Подземелье Мерцающего Света - Павел Семенов Страница 3

— Крепись, друг! — поддерживает парня Буги.

Здоровяк тоже ежится. Остальные не проявляют по поводу температуры беспокойства. Видимо, имеют сопротивление холоду, как и я.

Лиси неожиданно выдает визгливым криком:

— Жить свободным, жить сполна! Это билет в один конец дан нам! Так уж вышло, ты прости! Я принял все, что на моем пути!

И тут я понимаю, что это она так поет.

— … дорога в а-а-а-ад мой удел! Во-о-от мой удел! Во-о-от мой удел! Дорога в а-а-а-ад мой удел!

— Ты откуда это знаешь⁈ — кричу ей.

— Мой первый папа скачал кучу песен из памяти второго папы! — отвечает она мне. — Причем с музыкой! Я ее слышу! Жаль, не могу воспроизвести! Но надеюсь в будущем научусь выдавать такие звуки!

— А что за ад? — интересуется Буги.

— Ты спрашиваешь что такое зад? — удивляется Гон-Донн.

— Нет! Я спрашиваю про ад! Почему туда ведет дорога?

Здоровяк смотрит на Лиси. Но та лишь пожимает плечами. И обращается ко мне.

— Ты знаешь что такое ад?

Я хмыкаю. И отвечаю.

— Это локация такая. Там жарко. Везде текут реки с лавой. Бегают всякие демонические создания, черти и архидемоны.

— Когда жарко и тепло я люблю! — восклицает Закко. — А опыта за демонических созданий много дают?

Хех!

— Думаю, да! — отвечаю ему.

— Я хочу в ад! — радостно кричит Совершенство.

— Да мы и так летим в ад! — усмехаюсь я. Увидев удивленные лица товарищей, поясняю. — Другие народы среди людей считают адом не огненную геенну, а ледяной мир. А мы к нему, считай, и летим.

— Ура! — снова орет Лиси. И повторяет припев. — Дорога в а-а-а-ад мой удел!

Везет ей. Радостная такая. А мне, чтобы нормальный настрой поддерживать, остается не думать о том, что на самом деле нас поджидает в локации Долина Студеного Пика.

А там поджидает звездец.

Неожиданно, туринос, на котором лечу я, резко перестает работать своими крыльями, обмякает, словно вырубился, и клюет мордой вниз. Мы начинаем штопором падать.

— Ты куда-а-а⁈ — доносится до меня удаляющийся крик Буги.

Глава 2(2)

А мы с туриносом все падаем и падаем!

Что за фигня⁈

— Полллетать⁈ — в панике вопрошает у меня Кеша.

А вот нихрена не полллетать!

Теперь химероид не выглядит гордой птицей, наслаждающейся полетом. Ветер в ушах приглушает его вопль.

Высота-то — будь здоров! Под нами далекие макушки елей. Отсюда они кажутся маленькими зелеными шипами, что пронзят нас, когда мы на них свалимся.

Но, в любом случае, деревья лучше, чем скальные отроги, что расположены немного в стороне. Шмякнуться об острые камни хочется намного меньше.

Ах, вот в чем дело!

Наконец замечаю причину нашего падения.

— Ктулху, засранец! — в гневе кричу, сквозь встречный ветер.

— Мррразь! — добавляет Кеша, обращая внимание на краказю. — За борррт эту мрразь!

— Ага, попробуй, отцепи ее!

Дело в том, что Ктулху, пока я был увлечен полетом, незаметно отсоединился от меня. А потом медленно сполз к новой жертве. И ей стала…

Тут можно не гадать. Загривок туриноса аппетитно маячил перед взором краказю.

Сейчас же мне приходится прикладывать все силы, чтобы отодрать щупальца Ктулху от шеи летающего быка.

— Вот же тупое создание! — ругаюсь на лету я. Ведь, после подключения краказю требуется время, чтобы захватить контроль. Этот период паразит и жертва обездвижены. Это же нужно додуматься проводить захват во время полета на такой высоте! — Я думал, что у меня только Кеша такой!

— Кешша умный! — возмущается химероид. — Мрразь — тупая!

А потом добавляет:

— А хозззяин деббил!

— Сейчас полллетать отправлю! — угрожаю передразнивая питомца. — Только задницу сначала подпалю!

И образовываю в руке небольшой шарик огня, который тут же сдувается встречными потоками.

Сука!

Вообще, готовил я его не для Кешы. Собирался огнем воспользоваться, чтобы подпалить кожу Ктулху и заставить его отцепиться от туриноса.

Моя угроза срабатывает. Кеша втягивает свою пернатую голову и поджимает зад, бережет сокровенное. А еще, цепляясь своими крабьими лапками за все что можно, подбирается к краказю и начинает его отоваривать клювом, косплея дятла. Вуди Вудпекер доморощенный.

Но тут мне закрадывается не очень хорошая мысль.

А что, если мы сможем отцепить Ктулху от шеи туриноса, а летающий бык сразу не придет в себя?

Вдруг он после этого пробудет в отключке еще какое-то время? Достаточное, чтобы мы достигли земли и разбились к хренам.

Может, нужно не мешать краказю, а дать возможность поскорее захватить контроль? Ведь, он с каждым новым уровнем и захваченной жертвой все быстрее это делает. Становится опытным в деле проникновения своих тентаклей из нейронных клеток во всякие недоступные места. И навязыванием через них своих желаний.

Пока я терзаюсь сомнениями, еловые макушки приближаются с пугающей скоростью.

Блин! И что делать-то⁈

Ктулху умудряется отцепить одно щупальце от шеи туриноса и шлепает освобожденной конечностью по морде Кеши в попытке защититься от его клюва. А это значит, сам питомец не в отключке и контролирует ситуацию. Очень надеюсь на это.

— Фу! Не трогай его! — приходится схватить Кешу. — Фу, тебе сказал!

Но тот продолжает упорно вытягивать свою шею, в надежде еще разок клюнуть краказю. А у того, наконец, получается хоть как-то воздействовать на организм туриноса.

Первый неуклюжий взмах крыльями приводит быка и нас, соответственно, в неконтролируемое кручение вокруг оси. Пики елочек под нами превращаются в раскрученный диск болгарки.

Писец, короче. Та еще каруселька.

— Аааа! — как-то даже по человечески вопит Кеша.

— Че орешь⁈ Ты, как дракон, пируэты в воздухе любить должен! Вот и наслаждайся высокоэкстримальным пилотажем!

Еще несколько кривых взмахов крыльями приводит к непонятным резким рывками, отчего мы чуть не слетаем со спины туриноса. Еле удерживаемся. Но снижение замедляется.

Каким-то способом Ктулху удается выравнять тело быка. Свистопляска перед глазами, наконец, останавливается.

А вот и вершина высокой ели. Приближается. Красивая такая. Словно специально для меня росла. Ждала, когда я об нее звезданусь.

Будет больно. Но себя не жалко. Перерожусь. А вот внук Тура точно не выживет. Или выживет, но будет сильно покалечен.

Тело туриноса раскидывает крылья в стороны во всю ширь. Падение резко замедляется и переходит в скольжение в сторону. Но макушки елей — вот