своей отсталости оказать сопротивление государству-цивилизатору, шагнувшему столь стремительно в век пара и электричества.

Через тридцать агарских (десять аивлянских) лет Эвааль оставил своих учеников и Эльлия покинула Агар, чтобы вернуться к нему снова спустя восемь с половиной столетий. Когда же Эльлия вернулась к Агару, то, что предстало перед аивлянами, потрясло их…

Если бы рядом оказался ещё один корабль, на который Эльлия могла бы эвакуировать своё многомиллионное население, она бы самоуничтожилась. Она всерьёз намеревалась погрузиться в одну из звёзд системы

…Спустя восемьсот пятьдесят аивлянских, или две тысячи пятьсот пятьдесят агарянских лет, Агар, как и рассчитывал Эвааль, был постиндустриальной цивилизацией. Но лишь технологически. В остальном же «Учитель» жестоко ошибся.

Вскоре после того как «Учитель» оставил своих учеников, начатые им преобразования были форсированы императором, без оглядки на жертвы. Архафор — так звали императора — задумал в самые короткие сроки полностью индустриализировать Империю. Спешка была продиктована справедливыми опасениями Архафора. Соседи, которые, конечно же, знали о невиданных чудесах, что происходили в землях Архафора, заключили против него союз, поклявшись встать плечом к плечу против «магии Красного Дьявола».

Ускоренная индустриализация неизбежно влекла за собой необходимость усмирения десятков тысяч недовольных, принуждаемых к каторжному труду. Кроме того, появились и такие, кто понимали, что очень скоро их самих и их детей пошлют на войну. Нужна была идеологическая поддержка, и таковая вскоре нашлась в лице духовенства одной из малочисленных сект, чья доктрина соответствовала целям императора и его клики как нельзя лучше. Проникшись идеями священников, Архафор дал секте статус государственной религии, дополнив число уже имевшихся семи Церквей (доктрины которых отвечали новым требованиям государства) восьмой и сделал Азргона, своего старшего сына и наследника, её первосвященником.

Очень скоро новая Церковь показала первые результаты.