Мои большие файерболы (СИ) - Токсик Саша Страница 44

Все это отпечаталось в голове как-то разом, моментально. Просто инстинкт. Лексус опаснее, решила я, перескакивая на встречку. Дальнобою резко расхотелось играть в "Гонки с дьяволом*". Завизжали тормоза, завыла сирена, громкая, как у парохода. При лобовом столкновении с этой тушей мне мало что светило. Но последствия для водилы могли быть фатальными. На Рублевке прав тот, у кого ксива толще. А после такой аварии до суда можно и не дожить. Фил бы постарался.

(*Гонки с дьяволом — американский триллер 1975 года. Одним из главных злодеев там был водитель большого грузовика.)

Большегруз тормозил старательно, а вот лексус и не думал сбавлять. Он просвистел мимо, и полагаясь больше на звук, я дернула руль вправо уводя машинку из под широкой морды грузовика. Маленькая красная аудюшка втиснулась между двумя машинами, чуть вильнула задом, когда я выправила ее, и покатила по свободной трассе*.

"Реактивная белка", блядь?! Сначала делаю, потом думаю? Будь я другой, меня бы сегодня вырезали по частям из обгорелого металла. Адреналин в крови зашкаливал, а вместе с ним бурлил азарт. Моя размеренная московская жизнь получила хорошую встряску. Одно я понимала точно. Моя ТТ-шка сегодня спасла мне жизнь, и хрен я с ней теперь расстанусь. И если для этого мне придется лично придушить Наталью Марковну Ремизову — я это сделаю.

(*Покатила по свободной трассе — этот маневр теоретически возможен. Однако автор категорически не рекомендует пытаться его повторить, и не несет никакой ответственности за последствия его исполнения.)

Переведя дух, я отыскала телефон, воткнула наушник и перезвонила.

— Алло?

— Марго? У тебя все хорошо? — Виталий почуял неладное по голосу или дыханию. Еще одна причина, по которой я ему отказала в свое время. Он настолько много замечал, что от этого становилось неуютно.

— Один урод на дороге подрезал, — не так уж сильно соврала я.

— Ты была права, — сразу перешел к делу Виталий. — Был визитер. Твоего Андрюшу научили, что говорить, но у нас он быстро поплыл. Я сегодня пришлю мальчика — посмотреть записи с камер. Он тебе все и расскажет. К двум будешь дома?

— Лучше к трем.

— Значит к трем. Он к тебе поднимется. Очкастенький такой. Зовут Герман.

— Спасибо, мой герой! — промурлыкала я в трубку.

— Лучше ты мне это лично скажи, — усмехнулся Виталий.

Я засмеялась, и повесила трубку, не ответив. Тут как минимум — поход в ресторан. Как максимум… Максимума не будет, правила в этой игре устанавливаю я — и я так решила. Да и Виталий был из тех рыцарей, которым интереснее штурмовать крепости, чем после в них жить. Так что останусь неприступной. Пускай и дальше ломает копья.

Я успела. Минут пятнадцать постояла на Кутузовском, но это вообще ниочем. Даже заскочила в "Цифровые развлечения", заменить блок питания. Ночью я обошлась с проводами не слишком аккуратно. В пятнадцать минут одиннадцатого я уже была дома.

Мастера ушли. Свет работал. Домработница хлопотала на кухне. Пока я здесь — враг качается.

* * *

— Что будете заказывать? Есть чудные круассаны, только что испекли. Побалуйте себя, если не боитесь за фигуру.

— Мариша…

— Еще есть яичница из гусиных яиц, паштет, каша овсяная с черносливом, каша пшенная со свининой, каша рисовая с молоком, — я старательно зачитывала меню.

— Ну, Мариша!

— Меня зову Ма-ри-эль.

— Давай поговорим…

— Я на службе, мне не положено.

— Да нафига тебе это нужно вообще?!

Я все рассчитала правильно. В задании не указывалось, когда именно я должна появляться в Трактире. Так что я выбрала себе утро. В это время в зале обычно пусто. Народ подтягивался после обеда и к вечеру. Кто-то недоволен? Извините. Делить смены мне было не с кем, а трактирщик вроде не возражал. Он молча выдал мне форму (та появилась в моем инвентаре), и, мотнув башкой в сторону зала неразборчиво буркнул.

Одно я не учла. Посетитель все-таки был. Орк.

Потратив пару минут на переодевания, я оглядела себя со стороны. Голубенький дирндль* сел превосходно. Простая, но задорная белая блузка приподнимала грудь, а мягкий корсет с атласными лентами подчеркивал талию. Дир-н-д-ль — жуткое название для женского наряда. Только немцы могут в одно слов запихнуть столько согласных. Юбочка целомудренно прикрывала колени, и в целом я смотрелась скорее мило, чем сексуально. Вдобавок он давал по двоечке к силе, ловкости и харизме. Получше, чем мое привычное платице в красный горох. Надо было сразу в подавалки идти, кучу денег съекономила бы. Чего, спрашивается, ломалась?

(*Дирндль — костюм баварской официантки. Каждый представляет в меру своей испорченности.)

Чулок наряд не предполагал, так что я добавила свои — с пятеркой в харизме, и походкой от бедра пошла обслуживать первого клиента.

— Да нафига тебе это нужно вообще?! — Орк сначала подмигивал, видимо думал, что осчастливил меня своим появлением, затем смущенно вздыхал и наконец стал беситься.

— Деньги зарабатываю, — я даже бровью не повела. — Между прочим 18 золотых в день.

— Разве это деньги? Да я тебе…

— Тссс… остановись, — я строго посмотрела на орка, и даже погрозила пальцем. — Я не беру у мужчин деньги. И не говори такое, о чем потом пожалеешь.

Жакоб сидел и хлопал глазами. Еще вчера я была у него в руках, такая теплая и податливая. А сейчас стою такая, морожусь. Будто ничего и не было. Как тут не сбеситься?

— Но мы вчера…

— Это была минутная слабость, — фыркнула я.

Громила орк вдруг поник. Мне даже стало его жалко. Ну, может быть, самую капельку. В его слова о мосте я поверила сразу. Слишком уверенно говорил Жакоб. Конечно, я еще заставлю его попробовать. Время есть. Но всерьез эту возможность я уже не рассматривала. Мне было интереснее другое.

— Ты будешь заказывать? Хватит тратить мое время.

— Да я тут единственный посетитель!

— Это не делает тебя исключительным.

В задании было сказано про обходительное обращение. Но орк то его не читал! А жаловаться трактирщику он точно не будет.

— Буду! — взорвался Жакоб. — что ты там говорила!?

— Круассаны…

— Круассаны!

— Оладьи…

— И еще оладьи!

— Яичницу.

— И яичницу тоже тащи!

— Сию минуту, — мило улыбнулась я, делая пометочки в блокноте.

Орк съел яичницу. Пироги с ливером. Ребрышки в брусничном соусе. Паштет из дичи. Трактирщик Хидегард радостно сопел. Раньше в эту пору заказов еще не было. Его кадровая политика начала приносить плоды.

Я мучила Жакоба часа полтора. Стоило помурыжить его пару дней, но время поджимало. Время… время… Его постоянно не хватает. Приходится использовать сильнодействующие средства и бить наверняка. Вчера для заезжего орка я была просто еще одной нубкой. Симпатичной, возможно даже, желанной. Но всего лишь одной из многих. А сейчас я была его женщиной, его собственностью. И этой собственности его лишили, не давали прикоснуться, шлепали по рукам. Все его распухшее эго протестовало. То самое эго, которое заставило его вылепить здоровенного клыкастого орка, с двуручным мечом и черным жеребцом. Он даже не подумал бы волочиться за какой-то ясельной красоткой. Но упустить своё теперь выше его сил.

Я взяла себе кофе, булочку с мармеладом и уселась напротив.

— Не возражаешь?

— Ты же работаешь.

— У меня пересменок.

Булочка была мягкой, мармелад свежайшим. Я отломила корочку и стала увлеченно намазывать ее сладким желе. Орк следил за моими движениями, не отрываясь.

— Что ты вообще здесь делаешь?

— В трактире? — Жакоб снова насупился.

— В яслях. Нубочек клеишь? — я с хрустом откусила булочку, и закатила глаза от удовольствия.

— Я торговый представитель клана "Двух Топоров", — произнес орк как можно более солидно.

Коробейник. Туда-сюда, купи-продай. Об это мне рассказывали и Макс и Сережа, но я все равно изобразила крайнее удивление.