Возвращение Прославленных. Книга 2 (СИ) - Цы Си Страница 3

Стурла взглянул на Марио и юркнул за Питом. Остальные тоже полезли в дыру за друзьями.

За стенами каморки открывался проход. Он был достаточно широким, со сводчатым потолком и каменным полом. А Пит уже откуда-то взял факел и зажёг его. Тафари тоже достал фонарь, в свете которого можно было бы увидеть малумов. Пит первым шагнул дальше и Тафари, осветив его со спины, опешил. В свете фонаря из головы Питера явственно торчали оленьи рога.

— Вот это да! Пит, ты знаешь, что у тебя на голове…

— Рога? Да. Знаю, — отмахнулся Питер, — это у меня от предков. Но вообще они духовные, значит, твой фонарик видит души. То есть визидарскую суть.

Тафари осветил остальных:

— Ого, — сказал он. — Янмей, у тебя и правда на лбу глаз, он светится и моргает! А у тебя, Пинар, смотрите на неё, у тебя белые крылья и волосы на голове похожи на перья…

У каждого визидара что-то в свете фонаря появилось новое.

— Тафари, а у тебя ничего нет, — сказала Янмей, вглядываясь в него, — хотя нет, по бокам туловища…

Тафари задрал свою рубаху — под рёбрами у него явственно виднелись полоски жабр. Когда он дышал, то и жабры двигались в такт его дыхания.

— Почему я такого не видел раньше? — удивился Тафари.

— Возможно, было не до этого, ты же фонарём искал малумов, — предположил Марио.

— А ты не думаешь, — прищурилась Пинар, — что это свойство фонаря появилось только здесь, в проходах? И это значит…

— Это значит, что мы на правильном пути! — догадалась Мэдлин.

— Идёмте, — в нетерпении сказал Пит.

Проходы перекрещивались между собой. Кое-где на разных уровнях встречались дверцы и оконца. Многие были заколочены или даже заделаны кирпичной кладкой. За одними дверями была тишина, из-за других раздавались звуки жизни: то лай, то разговоры, то плач. Видимо, они вели в нижние этажи жилых зданий.

Шли визидары долго. И страх, который сковывал в начале, подбрасывая жуткие мысли в голову, постепенно отступил. Кровь в жилах успокоилась. Стурла, замыкавший процессию, расслабился и даже забурчал песенку.

— Это я когда-то разрушил, — показал Питер на пролом между двумя коридорами, — чтобы сократить путь. Но не все плиты можно было убирать. Некоторые из них пришлось ставить на место. Я боялся, чтобы дубовики и другая нечисть не сунулись в город и не потревожили людей. Кстати, как же я забыл…

Пит повернулся к остальным визидарам и внимательно их оглядел:

— Соберите в узел или хвост волосы те, у кого они длинные. Остальные просто берегите головы. Сейчас я открою каменную дверь, в проходе за нею живут волосницы.

— Что это за волосницы? — спросила Пинар, надевая косынку.

Пока Бёрнис помогала Мэд заплетать косу, Пит поведал:

— Волосницы — это одни из жителей подземелья. Они представляют из себя длинных очень тонких змей. Таких тонких, что и сами сойдут за волос. Цепляются за живое существо, обычно запутываются в шевелюре. И сосут себе кровь. Паразиты они.

— Вот это ты даёшь! Забыл предупредить он, — вредничал Стурла, почёсывая бороду, — а как же нам то с Леонаром? У нас волосы на лице.

— А то бы ты сбрил бороду, — ухмыльнулся граф.

— Нет, конечно, — помотал головой гном, — но забыть такое…

— Поверь, в этих проходах волосницы — самая маленькая проблема. Основная беда здесь — дубовники.

С этими словами Пит снял круглый амулет с шеи и вдавил его в плиту. Достал свирельку и, нажав на две первые дырочки, дунул. Раздался мелодичный свист. И тяжёлая каменная дверь отворилась.

Туда опасливо заглянул Стурла. Но за ней открылись всё те же проходы. Пусть там было и потемнее.

— Тьфу, напугал, — сказал он и решительно пошёл вперёд.

— Здесь надо вести себя потише, — громким шепотом сообщил Пит.

Все послушались, и дальше пошли молча, внимательно глядя по сторонам.

Со временем проходы стали уменьшаться, пока не стали круглыми и тесными. Окошек и дверей наружу становилось всё меньше, пока они не закончились совсем. Дальше стены были уже земляными, ребристыми, как будто кто-то пропахал землю гигантским штопором. Сначала стало тесно идти Питу, потом и Тафари. То тут, то там вылезли кривые корни деревьев, которые в мелькающем свете фонаря казались причудливыми конечностями. Напряжение опять наросло.

Тут вскрикнула Мэдлин, и все обернулись.

— Ничего страшного, — махнула она рукой. — У меня коса зацепилась за корень, и я испугалась.

Все расслабились, но Пит подошёл к Мэд и попросил:

— Повернись-ка ко мне спиной.

— Я же говорю — ничего страшного, — повторила Мэд, поправив причёску, — идём дальше.

— Повернись, — настойчиво требовал Пит и достаточно грубо развернул девушку, подав знак Тафари подсветить.

С волосами Мэд не было ничего не обычного: белые запутанные пряди, наскоро сплетённые в косу. Но Пит настойчиво копошился в них, пока торжествующе не схватился за один волос — толще и чуть темнее других. Он дёрнул его и волос издал пронзительный крик, от которого у всех заложило уши.

— Вот это и есть волосница, — показал им Пит извивающийся волос.

Волосницу еле было видно в прыгающем свете фонаря Тафари. Она вырывалась, пытаясь укусить Питера. Но парень крепко держал тонкую змейку. Внезапно волосница кинулась в лицо Стурлы. Она почти вцепилась ему в бороду, но в последний момент Итиро успел перерубить её на части.

Половина волосницы так и осталась болтаться на бороде оторопевшего Стурлы, а хвост упал к его ногам.

Но на это никто не обратил внимание — Мэдлин пошатнулась и стала скатываться на пол. Её еле успели подхватить.

— Что с ней? — спросила Янмей, убирая с посиневшего лица Мэд пряди.

— От волосниц визидары теряют силы, — объяснил Питер.

— Ты и это забыл сказать? — громким шепотом возмущался Стурла, глядя на закрытые глаза Мэдлин, — что нам теперь делать?

— Не волнуйтесь, — мотнул головой Пит, — у меня есть снадобье. Про волосниц было написано в тетрадях деда. Там же был и рецепт.

Питер вытащил из кармана жилета бутылёк и открутил с него крышечку.

— Но здесь не хватает одного ингредиента — крови визидара, — пояснил он.

И быстро коснувшись меча Итиро, который тот ещё не убрал в ножны, проколол себе палец и добавил в лекарство пару капель свой крови.

Потом поболтал жидкость и, приложив к губам Мэдлин, влил ей в рот. Она мгновенно порозовела и стала приходить в себя.

— А тебя кусали волосницы? — спросила Пинар у Питера.

— Да, но избавлялся я от них уже в «Счастливом Лепреконе», а потом долго приходил в себя. Но Мэд восстановится прямо сейчас.

Так оно и вышло. Уже через минуту Мэдлин была бодра и полна сил. Видимо, Питер поделился с нею своими. Визидары продолжили путь по подземным лабиринтам.

— Вот эти проходы остались от гигантских червей, — сказал Пит, показывая на неровные стены, — и здесь надо быть осторожными. Чувствуете запах тухлятины? Так пахнут дубовики. И, боюсь, они слышали, как кричала Мэдлин.

Словно в подтверждение его слов, из двух ответвляющихся проходов, которые они только что прошли, с мерзким шумом вывалились два…то ли шара, то ли осьминога… Это были огромные комки, слепленные из сросшихся веток и корней. Они мгновенно подкатили к Стурле. Никто не успел глазом моргнуть, как шары, подпрыгивая, сделали вокруг гнома круг, молниеносно кусая его, неизвестно откуда появляющимися среди отростков зубами. Стурла ничего не успел сделать. Шары опрокинули его навзничь и один из них уже хотел прыгнуть на грудь гному, как подскочивший Тафари и Пит со всей мочи нанесли по шарам удары мечами.

Дубовики, издав неприятный высокий звук, подскочили и тут же скрылись в проходах.

— Вы видели, мечи практически не оставили на них царапин? Словно эти дубовники из какого-то прочного металла, — вставая со стоном сказал Стурла, — хорошо хоть покусали несильно, — добавил он, оглядывая, как укусы по всему телу наливаются чёрно-кровавыми синяками.

Перед ним присела Пинар и открыла ведьмину сумку.

— Сейчас я смажу укусы, — успокоила его она.