Сквозь Тлен - Петр Зубреньков Страница 8

Я легко воспроизвел весь диалог, произошедший в лесу чуть больше месяца назад. Слова вырывались сами, а в голове растерянность и страх. Вот это я попал, что делать дальше? Перспектива служить этому Неопрятному, пока не истлею, меня совсем не радует.

Некромант между тем, продолжал тихонько рассуждать. Эта интересная особенность характерна многим людям, проводящим много времени в одиночестве. Озвучивать свои мысли в слух.

— Значить, учитель и ученик, травники или алхимики. Хорошо, далеко они уйти не могли. Мертвоцвет сохнет если уйти от тела слишком далеко. Связь у тебя с ним есть, найти воришек не проблема, нужно подкопить сил и выбрать подходящее время.

Он аккуратно вернул мою кость на надгробье, а что еще за постамент может быть под землей у некроманта, и отойдя к стеллажам начал там шуршать. Изредка, посмеиваясь сам себе. Когда он вернулся, в руках у него была человеческая кисть, иссохшая кожа да кости как говорится.

Первой моей мыслью было. Неужели он мне руку заменит вместо переломанной, но потом я понял, у него только кисть и та маловата для меня. Некромант что-то прошептал и отделив красную мерцающую нить от амулета, намотал ее край на мизинец мертвой человеческой кисти.

— Тлен, призываю тебя в свидетели, теперь я адепт третей кисти. Прими меня или отвергни, на все твоя воля.

Будто его услышали, а может и правда услышали, не знаю. В следующее мгновение в углу ярко полыхнул зеленый камень, на который я даже внимания не обратил. Лицо некроманта в мертвенном свете озарилось обычной человеческой улыбкой. Довольно потирая руки, он заметался по подвалу. Когда он вновь подошел ко мне в руках у него был обычный деревянный ящик без рун.

— Извини дружок, но подходящего гроба у меня для тебя нет, будешь пока в этом ящике обитать. — вспомнив что-то смешное, хихикая, он бесцеремонно смахнул меня в короб, — жаль последний язык на тебя потратил, новый найти сложновато будет. Но это не беда, твой Мертвоцвет, все окупит.

Он понес меня к выходу. Мой череп лежал так, что я ни чего кроме деревянной стенки не видел, поднявшись по лестнице мы явно вышли на улицу, воздух здесь был более свежий, да и лунного освещения стало больше. Мы неспешно куда-то прошли. Потом ящик тряхнуло пару раз и все стихло. Пару минут слышалось сопение и шорохи. Потом удаляющиеся шаги и снова тишина. Я опять один и в темноте.

— Что делать? Что теперь делать? — эти мысли лихорадочно метались в голове, выхода я не видел: — что значили все эти фразы, какие Мертвоцветы? Какие языки?

На меня медленно начало надвигается отчаяние вперемешку с безумием. Неужели опять. Я в коробке, двигается не могу, говорю только по команде, и меня еще и прикопали, опять.

— Ну, двигаться ты конечно можешь, но пока я тебе этого делать не советую. — странный голос зазвучал у меня в голове.

— Или я свихнулся или у меня начались галлюцинации. Одно другому не мешает. После всего произошедшего не удивлюсь, раздвоению личности?

— Ни то, и не другое, все кто принадлежат одной кисти, могут безмолвно общаться, — голос снова зазвучал в голове как ни в чем ни бывало, — давай знакомится, меня зовут Трёхглаз, и в этой кисти я самый старший.

— Извините, вы у меня в голове или в коробке еще чьи-то останки? — моё любопытство и надежда на чудо немного помогли совладать с собой. — Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит вокруг?

— Начну по порядку. Теперь ты принадлежишь Господину, ты привязан к нашей Кисти. Господин тебя привязал красной нитью жизни?! — то ли спросил, то ли подтвердил голос.

В любом случае несмотря на хаос в мыслях перебивать его я ни стал.

— Теперь у Господина три Кисти. Он стал сильнее. В нашей компании нормально можно общаться только со мной и Угольком, по поводу остальных ты сам все поймешь. Теперь нас пятеро, и мы полноценная Кисть. Артефакт первого уровня — это звучит гордо!

В следующий миг в мою голову ворвались другие голоса. Все они были бесцветны и казалось без эмоциональны. Позже, когда я окреп, я даже научился различать что-то вроде эмоций. Но после первого знакомства я мог отличать их только по манере говорить.

— Ребята, знакомитесь у нас новенький, теперь мы Кисть, — снова повторил Трёхглаз попытавшись добавить в речь пафоса.

— Здорова, новенький. Какие новости из внешнего мира ты нам принес? Мы лет сто из могил на свет лунный не выбирались! — затараторил еще один голос внутри моего черепа, — Меня Угольком называют, хотя так меня только Трёхглаз и зовет, а теперь и ты можешь. Для Господина мы все безымянные. Мертвым имена не положены.

— Ыыыы! — зарокотал еще один голос. После чего ыканье не прекращалось ни на минуту изредка прерываясь, по началу это очень мешало, а потом я привык. И кажется начал выделять отдельные фразы.

— А еще, я возьму и в закипающий бульон, кину листок Лаврушки. О, да пельмени без лаврового листа совсем не то. Когда я обрету вкус, даже самые безвкусные блюда я буду есть с наслаждением! — новый голос довольно причмокивая начал, или продолжил перечислять все те блюда, которые он приготовит и съест, когда у него появится вкус. Это не мертвец а повар какой-то.

— Ну вот ребятки и познакомились, а теперь давайте послушаем новенького, лежать в земле без новостей скучно.

— Эй Трёхглаз, давай новенькому имя дадим! — Уголёк в прошлой жизни явно был очень активным человеком. Тараторить без умолку у него это отлично получается.

— Верно, Уголёк, — Трёхглаз перехватил инициативу, — я его сейчас просканирую взором, и мы ему имя подберем.

Слегка ошарашенный гамом голосов в голове, я не сразу понял, что речь обо мне.

— Мне имя не нужно подбирать. У меня есть своё.

— Ну ка, ну ка! И как тебя зовут?

Все затихли. Даже монотонное ы прекратилось. А меня в очередной раз накрыло волной отчаяния. Я понял, что имени своего не помню, точнее я помню, что оно у меня было, и где-то на краю сознания оно постоянно вертелось. Но вспомнить его и назвать я просто не могу.

— Ну что не вспомнил? — в голосе у Уголька возможно промелькнуло сочувствие. — не переживай все порабощенные не помнят своих имен. Поэтому Трёхглаз, наш старший даст тебе новое имя.

— Вот же козлина хитрозадая, — старший явно был чем-то расстроен или восхищен: — наш новенький не целиком. У него таза и ног нет. Наш