Паладин - Сергей Александрович Малышонок Страница 20

А вот десять очков характеристик — хочу. Есть мнение, что мне их надо чем больше, тем лучше. Просто для выживания. Но об этом пока лучше не думать. Нельзя делить шкуру неубитого медведя — плохая примета. Так что вдыхаем… выдыхаем… и шагаем за проводником, километр — это немного. Это почти ни о чём, а перед смертью не надышишься…

Тьфу! Только бы не накаркать!

Уже поднимая руку к полосочке в правом верхнем углу окошка сообщения, чтобы его свернуть, я был удостоен нового открытия. Окошко свернулось само. В смысле, мой палец двигался в нужном направлении, но мысль и… по всей видимости, то самое сформированное намерение сработали быстрее, «прожав» кнопочку до того, как к ней добралась рука. Удивляться, однако, было нечему — это было логично. К тому же мысли у меня были несколько заняты другим, а потому особых эмоциональных откликов не последовало.

Впрочем, несмотря на мои переживания, больше неожиданных и неприятных встреч у нас не случилось. Где-то через полтора часа лес внезапно кончился, открывая нам вид на что-то типа заливного луга, что через пару сотен метров переходил в холм. Не слишком большой, но выпуклый. Картина открывалась мирная и пасторальная. Солнышко светит, цветочки цветут, колобки прыгают и катаются, птички, правда, не поют. Потому как свалили нахрен, а кто был достаточно тупой, чтобы не свалить, был, очевидно, сожран. Разбавлял мирный пейзаж только непонятный феномен над холмом. Выглядел сей феномен как сияющее синим марево, зависшее над землёй, точнее, то ли погружающееся, то ли, наоборот, «выныривающее» из холма. Что-то мне подсказывало, что это и есть рекомые Врата, которые как-то могут укореняться и прорастать. Угусь. Полагаю, начать мне нужно с колобков.

Я покосился на моего сопровождающего. У него есть лук и колчан со стрелами, но, как показала практика, навоевать он может не так чтобы много. И вот хрен его знает, может, я смогу «протанчить» этих кролобов или как их там, а может, они захотят схарчить лучника сначала. Да и от стрел тех польза спорная. Мелочь они ещё проймут, а вот матёрых тварей — уже не уверен. А охотник — мужик нормальный, так что ну нафиг лишние эксперименты.

— Вижу, мы на месте. Дальше я сам, а ты возвращайся в деревню. Путь я запомнил и вернусь, как закончу. Если не вернусь… — я сглотнул ком в горле. — Значит, буду чуть позже.

— Удачи, сэр Вайтлиан, — кивнул мне волк, — мы будем молиться за ваш успех Светлым Богам.

— Угу, — если эти молитвы будут давать баффы, я сам готов им молиться. Тёмным, в принципе, тоже, если у них нет пунктиков на тему массовых жертвоприношений и есть баффы. Баффов вообще много не бывает… особенно когда ты идёшь в одно лицо чистить окрестности данжа, а то и сам данж.

Так, ладно, что мы имеем? Имеем четыре «матёрых» твари и штук сорок мелочёвки, на которую стоит обращать внимание только в ракурсе «лишь бы под ногами не мешалась». А на моей стороне? Я сам и деревья в лесу. Не фонтан, но чего уж там.

Дождавшись, пока мой гид скроется за стеной деревьев, и в очередной раз подавив в себе желание тихонько свалить нафиг, я сбросил рюкзак в кустах, поднял с земли ветку поаэродинамичней, глубоко вздохнул, резко выдохнул и вышел вперёд.

На удивление, брошенная ветка отправилась в цель очень точно, угодив ровно в мелкого колобка из центра группы, в которую я целил. Зачем я кидался? А я что, дурак, что ли, лезть на прыгучих тварюшек на равнине? Фулк упоминал, что данные твари и в лесу неприятны, а на открытой местности и вовсе трындец, так с какого перепою я буду лезть на это самое открытое место?

Мой экстравагантный способ начать знакомство не остался без ответа — взвизгнувший при попадании колобок успешно оповестил всех своих сородичей о незваном госте, и вот мелкие уже весело прыгают ко мне целой толпой, в то время как более суровые и брутальные особи вальяжно катятся.

Я уже более-менее привычно наложил на себя усиление, да и меч «благословить» не забыл. Лучше мана, чем здоровье. Именно с такими мыслями я встретил первого шарика-мутанта, из тех, что мелкие и проворные. Клинок встретил его прямо на попытке прыгнуть мне в лицо, разделав на две равные половинки. Полушаг в сторону, пропуская трупик мимо себя, и, раскрутившись на инерции клинка, рубануть следующего. Теперь левую ладонь упереть в пятку — и толчком отправить лезвие в другую сторону, напарывая на остриё нового нападающего. А теперь вверх — перерубить четвёртого, и резко вправо-вниз — чиркнуть по пятому…

Это было очень странно. Тело помнило ровно шесть ударов: два наклонно вниз по сторонам головы или плечам, два наклонных вверх и два горизонтальных удара, наносимых обычно в бок. Я чувствовал их, знал, как вбитые на подкорку упражнения, которые словно проделывал сотни и тысячи раз и которые не требуют никакого участия мозга для своего исполнения. Но… но в бою этого было мало. Удары, рассчитанные на людей, были крайне неудобны против прытких плотоядных мячиков. Я всё ещё мог их исполнить. Частично или полностью исполнить что-то из того, что в меня было вложено, но это было как… как идти по проходу между сидениями автобуса, когда тот несётся по ухабам и тебе нельзя хвататься за поручни. То есть, как бы, ходить ты умеешь, в этом нет никаких проблем — ты не задумываешься о том, как шевелить ногами, как ставить стопу, как переносить центр тяжести, но ты умеешь ходить по ровной и не прыгающей поверхности, а тут всё скачет, тебя мотает, каждое движение смазано, и пусть ты умудряешься не упасть, но тебя заносит на каждому шагу, и десять метров требуют на порядок больше усилий всего организма, чем километр по обычному тротуару. Вот я себя чувствовал примерно так же — всё успевается в последний момент, всё успевается с каким-то диким напряжением и концентрацией всего внимания и мыслей. И вроде как всё получается, но все эмоции о том, что чёрт же подери, когда это уже закончится?!

Трупы мелких колобков уже полностью покрыли пространство вокруг пятачка земли, на котором я крутился, как юла, и тут до меня добрался первый здоровяк. Как и его собрат, он попытался на меня в прямом смысле слова наехать, но в этот раз я был готов. Шаг