Дар Небес или Проклятье Земли (СИ) - Бадикова Милана Страница 35

— Они с папой пошли покупать тебе подарочки! А пока их нет, ну-ка расскажи мне, пожалуйста, имя то у тебя есть?

Довольная маминым ответом девчушка закивала светловолосой головой и представилась:

— Я — Оя!

— Угу! — кивнула мама. — Значит, тебя зовут Оля? Какое красивое имя. И сколько тебе годиков Олюшка?

Она призадумавшись остановилась и показалось три пальца. На лице матери отразилось неподдельное удивление. — Надо же какая большая, а я-то думала, тебя только 2 исполнилось.

Я не сдержал смеха и тихонько захихикал. «Ну, мать, ну и хитрая лиса. Вон как мелкая гордо выпятила грудь колесом». Одновременно слушать брата и мать, и вертеть по сторонам головой было не очень удобно, но так получалось само по себе.

Мои размышления прервал болезненный удар по макушке.

— Ой! Больно же!

Схватившись за ушибленное место я огляделся в поисках того, кто напал на меня таким странным образом, но как не присматривался никого не обнаружил.

— Ай! Что за чёрт? — Получив второй удар, выхватил бешенстве лук и сердито заорал:

— Найду урода — пристрелю!

Но тут моё внимание привлёк Кирилл. Он задрал голову вверх и вскинул руку с торчащим указательным пальцем в направлении сталинки.

— Смотри брат! Вон где прячется твой «враг».

Большая часть домов того времени уже давно относится к ветхому и непригодному для жизни жилью, но перед нами высилась вполне сохранившаяся и достойные с виду постройка. Сталинка до сих пор выглядела прилично и, судя по зверским ценам на квартиры, пользовалась у народа большим спросом.

А узнал я об этом, конечно от матери. Одно время она мечтала перебраться жить в коттедж или, в крайнем случае, в малоэтажный дом, наподобие этого. Меня же планировалось «бросить» в старой квартире, чтобы приучить, как говорил отец — к взрослой и самостоятельной жизни.

Стены здания были из красного кирпича. Начиная с первого этажа, каждая квартира имела широкий балкон с парапетом из кованой решётки, явно служившей украшением, и поэтому почти везде они были не остеклены.

Проследив взглядом за рукой брата, я увидел на балконе четвёртого этажа, за горшками с цветами взволнованное лицо девочки лет восьми, а может и меньше. Судя по изображаемой ей пантомиме, она просила о помощи, но почему-то не словами, а жестами.

И именно она, чтобы привлечь моё внимание бросала всё, что попадалось под руку в сваленном на балконе хламе. Сложные умоляюще ладони ясно говорили о том, что она попала в беду.

— Стой! — Мать зарезала на корню мой благородный порыв сразу броситься спасать её. — Это может быть ловушка. Например, выжившие в квартире люди увидели сверху нашу тачку, оценили оружие и придумали, как легко нас развести.

— Ага, — поддакнул ей брат, — Или вообще убить и обокрасть!

Тяжело вздохнув и с трудом заставив себя стоять на месте, я уточнил у них:

— Ну и что вы предлагаете? Идём спокойно дальше, забив на всё?

— Хм… — мать подняла голову, приглядываясь к девочке. — В одном ты прав сын, не в наших правилах бросать беззащитных детей! — и повернувшись ко мне, она серьёзно спросила, — У тебя есть план Роман, или ты собрался нырнуть, как говорится в омут с головой?

Почесав затылок, я честно признался ей:

— Крутого плана на 10 шагов вперёд у меня, к сожалению, нет. Попасть в квартиру через подъезд, на мой взгляд, будет сложнее, из-за тварей и других выживших людей. В общем я считаю единственный выход это — залезть на балкон и привязав к себе девчонку вместе с ней спуститься вниз.

Внимательно выслушав меня, мать уточнила:

— Я правильно тебя поняла, то есть лезть внутрь помещения ты не собираешься. Верно?

Я отрицательно помотал головой.

— В таком случае, пусть будет по-твоему! — согласилась она. — Мы останемся здесь и подождём вас. Я пригляжу за детьми, а ты — туда и обратно. Договорились?

Кивнув, я скинул рюкзак и, приложив палец к губам, попытался показать продолжающий бросать мусор девчонке, чтобы она наконец-то угомонилась.

— Не переживай мам, я быстро! — но поймав её взволнованный взгляд, по военному приложил руку ребром ладони ко лбу и козырнул. — Мой генерал, обещаю вам, я буду предельно осторожен!

Она сердито свела брови и встав на цыпочки, с трудом дотянувшись дала мне подзатыльник. — Оболтус! Такой взрослый, и такой не серьёзный!

Я закатил глаза. Мамы! Вечно они чрезмерно переживают за своих чад.

Глава 42

Перед тем как покинуть их, я погладил ни отходящего от меня, ни на секунду пса и, обращаясь к нему, присел на корточки, схватив за длинные брыли.

— Слушай сюда мой лохматый ребёнок! Мать воспитывает меня, а я буду отрываться на тебе. Береги их Лордуха! И вот ещё что, — и я выразительно посмотрел на мать, — пока меня не будет, оставляю тебя за главного! — За свою шутку я получил от матери второй подзатыльник, но он даже прибавил мне настроения.

— Хорошо охраняй маму и Киру! — поднявшись, отдал псу приказ, но вспомнив, что в нашем семействе произошло пополнение, добавил: — И Олю, тоже не забудь!

В ответ пёс лизнул меня огромным и шершавым языком, обслюнявив мне всё лицо. Раньше я бы впал в бешенство, долго ругался и сквернословил, но сегодня мой мир встал с ног на голову, и такое горячее проявление собачьей любви согрело мне душу.

Перед тем как начать свой подъём вверх, я скинул на землю всё оружие. При себе оставил только копьё, вес которого меня совершенно не напрягал, а размер в разобранном виде позволял свободно передвигаться. Перебираться с этажа на этаж можно было и по решётчатым перилам балконов, но я выбрал иной путь.

Начиная от самой земли и поднимаясь до самой крыши дома, по стене шёл водосточный желоб. По-разному проверив его на прочность, попробовав отодрать и даже потрясти, я убедился, что скобы, крепившие трубу к кирпичу, держаться на удивление крепко.

Совершенно успокоившись, медленно, но целенаправленно я начал свой подъём. Одно радовало, что за этот год мне удалось улучшить силу своих худых рук. Нет, я не превратился в перекаченного качка, просто стал более жилистым и спортивным.

Мой небольшой вес в данный момент играл мне на руку, позволяя, не надрываясь поднимать своё тело всё выше и выше. Вниз смотреть я опасался, кто знает, вдруг у меня закружиться голова.

Потратив с четверть часа, вспотев, и уже ощущая, как трясутся от перенапряжения руки и ноги, я наконец-то добрался до балкона с терпеливо ждущей меня девочкой. Стоило мне перебраться через перила, она жестами показала, чтобы я не болтал, и пригнулся как можно ниже, а лучше встал на колени.

— Ты чего мелкая? Давай цепляйся за меня, спущу тебя вниз! — сам не знаю, почему перешёл я на шёпот.

Вблизи девочка оказалась ещё младше, чем мне показалось изначально. Худенькая, как палочка, бледная, с заплаканными, красными от слёз глазами, она выглядела как маленький котёнок, брошенный своими нерадивыми хозяевами без любви и защиты посреди зимней стужи прямо на улице.

Сердце сжалось от боли. И мой братишка мог остаться умирать в этом страшном мире один, без поддержки, если бы меня не мучили жуткие сны будущего. Впервые я был благодарен Богу, дьяволу, плевать кому, за насланное проклятье, мучающее меня целый год.

Потрепав её по растрёпанным завитушкам на голове, я попытался притянуть девочку к себе, чтобы привязать на спину. Она сердито свела брови на переносице, и по-взрослому шикнув на меня, первой поползла вперёд к одному из открытых окон.

Осторожно заглянув внутрь и удовлетворённо кивнув, малышка поманила меня за собой, продолжая тыкать пальцем во что-то скрытое от меня внутри помещений.

«Чёрт! Мать этого не одобрит, но выбора нет!» — успел подумать я, передвигаясь ползком по балкону. Повторив за девочкой, я потихонечку приподнялся и наконец, увидел, то, что она не смогла объяснить мне жестами. Увиденное, повергло меня в шок, и заставило отпрянуть от стекла.

В большой комнате, скорее всего являющейся гостиной или залом, двое мужчин с наслаждение насиловали женщин. Хрюкая как боровы, они ничего вокруг не замечали, удовлетворяя свою похоть. Мерзкое зрелище затуманило мозг, руки сами собой выхватили части копья и быстро его собрали.