Реверсивный самоубийца - Лемор Страница 119

— Где мы вообще? — нахмурился я.

Вопрос «Этого» я проигнорировал, чувствуя, что меня умудряется троллить даже то, что на концепцию троллинга в принципе не должно быть способно.

Виновница deep dark’a повернула голову на мёртвую собаку, начав ту гладить.

— На грани существующего и несуществующего.

— И что я здесь забыл?..

Многомерная туша перестала гладить собаку, наклонив голову. Видимо, так она выражает эмоции, не прибегая к обычным эмоциям на лице.

— Возможно, ты скучал по мне, Кирилл?..

Кажется, моё лицо стало выглядеть так, будто мне рот засунули несколько лимонов.

Я уже думал было ответить что-то едкое, как у меня подкосили ноги. Точнее, они просто рассыпались, из-за чего я упал.

— Ну о-охренеть…

Боль в сердце была уже просто невозможной. Я сдавленно захрипел, чувствуя, что постепенно начало рассыпаться всё моё тело. Очень специфическая подруга детства (или самая обычная?..) смотрела на то, как меня выкручивало, над чем-то думая.

О своём, о многомерном…

— Мне нравится твоя борьба, — наблюдая за тем, как я тут извиваюсь, нежно пробормотало «Оно», присев рядом со мной. Нечто начало гладить меня по голове. Рука многомерной туши была холодной, но удивительно приятной. Будто родитель пытается утешить буйного ребёнка. Блевать было охота от таких ассоциаций. — Твоя любовь к жизни и самоотверженность. Не каждая душа способна на такое. Продолжай, иди до конца. Не сдавайся до последнего, даже зная, что рано или поздно мы станем едиными. Помни, что я терпелива, мой любимый… Пёсик.

Я подавился воздухом. В голове всплыло новое знание. Имя. Всё это время «Система» отображала, будто у меня их два. Я долго ломал голову над тем, какое у меня могло быть ещё имя, и сейчас…

Собака.

Имя: Пёсик/Кир

А ты ничего не попутала, млять⁈ То есть, раз меня стрёмная херня нарекла «Пёсиком», то теперь это моё имя⁈ Я похож на соба…

…млять.

В груди словно что-то взорвалось. Нет, не «что-то». Сердце. По моему тела прошёлся леденящий душу холод, смешанный с теплотой всех тех, кто умудрился в меня поверить.

Я ещё не мог разобрать, кто это. Но я мог почувствовать какую-то странную искру внутри себя. Искру, что не просто питала меня, но и окончательно помогала обуздать внутреннюю пустоту.

Моё тело окончательно рассыпалось, развеявшись по странному пространству, но лишь для того, чтобы вновь полноценно собраться на том же месте прямо перед наклонившей голову нечто.

В уши ударил морской прилив. Всё окружающее пространство начал затапливать песок из моего сна. Кажется, где-то на краю сознания можно было услышать совместный вопль Азуры и Рены.

— Знаешь, я понял, почему осознал себя здесь ребёнком, — сжал я воплотившиеся тапки в руках. — Не для того, чтобы вновь вернуться в детство, нет… — я широко улыбнулся. — А для того, чтобы сломать тебе в таком виде твою многомерную рожу!

Я накинулся с тапками на рыжую подругу детства. Возможно, долгожданная встреча с чудовищем, которое поработало мою душу и промыло мозги, должна выглядеть немного не так, но мне было на это как-то абсолютно похер.

Не в том возрасте, чтобы беспокоиться о таких вещах.

Многомерное нечто расставило руки, словно желая меня обнять.

— Я буду тебя ждать, мой отчаянный, душевнобольной Пёсик.

Да ну?

— Тогда тебя ждёт судьба Хатико, туша многомерная!

Взрыв.

* * *

Практически всё поселение демонов превратилось в ледышку. Удивленные фигуры жителей обратились в противоестественный этому миру лёд, так и не поняв, что только что произошло.

На лице пацана, что привёл нас сюда, застыла растерянность. Он остался единственным членом поселения, которого не тронула моя сила: в конце концов, должны быть те, кто объявит всему королевству демонов, что злобная тварь пришла за ними.

— Им не больно, Кир-сан?

Вопрос Рин прозвучал немного нервно и обеспокоенно, пусть по её тону и можно было понять, что она, даже если их души там пустота разъедает, не станет просить их отпустить. Она знала, зачем я пришёл и какая у меня цель, как и понимала, что мы сюда не благотворительностью пришли заниматься.

Моруса ждал шантаж, которого не удосуживались в этом мире до этого никто. Геноцид? Зачем, если можно просто обрести целую расу на бессрочное существование в виде статуй. Моя сила возросла до того уровня, когда и Верховным Богиням (пусть и скованным собственной силой) нужно будет попотеть, чтобы освободить всех — я знал это на уровне собственных ощущений и, готов поспорить, Морус это тоже должен был понимать. Особенно, если сам доберётся до одной из статуй и попытается сам провести «полевое освобождение».

Покидая Кристалл, Тора нам прямо у ворот прокричала, чтобы мы как можно быстрее вернули Мари, пока она там нахрен не спалила пекарню. В то, что лоля была на это способна, плюя на всю магическую защиту здания, мы верили. По Айре эта угроза ударила, кажется, сильнее всего.

Кроме шуток, у демона теперь была та, кто сможет создать последний ключ к освобождению Богини. И если Богиня ещё мало что сделает, то тварь, которая последует за Богиней…

Перед глазами вновь появился образ маленькой девочки без лица.

Почему. Млять. Маленькая. Девочка⁈

Поморщился.

В голове всё ещё была каша, тело чувствовалось каким-то странным, зыбким, мне нужно было разобраться с вновь возросшей силой, но время… Время слишком поджимало. Единственное, в чём я был уверен — грань между этим миром и «Этим» уже настолько иллюзорна, что «Оно» может прийти практически в любой момент. Скорее всего, чьи-то кривые руки уже принялись играться с печатью.

Ненавижу deep dark. Как же, сука, я его ненавижу…

— С ними ничего не будет, — прошёл мимо застывшего пацана я. — Но это не значит, что они не понимают, что происходит.

— В-вы…

Шкед сделал шаг назад, с ужасом уставившись на членов своего поселения.

Я повернул голову на пацана, широко улыбнувшись, чувствуя, как моя улыбка растянулась прямиком до ушей. Почему-то вспомнилась картинка злобной окровавленной собаки.

— Сейчас я тебе кое-что скажу, Нер. Слушай внимательно. От этого зависит то, как быстро члены твоего племени получат свободу.

— Д-да, м-мой Бог…

…чего?..

Парень медленно опустился на колени, приготовившись к откровению, выдав совсем не ту реакцию, которую я ожидал увидеть. Его фанатизм стал только больше. На краю сознание сформировалась связь, которая теперь будет преследовать меня до тех пор, пока он не потеряет веру меня. И не только с ним. Связь была протянута с целой кучей каких-то психов, среди которых особенно яркой «светилась» одна конкретная искорка.

В голове же тем