Отблеск величия - Андрей Андреевич Красников Страница 17

— Хасин, сходи к повару, — распорядился командир, когда мы перебрались на охраняемую территорию и почувствовали себя в безопасности. — Принесешь вина.

— Сделаю.

— Вы, двое, за мной. Надо обсохнуть.

Полчаса спустя мы вчетвером уже сидели в родном шатре — закутавшись в сухие одеяла, по очереди опуская кружки в котелок с горячим вином, но при этом избегая встречаться друг с другом взглядами. Чувствовалось, что на душе у каждого из нас скребут кошки, но если мои товарищи наверняка думали о погибших друзьях, то я раз за разом вспоминал зажатый в руках Шенны нож. После той крохотной сцены лучница больше ни единым словом не выдала своих чувств, но ее первая реакция оказалась слишком серьезной. А просыпаться от воткнутого между ребер клинка мне совсем не хотелось.

— Расскажите хоть, кто что сделал, — нарушил молчание сержант. — Получилось что-то?

— Двоих убил, — пожал плечами Хасин. — Третьего не смог дорезать, он тревогу поднял.

— А ты, Макс?

— Шестерых. Нашел палатку с каким-то офицером, убрал часовых, но не успел зайти внутрь.

— Это я виноват. Поскользнулся, а там…

— Хватит. Давайте спать.

Теплое вино вкупе с уютным одеялом сделали свое дело — несмотря на тревогу из-за лежавшей слишком близко Шенны, я почти сразу же пригрелся и отключился.

Ночью покушаться на мою жизнь никто не стал, однако утром меня весьма бесцеремонно растолкал сержант:

— Вставай. Вставай, солдат!

— А?

— Нас вызывает полковник. Хочет узнать, как все прошло. Собирайся.

Я не знал, является ли полковник местным главнокомандующим, однако он в любом случае стоял гораздо выше меня в местной табели о рангах. Соответственно, во время аудиенции мне нужно было произвести на него как можно лучшее впечатление. В обязательном порядке.

— Сейчас, умоюсь…

— Вставай и пошел! Быстро!

Сержант явно был чем-то раздражен, препираться с ним было чревато неприятностями, так что я был вынужден идти на прием как есть — неумытым, растрепанным и сонным. Оставалось утешать себя тем, что столь непотребный внешний вид является лучшим доказательством проявленного во время ночной вылазки героизма.

— За мной.

Сбросившая с себя оковы сна армия вела себя точно так же, как и вчера — апатично. Выбравшиеся на свежий воздух солдаты провожали нас безразличными взглядами, лошади понуро тыкались мордами в пустые кормушки, один из бойцов, абсолютно никого не стесняясь, справлял малую нужду в уютном закутке между двумя палатками. Короче говоря, вокруг нас творился форменный бардак. Тем не менее, ближе к центру лагеря ситуация постепенно улучшилась, грязи стало заметно меньше, а привязанный у большого черного шатра конь показался мне сытым и довольным жизнью. Равно как и охранявшие жилище полковника гвардейцы.

— Сержант Фари. На вызов.

Один из часовых согласно кивнул, второй отодвинул закрывавшую вход портьеру, а уже через пару секунд мы оказались в самом настоящем штабе. Во всяком случае, я решил, что это именно штаб — несколько ярких ламп освещали развешенные по стенам карты и флаги, занимавший центр помещения стол оказался завален свитками, а придвинутые к нему стулья подразумевали, что здесь кто-то с кем-то совещается. Хотя бы иногда.

Седовласый хозяин шатра находился возле стола, рассматривал какую-то бумагу и выглядел соответствующе обстановке — солидно и ухоженно. На фоне его прилизанных волос, вычищенного костюма, а также подтянутой фигуры я наверняка смотрелся безродным холопом.

— Сержант Фари, солдат Максим. Прибыли по вашему зову, господин.

— Садитесь, — буркнул полковник, не отрываясь от своего листка. — Сейчас.

Я двинулся было к ближайшему стулу, но более опытный сержант незаметно пихнул меня локтем и остался на месте. Пришлось последовать его примеру.

— Говорите, — закончив читать, офицер спрятал бумагу в один из ящиков, после чего соизволил-таки обратить на нас свое внимание. — Какие результаты?

— Мы успешно проникли в лагерь врага, — бойко отрапортовал сержант. — Были убиты не меньше десяти человек, но отряд тоже понес потери.

— Как действовали гаранцы?

— Не очень собранно, господин. Тревога запоздала, в погоню шли неохотно. Боялись.

— Хорошо…

Полковник на минуту задумался, а затем кивнул в мою сторону:

— Это ваш жрец?

— Да, господин.

— Как себя проявил?

— Уверенно, господин. Во время движения не мешал, во время атаки, по его словам, убил шестерых человек. Во время отступления… закончил страдания раненого товарища.

— Закончил страдания?

— Добил, господин. Он оказался при смерти, но мы не могли его бросить. Возможно, этот поступок спас другим жизнь.

— Понятно.

В тоне офицера не было ничего особенно хорошего, однако благодаря заступничеству сержанта я чувствовал себя вполне уверенно. Как-никак, он только что сделал из меня чуть ли не героя. Хотя его никто об этом и не просил.

— Недавно вступил в нашу армию? — обратился ко мне полковник. — Вчера, я прав?

— Так точно, господин!

— Мы рады проводникам душ. Особенно тем, кто готов делом доказывать свою преданность нашему владетелю… Сейчас трудное время, но рано или поздно враг будет повержен и каждый из вас получит достойную награду. Главное — не останавливаться на полпути, бесстрашно идти вперед, а также увеличивать свою мощь. Тогда успех будет сопровождать не только тебя, но и всех, кто находится рядом.

Проникновенная речь собеседника очень сильно контрастировала с плачевным состоянием его армии, но упоминать об этом явно было чуточку несвоевременно.

— Так точно, господин!

— Я буду следить за тобой, — царственно кивнул полковник. — Мы умеем благодарить за преданность.

— Спасибо, господин.

— Теперь о ближайшем. Сержант, ваш отряд готов к бою?

— Нас осталось четверо, господин.

— Этого достаточно. Алхимик говорит, что ночью снова будет дождь. Вы должны как следует отдохнуть и подготовиться.

— Да, господин!

— Хорошо. Свободны.

Начавшийся таким образом день прошел тяжко и невразумительно. Сначала я честно пытался заснуть, но взбудораженный организм наотрез отказывался это делать. Затем сонливость кое-как вернулось, но тут в лагере стартовала раздача еды и мне пришлось вместе с остальными