Вида своего защитник (СИ) - Сугралинов Данияр Страница 16

— Я поел, мажордом! Что по остальным требованиям? Где мои деньги?

Внезапно в стене расцвел круглый просторный проход, оттуда высунулся старик-рапторианец, буркнул что-то, выдав облачко пара, сделал приглашающий жест и исчез за стеной. Я пошел за ним и оказался в другой комнате.

Мажордом, ожидавший меня, жестом поманил за собой, пошел дальше и более не оборачивался — провел меня через множество служебных и гостевых помещений, заполненных служащими, посетителями и гостями. Все это напомнило мне земной офис какой-нибудь преуспевающей компании, разве что здесь я был единственным человеком. Чужие работали, общались, занимались своими делами, что вызвало недоумение: как это сочетается с моим похищением и насильственным удержанием в подвале, или как тут называют ту каморку без окон и дверей?

В итоге, когда у меня голова уже шла кругом, а желудок выворачивало наизнанку от царящих здесь ароматов, с помощью которых общались рапторианцы, мы дошли до кабинета, где, как я понял по клубящейся туманной табличке на двери, работал и принимал посетителей великий мастер преумножения Туканг Джуалан.

Мажордом указал мне на дверь, которая приглашающе открылась, но все, что было за порогом, скрывала мерцающая завеса. Пройдя через нее, я оказался в огромном помещении размером с футбольное поле. Да и было ли это помещением? Надо мной нависло багрово-фиолетовое небо с тяжелыми медными облаками. Я помнил такое по Арене — небо, родное для каждого рапторианца, родившегося на Сарисуру. Пол был залит мутной вязкой жидкостью, она булькала и походила на ту, что я видел в Рапторианском квартале. Наверное, как мы, земляне, любим украшать свои владения фонтанами, рукотворными ручьями, прудиками и водопадами, так и рапторианцы везде используют эту жидкость. Для нас вода — это стихия, из которой возникла вся жизнь на Земле, для рапторианцев тем же символом была другая жидкость — ядовитая для человека. Не будь мой организм преобразован Разумом, я бы уже умер в корчах. Из этой токсичной трясины то там то тут торчали грибовидные предметы интерьера.

— Четыре по четыре кебаха твоему дню, хомо Картер Райли!

Я сначала услышал и только потом увидел владельца этого необъятного кабинета. Несмотря на то, что он находился в собственном доме, мастер преумножения носил броню, которая делала его невидимым. За короткое мгновение до того, как я его услышал и он ко мне приблизился, переместившись на миниатюрной летающей платформе, его экипировка потемнела и налилась сочным оранжевым цветом. Видимо, у ящеров апельсиновый — цвет успеха и процветания, во всем доме преобладал именно он.

Кивнув, я ответил на приветствие, причем используя нашу форму — не хотелось прогибаться перед ним:

— И тебе доброго дня, рапторианец Туканг Джуалан, с кебахами или без.

— Можно просто Туканг, без церемоний. — Приветливо, как он, судя по всему, полагал, оскалившись, рапторианец подошел ко мне, твердо пожал руку, похлопал по плечу и извиняющимся тоном произнес: — Приношу искренние извинения за инцидент, который с тобой произошел. Виновный уже наказан. Видишь ли, Картер, мои люди привыкли, что должники обычно по доброй воле ко мне не приходят, а потому с ними не церемонятся.

— Должники? При чем здесь я?

— Скоро до этого дойдем. Касаемо требования компенсировать твое время и неудобства — я согласен. Шесть монет, три за время и три за неудобства, будут вычтены из общей суммы твоей задолженности.

Ни один мускул не дрогнул на моем лице, хотя мне очень хотелось схватить этого излишне самоуверенного ростовщика за шею и показать ему, кто кому должен, за что и как он будет за это расплачиваться. Но сначала лучше понять его точку зрения.

— Не тяни кота за хвост, Туканг. О какой задолженности речь? Я не должен тебе ничего, вижу тебя впервые в жизни. И если ты другого мнения, пусть нас рассудит Разум или… — Я погладил браслет призыва Гардисто.

— Не лучшее решение, Картер, — невозмутимо ответил Туканг, бросив мимолетный взгляд на браслет. — Древние стражи рехегуа — забавная и любопытная игрушка, я лично подарил такого же своему старшему сыну-внуку, но все же абсолютно неуместна в деловых переговорах. Страж среагирует на твои чувства, причем не только подпитается твоей злостью, но и усилит ее, а это вызовет излишнее… — он поскреб когтями по макушке, — напряжение в гормональном фоне твоего организма. Я достаточно верно описал биохимию хомо? А, вижу, что ты не знаешь, как именно функционируют древние стражи рехегуа и почему цивилизация рехегуа чуть не исчезла?

Смутившись, я промолчал, лишь подумал, что рехегуанский охранник у входа в резиденцию Туканга Джуалана, скорее всего, под генетическим дефектом подразумевал как раз-таки собственные эмоции.

— Пусть тебя не вводит в заблуждение кажущийся простор моего рабочего пространства…

Глаза рапторианца на мгновение вспыхнули, и все, что нас окружало — болото, грибные наросты, небо и облака, — исчезло. Оказалось, что мы находимся в не очень большом кабинете, декорированном примерно так же, как все остальные помещения в этом доме. Призывать сюда стража было неразумно, он бы занял все пространство и, скорее всего, повредил мебель.

— Хорошо, — сухо сказал я. — Я не буду создавать напряжение в своем гормональном фоне. Чего ты хочешь, Туканг? Думаю, шишка ты занятая, и у тебя нет времени на долгие прелюдии.

— Шишка… — рапторианец нахмурился, выглядело это так, словно он сейчас зашипит, и задумчиво проговорил: — Соцветие и плод хвойных растений. Деловой, уважаемый разумный, начальник, босс. Бугорок, гематома. Половой орган самца хомо… Ты ведь не пытался меня оскорбить?

Я покачал головой:

— Нисколько, шишка Туканг. Назвал тебя так в значении «уважаемый разумный».

— Спасибо за лестную оценку, шишка Картер. И все же впредь используй редкие сленговые выражения аккуратнее. Переводчик может интерпретировать твои слова в невыгодном для тебя свете или вообще оставить без перевода.

— Спасибо, буду иметь в виду.

— В общем, ты прав, время для меня — ценнейший и, к сожалению, невосполнимый ресурс. Но вопрос, ради которого я тебя пригласил к себе, очень важен. Думаю, мы можем быть друг другу полезны. Ты поможешь мне, а я сокращу или вовсе закрою твой долг передо мной.

Он сделал паузу, насмешливо выдохнув несколько паровых облачков — у меня уже неплохо получалось интерпретировать ароматические жесты рапторианцев, — но я и бровью не повел.

— Ты делаешь успехи, Картер. Не скрою, я намеренно тебя провоцировал, мне нужно было тебя проверить.

— Похищение…

— Да-да, именно, — перебил Туканг Джуалан. — Похищение намеренно было организовано так, чтобы вызвать напряжение в твоем гормональном фоне. Видишь ли, я наслышан о твоих подвигах, ведь, как член Верховного совета, я в курсе всех жалоб, которые поступили на тебя или членов твоей группы. Также я хорошо проинформирован о том, что сегодня произошло на Арене. Некий неудачник, мой соплеменник, Пегул’Янкват, не жалея красок, рассказал всему Рапторианскому кварталу, какой ты коварный негодяй и почему с тобой никому не стоит связываться. Мне нужно было тебя проверить, прежде чем иметь с тобой дело.

— И снова — если ты ждешь, что я потеряю над собой контроль, ты ошибаешься, — сказал я. — Ты лишь еще раз доказал, что никаких дел с тобой иметь нельзя. На Земле за такие проверки вырывают жало. То есть наказывают.

— Я же говорю, ты делаешь успехи! — рапторианец ухмыльнулся. — Значит, с тобой можно сотрудничать, в отличие от большинства других.

— Хомо?

— Не только вы рабы своих эмоций. Многие молодые расы подчинены им, а не разуму. Нужны многие века эволюции, прежде чем вы добьетесь того же, чего достигли мы в развитии рационального мышления.

— Не сказал бы, что вы лишены эмоций, — ответил я, вспомнив Пегул’Янквата.

— О нет, мы не лишены их, но мы их контролируем. Иногда дать выход эмоциям и послушать инстинкты — лучшее, что можно предпринять в нестандартной ситуации. Но лишь иногда. Ладно, к делу. Уверен, что Беверли проинформировала тебя о своей задолженности передо мной, однако, очень хорошо ее зная, предполагаю, что сделала она это только после того, как вступила в твою боевую группу. Также я уверен, что она назвала совсем другую сумму долга. Я прав?