Фарм по региону - Иван Ермаков Страница 16

Я стал на неё смотреть уже по-другому, не просто как на человека, а как на женщину. Ёлки-иголки, надо будет теперь себя постоянно держать в руках, фривольности в нашем коллективе неуместны. Впрочем, я никогда их себе и не позволяю. В России красивых девушек очень много, и, если кидаться с приставаниями к каждой, то тебя рано или поздно зарежут. Так что самоконтроль у русского мужика в крови, а Ржевский был наверняка не русским.

Лика и Катя мои заинтересованные взгляды заметили. Первая немного покраснела, вторая нахмурилась. Показав гайдерше большой палец, я обернулся к жене и пожал плечами. Катя улыбнулась, она меня уже прилично знала, поэтому просто махнула на это рукой, наверняка, про себя назвав меня козлом.

* * *

Завтрак прошёл в дружеской атмосфере, но с нотками смущения у Лики. Я регулярно отводил от неё глаза, вернее не от неё, а от её прелестей, а Катя начала испытывать ревность. Чтобы переключиться, я напомнил девушкам, что сегодня нам надо как-то отбрехаться от доктора в больнице, из которой мы забрали Лику. Начали думать, что бы такого сказать эскулапу, чтобы он от нас отстал. Или что дать ему на лапу. Чем дольше мы это обсуждали, тем быстрее у нас пропадало веселье.

Считать врачей дураками — глупо. Конечно, и такие наверняка есть, но у Лики врач был явно специалистом. Поэтому то, что девушка выздоровела, он определит быстро. Можно наотрез отказаться от всяких обследований и осмотров, по телефону ему ничего не говорить, просто забить на все обещания и вычеркнуть его из нашей жизни.

Но в больнице оставались записи и медицинские документы гайдерши. По ним потом уже могли возникнуть вопросы и у заинтересованных лиц, если таковые появятся, о том, как это Лика смогла выздороветь. Забрать или украсть эти свидетельства бестолку, многое наверняка было уже в базе данных, к тому же оставались и её лечащие врачи, а убивать свидетелей у меня даже мысли не возникло.

Постоянно прятаться и нигде не светиться? Можно и так, но это уже будет неудобно. Соврать про чудо лекарство — не вариант. Врачи — это реалисты, в чудеса не верят. То, что у Лики проканало в офисе на старой работе, для врача будет как красная тряпка для быка, он ещё сильнее заинтересуется. Может мы опять на воду дуем, но подстраховаться надо, нам делать сенсацию из выздоровления Лики совсем не резон. В процессе выдвижения вариантов лжи, один фантастичнее другого, у меня в голове появилась мысля, навеянная утренним убийством зайцев.

— Кать, помнишь, как Смайл нам говорил о том, что в нашу команду толкового лекаря можно получить, только если он уже врач. У меня таких знакомых нет, а если бы были, то у нас масса ограничений. Нужно, чтобы лекарь был женского полу, чтобы молодая, желательно одинокая. Такую самим найти трудно. Единственная зацепка в медицинской среде у нас — это врач Лики. Так давайте его не отталкивать, а наоборот, приталкивать…. тьфу ты, привлекать.

— Ужасненько! Ты хочешь ему предложить стать Спутником⁈ — спросила удивлённо Катя.

— Нет. Я хочу, чтобы он нашёл нам кандидатку, с устраивающими нас параметрами. Для этого надо его заинтересовать. Сейчас это сделать просто, он от нас сам не отлипнет, когда узнает, что Лика выздоровела. Предлагаю выдумать что-нибудь о способе излечения и предложить ему начать изучать этот феномен под нашим руководством и с нашим финансированием. А под это дело надо затребовать, чтобы эта научная работа была секретной, с привлечением специалистов. Но только после их согласования с нами. Вот в этот нюанс мы и запрячем поиск нашей возможной в будущем Спутницы со Специализацией лекаря.

— Вань, как-то сложненько. Мне нравится, но я не верю, что у нас получится, — возразила Катя, и Лика с ней согласилась.

— Других способов я не вижу. Да и, по-моему, красиво выйдет. Убьём сразу двух зайцев. И Лику засекретим в глазах медицинской общественности, и найдём Спутницу. А если ещё их исследования сделать не туфтой, а правдой, то даже завалим трёх ушастых. Жалко, конечно, грызунов, но мы же хищники! Как раз нам троим получится по зайцу. Лику вылечил Смайл. Жёлтый, ты как вылечил?

— Естественно воздействием на её биоэнергетику, — отозвался симбионт.

— Вот. Биополя и прочая энергетическая ерундовина, которую никто не понимает. Вот пусть наши ученые её и начнут изучать. Секретно, чтобы информация о нас куда-либо не просочилась.

Катя и Лика на мой спич отреагировали равнодушно. Делить шкуру неубитых зайцев по их мнению было рано. Однако, переглянувшись, решили мою идею поддержать. Ничего другого они сами предложить не смогли.

— Плюсов больше, чем минусов. Я согласна, — сказала Лика.

— Лика, только перед встречей, — начала наставлять её Катя. — Сделай себе такой макияжик, чтобы твой цветущий вид как-то исчез.

— Правильно, — согласился я с женой. — И одежду подбери попроще, помрачнее. Это всё нужно только для личной встречи с доктором, потом опять всё возвернёшь как было. Только не резко, а то я чуть не ослеп от твоей красоты, когда тебя с утра увидел.

Гайдерша улыбнулась и пошла вместе с Катей готовиться. Провожая взглядом их покачивающиеся бёдра, я позвонил доктору, и мы с ним договорились встретиться после обеда.

* * *

За тренировками время прошло незаметно, и в полдень я с Ликой отправился на встречу. Катя с нами не поехала, хотя и хотела, но вынуждена была остаться дома, чтобы готовиться к завтрашней защите своего диплома. Врач Лики, Алексей Иванович, встретил нас сидя за столом в своем кабинете. Когда мы поздоровались, девушка присела напротив доктора, а я встал рядом с ней. Потом, оглянувшись, я увидел кушетку и присел на её краешек.

— Алексей Иванович, — начал я разговор. — Мы, как и обещали, приехали, чтобы показать вам вашу пациентку. Можете теперь убедиться, что у неё всё хорошо.

Врач в недоумении смотрел на Лику. Оттого, как она изменилась по сравнению с тем, когда мы её забирали отсюда, он сильно недоумевал. Даже, несмотря на то, что у гайдерши сейчас был макияж и одежда, делающая из неё беженку, после бомбежки натовцами Белграда, он ясно видел, что она уже совсем не умирает. Лика слегка улыбнулась, смотря на ошарашенный вид врача.

— Эээээ… вас, кажется, зовут Иван Петрович? — первое, что смог он произнести спустя пару минут.

Я кивнул головой, соглашаясь с его предположением,