30 лет спустя (СИ) - Андрей Коткин Страница 5

— Дело в том, что ни на какое побережье я не уезжал, — проговорил я неторопливо, отслеживая реакцию командира дружины на мои слова. — Очнулся в темнице с действующим Подавителем магии. Вырвался чудом. Так ты говоришь, Агафонов утверждал, что я лично ему это письмо вручал?

— Б***ь! — В сердцах выматерился Беркут и кинулся прочь, в сторону офицерской казармы, где комвзвода нашей гвардии Агафонов проживал. Ну, и я вслед за ним. Такое дело на самотек оставлять уж точно не стоит.

Агафонов вплоть до того самого момента, как парализован оказался, и не заподозрил ничего. Беркут же, пусть не часто, но к ним в казарму регулярно по разным делам заявлялся. А потом мы учинили этому предателю довольно кровавый и неприятный экспресс-допрос. Точнее, даже не столько кровавый, сколько противный, все же нанесение ран только для раскачки первоначальных эмоций требовалось, дальше уже исключительно наш менталист постарался эти его неприятные ощущения раскачать. Ну, а как еще выпытать, кто еще у нас в боевых отрядах не нам, а нашим врагам служит. Позапирался немного и запел, как миленький.

И таки да, предателем этот субчик себя не считал совершенно. Он из идейных монархистов был, второе, так сказать, поколение. Родители его, которых мой отец где-то на просторах бывшей родины подобрал и вывез в Южную Америку, не испытывая за это отцово деяние ровным счетом никакой благодарности, очень быстро стакнулись с людьми генерала Беляева. Вот такая семейная законспирированная шпионская ячейка беляков в наших рядах внезапно обнаружилась. Причем, что для меня самое обидное, созданная исключительно нашими усилиями и за наши же деньги.

Хотя нет, самое обидное вовсе не это. Это все же так, мелкий частный случай. Неблагодарные субъекты во все времена и у всех народов встречаются. Обидно то, что страна, в которой русские люди, изгнанные новой властью из своей страны, должны были новую родину обрести, волей лидеров в любой момент может в новую междоусобицу свалиться. И вот, спрашивается, что этому старичку — генералу, божьему одуванчику, одной ногой стоящему уже в могиле, не хватает? А не отвечать на такой явно не дружественный демарш нам тоже невозможно, нас после этого здесь никто уважать не станет…. Или я все эти сложности сам для себя накручиваю? Пересу я уже ответил со всей, так сказать, пролетарской ненавистью. Не думаю, что этот род, потерявший разом главу, двух магов, из числа сильнейших, да еще и неустановленное пока количество казны, долго на первых позициях в стране продержится. А Беляев…. А что Беляев? На фоне усилившихся в последние годы в стране выступлений махровых националистов, ни ему, ни нам невыгодно сейчас в стране междоусобицу между русскими развивать. Последуем совету китайцев, предлагающих сидеть на берегу реки, медитировать и строить планы на будущее. Хотя, при таком раскладе, Агафоновы должны срочно исчезнуть, пока они всю эту историю между своими единомышленниками еще не разболтали, иначе боевые действия между двумя русскими кланами, и в самом деле, станут неизбежными.

Кризис в русской общине ликвидировался, практически не начавшись. Ну, не считать же за серьезный тот факт, что я стану отныне гораздо более осмотрительно приглашения в гости принимать. А с Беляевым мы и так практически близко не общались. Не жалует он выходцев из Союза, белой костью с голубой кровью себя мнит.

— Артем! Там к нам в резиденцию пришел посыльный из племени Т у пик. Хочет лично главному вождю послание от своих старших вождей передать. — Беркут вошел ко мне в кабинет, правда, предварительно постучавшись, в тот момент, как я, каменные скульптурки своих родителей на стол выставив, пытался установить с ними связь. Хе-хе, даже этот доверенный в нашем клане человек считает такое вот разглядывание черт родных мне людей не больше, чем моей еще юношеской блажью. Тоской по исчезнувшим год назад в неизвестном направлении родителям.

— Ну, пошли, послушаем, какое решение они там по нашему вопросу приняли. — Я с тщательно скрываемым сожалением поставил на стол статуэтку матери. Бог знает, в каком из миров она сейчас вместе с моим отцом и Айгуль вообще находится. Только один раз, вскоре после их переноса, удалось с ними при помощи этих вот тотемов связаться, узнать, что внезапно испортившийся портал из церкви привел их в совершенно безлюдный мир, просто таки усеянный всевозможными руинами. И с тех пор — тишина. Кстати, интересно, что сказали бы европейцы, если бы узнали, кому лично они обязаны нашествием на них дивов? Впрочем, и их реакцию на известие, что люди вполне по факту могут становиться во всем подобными этим могучим существам, посмотреть было бы интересно. А что? Свои домены у моих родителей имеются, тотемы тоже, как и псевдотела. Разве что совместное с дивами потомство выдать не получится. Да и то… зная про отношения моего родителя и Айгуль, я бы за это в точности не поручился. Обязательно придумают, как меня сводным братишкой или сестренкой осчастливить.

— Касик Высокий Утес согласен допустить тебя, вождь, с твоими людьми, на нашу, запретную для других территорию. В качестве платы за это он просит военной помощи против чужих белых людей из клана Строцци.

— Касик? Почему касик, а не военный вождь вашего племени договаривается о военной помощи? — Изумился я такому вот выверту из традиционного индейского законодательства. Дело в том, что касики, или летние вожди — они главные, конечно, но исключительно в мирное время, во время боевых действий вся власть переходит к зимнему вождю, если на европейский перевести, этакому временному военному диктатору. О военных действиях договаривается зимний вождь! Это аксиома. А о плате союзникам, если таковая требуется, решение летний и зимний вожди принимают сообща. А если договорной вопрос еще и предметов культа хоть каким-то краем касается, дополнительно еще и участие старшего Говорящего с духами обязательно. Блин, чуть ли не носом ощущаю: это предложение прямо таки воняет жульничеством.

Да еще этот клан Строцци. Он, вообще-то из Боливии. Хотя, вот с кем, с кем, но со Строцци нам столкнуться, так или иначе, придется. Этот клан, как и наш клан Жуковых, пограничный. Отец выкупил засушливую равнину Гран Чако, называемую «Зеленым адом» вдоль Боливиано-Парагвайской границы со стороны Парагвая, а они, лет за двадцать до этого, соответственно, наоборот, со стороны Многонационального государства Боливия. Но клан этот крепкий и боевитый. Во времена Чакской войны клан Строцци чуть ли не половину войны за свой счет провел. Хотя то, что нефти, из-за которой и разгорелась та война, в Чаке толком так и не отыскали, серьезно ударило по их