Бес (СИ) - Поляков Владимир Соломонович Страница 16

Иммунный ***. Уровень 1. Гуманность низкая положительная. Дары Стикса отсутствуют.

Иммунный ***. Уровень 2. Гуманность низкая положительная. Дары Стикса отсутствуют.

Иммунная ***. Уровень 1. Гуманность низкая положительная. Дары Стикса отсутствуют.

Отсутствуют имена. О причине можно догадываться – отсутствующая память. Но у Мухи и прочих они присутствовали, пускай как прозвища. Причина? Может та самая частично вернувшаяся память или же после «причащения» к Дарам Стикса что-то этакое происходит. Дары, они однозначно есть, в этом совсем недавно убедился, с большим трудом пристрелив бандита, способного выставить незримый щит против пуль.

Ох-х, состояние моё печальное. Вижу, как только что освобождённый парень метнулся было к лестнице, ведущей на второй этаж. Естественно, не мог не рыкнуть:

– Куда? Зачем?

– Там ещё одна девушка. С ней… вот этот развлекался, – взгляд в сторону трупа на полу. – Надо освободить.

– Тогда мухой туда, но и обратно уже не один возвращайся. А ты давай, раной вот этой красотули занимайся.

Иронизирую в меру хренового сейчас состояния. На красотку девица, получившая пулю в ляжку, сейчас никоим образом не тянула. Синячище на поллица, грязная одежда, в глазах плещутся боль, ужас и слабая надежда на лучшее. Ранение плюс побои, плюс общий шок. Не удивлюсь, если её эти уроды того, по кругу пустили. Психотип полностью соответствует таким поганым поступкам.

Оценивая опасность со стороны освобождённых как минимальную, рискнул выдохнуть, а заодно ещё раз прислушаться к собственному состоянию. Болит – это да, но приемлемо для подобной ситуации. Более того, кажется, плечо кровит самую малость, что уже неплохо. Перевязываться по-любому надо, но пока терпит. Вроде как. Автоматом бросаю взгляд на шкалы и вижу, что здоровье не так и просело, зато споровый баланс поубавился. Глотнуть живца? А пожалуй. Пригубив, морщусь, но понимаю необходимость. Вон, уже вверх шкала полезла, чуть ли не на глазах.

Шаги. Автоматически подхватываю висящий на ремне автомат, но тут же успокаиваюсь – это со второго этажа спускаются двое. Первым идёт тот самый парень, а за ним не скажу что юная и очень красивая, но миловидная такая дамочка между тридцатью и сорока. Джинсики, а вот блузка вся порвана, пуговиц на ней ноль. Понятно почему. В этот момент мне резко стало жаль, что нельзя было пристрелить тварей раз и навсегда, что для полной гарантии делать это нужно десятки раз. С другой стороны, у нормальных людей тоже есть те самые возможности заново «начинать путь». Многогранная штука жизнь, ничего не скажешь.

– Эй, красивая в полупорванной блузке, – обращаюсь к этой стриженой под каре шатенке. – Перевязывать, предварительно рану обработав, сможешь?

– Наверное, – вздрогнула та. – А чем?

Действительно, чем? Только и оставалось, что попросить девушку пошарить по вещам убитых бандитов, а если не найдётся прямо здесь, то и до машины пройтись не полениться. До машин то есть, числом две. Туплю, однако. Равно как и тот, первым освобождённый, который бросился перевязывать пулевую рану пострадавшей разорванной рубашкой. И это даже не удосужившись посмотреть, сквозная ли рана.

И да, рана нечаянной жертвы моей стрельбы всё ж была сквозной, что даже как-то в плюс. Извлекать пулю? Я что, похож на хирурга? Хотя хрен его знает, хирурги разные бывают. Другое дело касаемо полного отсутствия у меня знаний по этой теме и более того, лёгкая боязнь видеть открытые раны. Мара-азм! Дырки в людях и тварях делать – это завсегда пожалуйста, равно как и собственно трупы никаких эмоций не вызывают. Тело и тело – мёртвое, безопасное, хотя эстетически ни разу не вдохновляющее. Зато рана на живом и страдающем от этого человеке… Бр-р, аж мороз по коже!

Медицина всё ж нашлась. Стандартные армейские комплекты, включающие в себя как перевязочно-обеззараживающие материалы, так и уколы из «оранжевой коробочки», такие как обезболивающее, противовоспалительное и ещё кое-что, сейчас не требующееся. Перевязали девушку, меня, естественно, не позабыли. Рана на плече, кстати, оказалась не такой и незначительной, как показалось в начале. Собственные впечатления, они зачастую обманчивы бывают – как в одну, так и в другую сторону.

Пока суд да дело – не преминул попробовать выкачать из бывших жертв банды всё мало-мальски ценное и важное касаемо их пребывания в новом для всех нас мире. И что в итоге узнал? Почти ничего, откровенно говоря. Все они имён своих ни хрена не помнили. Оказавшись в месте, которое вскоре подверглось атакам заражённых, успели помереть. Двое по два раза, один три, а та шатенка с причёской каре всего один раз. В отличие от таки да фатально попавшего под дружественный огонь антивезунчика, который, как оказалось, уже в пятый раз возрождался и пребывал в состоянии полупомешательства и истерики. Понимаю, сочувствую, но… А что тут поделать то можно? Стикс явно жесток к попавшим в его «гостеприимные» объятья. И много жизней лично мне кажется не актом помощи, а скорее утончённой многоходовой интригой. Впрочем, рановато судить, это во мне скорее всего склонность к паранойе и недоверие к миру вокруг в полный рост распрямилось. Зато так проще выживать самому и гробить тех, кто тебе в этом помешать пытается.

Впрочем, ближе к оставшимся четырём, дожившим таки до изменений к лучшему. Зря я думал, что никто из них ничего ценного не скажет. Сказали, но так, что от услышанного у меня зачесались одновременно язык и нога. Язык по причине желания обматерить, а нога… ну, ей пинать для ускорения мыслей некоторых очень даже неплохо было бы. Останавливало лишь то, что сказавшая всё это была девушкой, вдобавок и раненой. На рану, конечно, многое списать можно, но не временную ж потерю инстинкта самосохранения!

– Что? Ты? Сказала? – цежу слова одно за другим, но одновременно уже начинаю быстро действовать, игнорируя рану и ушиб колена, ибо сильное обезболивающее из аптечки, оно хорошо действует.

– Их главный, Бец, он обмолвился, что может приехать второй отряд. Если с добычей и если успеет. И ругался, что Чалый может и посреди ночи, на безопасность э-э…

– Что?

– Накакав.

– Тьфу, – не выдержав, сплёвываю прямо на пол, хотя к таким бескультурным поступкам вроде и не склонен. – Тут трупешники были, кровища, прочее, а она слово «насрать» произнести стесняется. Стесняшка, м-мать твою!

– Ой!

Вот и что «ой»? Бесит меня это всё. Казалось бы, спасли вас от пакостной участи жертв на псевдогладиаторской арене или бордельной работы, вот и пользуйтесь. Рядом совсем недавно были трупы обидчиков, с которых многое взять можно, особенно оружие. Брезгливо или страшно трупы обирать? Так они спустя время малое чёрной пылью рассыпались, показывая, что смерть не окончательная, что на перерождение отправились. Так нет же, не торопятся. Меня боятся? Так спросили бы, мать их через коромысло и перфоратором до полной проработки заднего ума.

– Ну что ещё там? – ворчу, переводя взгляд с обираемого мной рассыпавшегося пеплом Сявы. – Собирайтесь уже, чуда в перьях и вовсе ощипанные! Что осталось из вещей и амуниции от уродов – хватайте. Может никто и не прибудет из новых уродов на человеческих ногах, а может счёт на минуты идёт. Шевелите задницами в ритме танго… ну или вальса, мне сугубо фиолетово.

– Мне какое-то странное сообщение пришло.

– Тут все сообщения странные. Но если хочешь – можешь поделиться странностью. Для меня одной больше одной меньше – воистину бесам на похохотать.

Пока эта стесняшка с простреленной лапкой и опухшим от удара лицом продолжала мяться аки дева на выданье, я проводил инвентаризацию уже второй кучки пепла. Автоматы системы АК-74 у обоих, плюс пистоли, ПМ и ТТ. Мне менять старый образец на новый нет никакого резона, ибо, как и часто бывало со стрелковым оружием в моей многострадальной стране, произошёл не ап-, а самый что ни на есть даунгрейд. Неплохой, хоть и стремительно устаревающий АК-47 сменили на ухудшенную версию АК-74. Тут дело даже не в калибре, а в ухудшенной поражающей способности. А что из преимуществ? Да по большому счёту их и не было, поскольку подствольник и прочие приблуды можно и на старую версию ставить, особенно если ещё «доработку напильником» произвести. Про пришедшего на смену ТТ «макарову» и говорить не хочу – худший пистолет двадцатого века, больше и сказать нечего. Разве что где-нибудь в глухой Азии могли схожее дерьмо соорудить, ну да я с экзотикой особо не разбирался.