Башня Богов II - Антон Александрович Карелин Страница 9

Но он не встречался с опытными игроками, прошедшими сотни приключений и десятки компьютерных RPG. Для таких как я — вся его «хитроумная маскировка» была шитой белыми нитками. Ведь когда уязвимый в физическом плане маг-иллюзионист стоит перед тобой, не скрываясь, и утверждает, что его совсем не беспокоят те, кто придут мстить — становится ясно, что это не сам маг, а одна из его иллюзий. Надо лишь найти, где прячется оригинал.

И я усыпил бдительность Ингвара, сыграл свою роль старательно и с большим опытом, сопоставляя эмоции, чтобы он обманулся о собственное заклятье эмпатии. Использовал его нужду в ученике, дал повод похвастаться роскошными покоями и, наконец, проверил реакцию на все ключевые вещи. Убедился, что безотчётный страх и напряжение у хозяина зала вызывает лишь необычное зеркало.

Да, это была всего лишь догадка — но у меня был способ её проверить. Я использовал достижение «Провидящий», посмотрел в прошлое, и увидел, как настоящий Ингвар Искусник трусливо прячется в зеркале перед тем, как новый гость шагнёт из сумрачной арки в его зал.

У меня было время, чтобы внимательно осмотреть зеркало и соизмерить его по высоте с ростом и габаритами Ингвара. Я ударил туда, где должна находиться его шея: если он будет ниже, удар придётся в голову, а если выше, то в грудь. Лучше, конечно, в шею или в голову.

Мелькнули уведомления от траты достижений:

Вы получили +1 к мудрости.

Вы получили +10 хитов.

Но главное сообщение шло миллисекундой позже:

Крит! Попадание в голову утраивает повреждения.

Коварный неожиданный удар удваивает повреждения.

Вы нанесли: 24 ×3 ×2 = 144 урона!

Защита и воинский скилл Ингвара Искусника были равны нулю, он никогда сам не дрался. Отчаянный звон, зеркало брызнуло осколками, которые осыпались, открывая тайную нишу, в которой прятался настоящий Ингвар. Меч торчал в его пробитой кожаной маске и вошёл глубоко в подбородок, пробив затылок и позвоночный столб.

Я рванул клинок обратно; серый воин ударил двумя мечами мне в спину; а со всех сторон падали вороны из мглы, целая стая, а в каждом заранее спрятано какое-нибудь вредоносное заклинание.

-6 хитов, −8 хитов

Удары серого слуги были точны, но современные броник и шлем выполняли свою работу. Пробить их клинками мглы, которая по прочности уступала даже обычному железу, было попросту невозможно. Я получил лишь не особо сильный ударный дамаг через броню.

— Умф, — пробулькал кровью иллюзионист, он пошатнулся, выпучив глаза и судорожно вскинув руки, пытаясь скастовать хоть что-то. Кажется, у несчастного оставался ровно один хит.

Но мне не понадобилось обнулять его магию (и я бы всё равно бы не смог, слишком велика разница в уровне и магической силе). Но за каждый процент от снятых в один сегмент времени хитов — любой кастер получает шанс срыва заклятья. Ведь сложно сложить магию и направить энергию, когда в тебе торчит копьё, и почти невозможно, когда у тебя отрубили половину пальцев. Шанс скастовать хоть что-то у Ингвара в ближайшую секунду был равен нулю.

Поэтому я спокойно выдернул меч и ударил снова, зная, что даже царапина при ударе этим клинком его добьёт. Но с долей мастерства Брана мои удары стали удивительно точны — голова Ингвара резко всхлипнула и закувыркалась в воздухе.

Фантом мага лопнул изнутри, а вороны, что рушились со всех сторон, один за другим истаяли дымом мглы. Серый воин замахнулся, но дрогнул и распался на бесформенные клубы сумрака, так и не завершив удар. Со смертью мага все его творения разрушались.

— Кар-р-р! Кар-р-р! — прощально кричали вороны, обращаясь в мелькающие тени, которые гасли в воздухе.

Наступила тишина.

Получено достижение: Повергатель II, за нанесение 100+ единиц урона одной атакой.

Получено достижение: Убийца великанов IV, за победу над врагом на 20+ уровней выше.

Потратил два достижения, получил два. Идеально. Жаль, что так будет не всегда, в какой-то момент возможные достижения просто закончатся, ведь их можно получать только по одному разу.

Внимание: вам присвоен статус хранителя Играниума. В ваш интерфейс добавлена вкладка управления лабораторией, но вы теряете право покидать Играниум.

Бегом в зал со сферами.

Список команд был длинный и разнообразный, но я воспользовался только одним из разделов: редактор этажей. Я шёл по всем садистическим творениям Искусника и по очереди менял каждую комнату, оставляя суть и идею испытаний, яркость фантазии и мастерство оформления — но убирая из каждого испытания подлый, обманчивый и изуверский элемент.

Комната со статуями и сокрушающим потолком не лишилась ложного выхода, но он перестал быть смертельной ловушкой, из которой нет выхода. Проходящие получили право на ошибку. С пола лабиринта исчезли острые обломки, превращающие путешествие в пытку, а сила голема понизилась до равной претенденту. Чтобы любой пришедший мог победить его в честном бою, получить мерц-фонарик и пройти, а не в восьми случаях из десяти попасть в перемалывающие жернова.

И так далее.

Редактируя комнаты Игвара, я видел его талант и поневоле думал, мог ли сохранить ему жизнь? Был ли иной способ? Может и был, в каком-нибудь идеальном мире, где мои мудрость и интеллект равны 100+. Но здесь и сейчас главным приоритетом была Мира с моим нерождённым ребёнком, и несчастные собратья и коллеги, которые попали и попадут на этажи Ингвара. Его жизнь стоила в моих глазах куда меньше.

Перенастройка всех сфер заняла около часа, и после неё каждое испытание осталось опасным, интересным — но стало честным.

С удовлетворением кивнув, я проверил Миру: она спала в кресле, дыхание явно стало ровнее. Я смочил её губы водой и легонько погладил грязную щёку. Убрал отрубленную воронью голову в зеркало и накрыл останки иллюзиониста одной из его мантий. Покойся с миром, несчастный садист.

Выйдя на середину комнаты, вдохнул посильнее, выбрал для жертвы зубастую секиру и громко произнёс:

— Одим’Хейзар. Ткач Судеб.

Пространство дрогнуло. Его прошила узкая и кривая прореха, оттуда показалась тонкая, словно опушённая белыми нитями лапка, за ней вторая, третья. Десятки белесых конечностей раздвинули щель, и в спальню протиснулось удивительное инфернальное существо, напоминающее одновременно гуманоида и паука.

Вокруг него мерцали в воздухе, исчезали и появлялись странные магические печати. Ткач навис надо мной, склонив безликую голову набок, а некоторые из тонких лап подрагивали и чертили сложные и странные фигуры, которые таяли в ту же секунду.

— Позвавший, — наконец прошелестело существо. — Судьба пришла.