Оборона дурацкого замка. Том 1. Том 2 - Макар Ютин Страница 9

Вокруг сдержанно заржали. А вот Станиславу было не до смеха. Он скрежетал зубами от злости, попеременно косился на окружающих. Но, по мере исчезания запала, жажду мести сменил банальный страх.

"Черт, да они вообще конченные! Меня заперли в клетке с опустившимся шакальём! Один псих с головой не дружит и на людей бросается. Другой чужие плевки подбирает и колючки нюхает. Третий не может свои шаловливые ручонки сдержать, даже под угрозой наказания. Сладкая парочка напротив не то, что меня, а весь отряд за медяк продаст, вместо родной матери! Боженька, куда ты меня отправил?!"

До Стаса, как до жирафа, только сейчас начало доходить собственное незавидное положение. До этого он не особо воспринимал новую реальность. Брел за повозкой, стоял в очереди за прогорклой рисовой кашей, автоматически ходил справлять нужду. В голове стояла пустота. Оттаивать он начал только по приезде в форт. Даже приободрился, стал чувствовать себя эдаким приключенцем. И только сейчас он всеми потрохами ощутил, понял свою горькую участь.

Его бросили насмерть, в отряд самоубийц. Дали работу для взрослых мужиков, посадили за один стол с уголовниками. Причем самыми слабыми и ненадежными даже по меркам этого проклятого места. А еще он не уверен, что переживет хотя бы одну волну.

Хотелось плакать. Кречетов не знал, влияние ли это тело, или бытие амебы из прошлого мира, но себя стало так жалко, а на душе стало так тошно, что по рейтингу пронзительной грусти и чувства потери осознание собственной горькой судьбины сравнялось по разрушительному действию с фильмом про Хатико, книгой про Белого Бима и смертью Жириновского.

"Хватит раскисать, тряпка, вся жратва уйдёт!" — Мысленно дал он себе пощечину. Дал бы и реально, но себя все еще оставалось жалко. Словно бьешь голодного котёнка.

— Сегодня шикуем, — Прервал его мысли Акургаль. Он объявил о начале пиршества в кругу радостно гомонящих людей и демонстративно обвел их взглядом. Это не слишком помогло, назад никто не отодвинулся. Каждый из зеков пытался сесть поближе к готовящейся еде, погреть руки у костра, а то и получить порцию получше.

— Но только сегодня, — Закончил свою мысль десятник.

— Почему? — Тут же спросил его Сянь. Молодой человек светился от гордости из-за выданного оружия, потому и не проявил обязательного почтения к старшему. Впрочем, Акургаль не стал его осаживать.

— Потому что завтра, если не будет прорыва, нам придется самим идти заготавливать дрова. Причем впрок: и на сегодня, и на все дни, проведенные в битвах с демонами. К тому же, мяса нам больше выдавать не будут. Разве что в обмен на трофеи, но тут уж кому как повезет. В общак скидываться я вас заставлять не стану.

— Демоны… — Как завороженный повторил товарищ Стаса. После чего тут же получил крепкий подзатыльник от своего отца.

— Хватит мечтать о славе великого воина! Тебе до такого расти-не перерасти! — Зло сказал он, — Взял пращу? Молодец! Вот и не суйся вперед — прикрывай остальных.

— Я понял, — Обиженно сказал ему сын, держась за голову, — Буду стоять сзади и прикрывать.

Акургаль лишь покачал головой на его слова:

— С демонами нельзя строить какие-то определенные тактики. Каждый раз выходит по-разному. Так что мой вам совет — доверьтесь интуиции и постарайтесь выжить, — Сказал десятник. Его обычно сонные и невыразительные глаза сверкнули, отражая отблеск жаркого пламени.

— Что они вообще из себя представляют, эти демоны? Не мог бы ты поведать нам о них, достойнейший? — Тихо спросил командира один из членов отряда — хлипкий на вид мужчина. Он единственный из всех виденных Стасом сокомандников чисто брил свое лицо и носил стянутый бечевкой пучок волос на затылке.

Худое, щуплое тело, холеные руки и отсутствие мышц бросались в глаза, но моментально отходили на второй план, стоило собеседнику разглядеть его умное, расчетливое лицо. Простым этот человек точно не был. Хотя воровские повадки и одежда точь-в-точь как у менее продвинутого товарища намекали на криминальное настоящее.

"Наверное, работал кем-то вроде чиновника, врача или философа", — Решил Стас, — "А потом его либо бросили в тюрьму, либо выгнали. Так он и сошелся со своим нынешним приятелем-медвежатником. Или они родственники. Ну, или все это не более, чем домыслы".

— Из себя представляют… Всего и не перечислишь, — Хмуро ответил десятник, глядя на бурлящую в котле воду, — Да и толку от этих сказок на ночь? Меньше знаешь — крепче спишь.

— Но нам ведь скоро идти в бой против них! — Воскликнул второй доходяга. Этот носил бесящую Стаса козлиную бородку и вислые, как у монголов, усы. В отличие от своего товарища, никакой загадки в нем не было: воришка не из простых, но и без серьезных умений или связей. Таких бы сюда не сослали, — Как вообще мы будем сражаться против существ, о которых ничего не знаем?

— Руками, — Буркнул десятник, — А именно ты — дубиной. Хотя лучше бы взял копье.

Видно было, что командиру очень не хотелось отвечать на сыплющиеся со всех сторон вопросы. Он ел, тщательно не замечая горящих взглядов новобранцев, а также пропускал мимо ушей их осторожные вопросы. Однако в какой-то момент Акургаль просто сдался, отложил в сторону пустую миску.

Тщательно облизав ложку, он спрятал ее за пазуху, посмотрел на сидящих вокруг костра людей. Те мгновенно отложили свою посуду, и всеми силами показывали ему свое внимание. десятник поморщился, потер переносицу, и пару секунд собирался с мыслями. Наконец, он тяжко вздохнул, мрачно вперился глазами в оранжевое пламя, а затем начал свой рассказ.

— Я попал сюда также, как и вы. Также выслушал речь нашего военачальника на площади — он не любит повторяться. Также был распределен в отряд. Также не понимал, что происходит и за что мне все это. Было тоскливо, я скучал по прошлому, постоянно голодал и злился. Даже попытался спорить с нашим десятником, но он легко победил меня в драке.

Это было невероятно глупо, я вел себя как последний кретин. К счастью, сам он молчал, а происшествие не видел никто кроме нас, поэтому меня не вздернули на осине. Я тогда крепко на всех разозлился, но потом все это оказалось такой мелочью, по сравнению с демонами, что мне сейчас даже вспоминать смешно.

Он с сожалением посмотрел на пустой котел, придвинулся чуть ближе к пляшущему у его ног огню, и продолжил:

— Это случилось на четвертый день. Повезло, наверное