Смертник из рода Валевских. Книга 9 - Василий Михайлович Маханенко Страница 18

— Алия не знала, — на всякий случай произнёс верховный епископ. — Девочка действовала строго с правилами, на которых воспитывалась. Она не могла поступить иначе, иначе это противоречило бы её натуре.

— Она останется в Кострище. После того, что я узнал, церкви Света её не отдам, — я повернулся к верховному епископу. Отец Ург правильно прочитал эмоции в моих глазах. Несмотря на всю свою силу и власть, он отступил и каким-то неуловимым движением оказался за спиной Кималя Саренто, спрятавшись за ним, как за стеной.

— Только Папа имеет права отлучать от церкви иерархов такого уровня, у них самих такого права нет, — произнёс отец Ург из безопасного места. — Это ещё один пункт в наше соглашение. Ребёнок появится через три месяца — времени у тебя более чем достаточно, чтобы достать мне механизм. Мы оба можем получить то, что желаем. Что касается камня, что ты так сжимаешь в руке — считай это моим подарком. Всё равно использовать его второй раз у меня не получится.

— Согласись, мой готовый взорваться наставник, Папа из отца Урга выйдет идеальный, — Кималь Саренто определённо наслаждался ситуацией. Ещё бы — верховный епископ лично отдал нам в руки такой компромат! Магический камень «Стена дождя» оказался всего лишь элитным камнем. Обычный жёлтый восьмигранник. Вот только за всю мою недолгую карьеру покорителя разломов такой мне ни разу не встречался. Да и Кималь Саренто тоже оказался весьма впечатлён описанием. Стена дождя, что движется вслед за владельцем. Маны такой камень жрал немерено, так что даже представить тяжело, сколько помощникам верховного епископа пришлось в себя влить зелий. Но то, как отец Ург обошёлся с Алией… У меня даже слов нет. Ведь именно из-за того, что произошло тогда, на площади, Алия стала фанатично преданной церкви. Ведь сам Свет пришёл ей на помощь, погасив огонь очистительного костра. Когда я понял, на что смотрю, только присутствие Кималя Саренто спасло верховного епископа от смерти. Хотелось одного — вырвать гнилое сердце и сжать его в кулаке, чтобы ошмётки разлетелись по всей сокровищнице. Однако мой не менее шокированный ученик сумел меня остановить. Потом отец Ург спокойно объяснил причины своего поступка, заявив в самом конце, что возникни такая необходимость вновь, он поступил бы точно также. Ибо эмоции в таком деле мешают и только так можно было вытащить и меня, и Алию из-под влияния продажных епископов. Коих в Крепости, как показала практика, оказалось слишком много.

Желания исследовать сокровищницу пропало. Да, здесь было много интересных предметов, старинных рукописей, каких-то артефактов, куча редких материалов, магические камни, о существовании которых я даже не знал, но всё это меня уже не интересовало. Сжав «Стену дождя», я заявил, что отныне это мой камень. Мне требовался предмет, который продемонстрирует Алии истинную сущность человека, что её воспитал. К которому она стремиться вернуться. Возразить отец Ург не посмел и вскоре мы покинули одно из самых защищённых мест Заракской империи. Пожалуй, даже в мифриловом доспехе мне потребовалось бы приложить усилия, чтобы попасть в это место — все стены были отделаны вирмой и имели такую толщину, что возникало невольное уважение к создателям сокровищницы.

— С тварями может бороться только такая же тварь, — ответил я, потихоньку успокаиваясь. Отец Ург является опасным, неприятным и плохим человеком, но его план по очистке церкви Света казался чётким, понятным и реальным. Нечеловеческим, совершенно неподходящим под понятие «добро», но, как мне всё больше и больше становилось понятно, это слово к Свету не имеет никакого отношения. Да, изначально церковь была основана как механизм борьбы с тьмой, Скроном и любой гадостью, но со временем люди исказили основы, превратив служителей Света в то, что мы имеем сейчас. Менять нужно всё, причём кардинально и только человек, что не гнушается чужой крови и готовый уничтожать десятки, а то и сотни человек, сможет достичь такой цели. Только такой человек сможет искоренить всю тьму, всех слуг Скрона. Правда, насадит своих, не менее сволочных людей, но они будут хоть как-то относиться к Свету. Кто я такой, чтобы противиться этому? У меня есть Кострищ и необходимость его развития. Если кто-то вздумает оспорить моё право на владение городом, всегда есть двое представителей Хаоса. С которыми тоже нужно будет что-то сделать. Но только в своё время.

— Итак, что-то ещё желаете здесь посмотреть? — верховный епископ вышел из-за спины Кималя Саренто и многозначительно обвёл взглядом сокровищницу.

— Нет, — я посмотрел на Кималя Саренто. — Оформите всё в виде соглашения, чтобы ни одна из сторон не подумала потом отказаться от своих обязательств. Мне нужны письменные доказательства наших договорённостей.

— Ты не доверяешь будущему Папе? — удивился отец Ург?

— Я не доверяю никому, кроме себя. Сколько нужно времени?

— Пару часов, думаю, будет достаточно, — Кималь Саренто посмотрел на отца Урга и тот кивнул.

— Нам потребуется беспрепятственный выезд из столицы, — я посмотрел на церковника. Называть этого человека верховным епископом у меня уже язык не поворачивался. Как и не повернётся назвать его Папой, если у него всё получится.

— Вряд ли кто-то из стражи сможет нас задержать, но не хотелось бы оставлять за собой трупы. Император согласился отпустить нас в Крепость, но не думаю, что он оставит нас в покое.

— Вы покинете Турб под прикрытием Света, — заверил церковник.

Мы поднялись на верхние этажи. Кималь Саренто и отец Ург отправились оформлять соглашение, я же уселся на одной из лавочек на площади Крепости и устало закрыл глаза. Стояла кромешная ночь. Смертники и большая часть служителей Света спокойно дрыхли в своих кроватях. Лишь редкие стражники периодически подходили ко мне, но, заметив, кем я являюсь, тут же меняли траекторию своего движения. Эрцгерцог Валевский, он же искатель тьмы, был известен даже в Крепости.

Чувствовал я себя гадко. Одна часть сознания требовала уничтожить отца Урга, чтобы очистить планету от сволочи такого уровня, другая утверждала о необходимости изменений. О том, что правитель должен руководствоваться не сиюминутными желаниями и эмоциями, свойственными малолеткам, а будущим своих земель. Если церковь Света станет заниматься тем, ради чего её основывали, в светлых землях появится порядок. Не будет епископов, продавшихся Скрону, не будет похищений детей ради превращения их в верховных обращённых, исчезнут путевые точки, прекратится бесконтрольное перемещение тёмных и серых по нашим