Елена Звёздная - Урок шестой: Как обыграть принца Хаоса Страница 15

И вдруг эйфория исчезла. Оборвалась, как мелодия на высокой ноте, накатывая волнами осознания, стыда, смущения и вины.

Я вздрогнула, вмиг осознав, что Эллохар фактически обнимает, прижав к себе, что нахесс мчится в очередную пропасть, а я… я чего только не делала в эту ночь, включая раздевание заключенного! Я…

– Как не вовремя, – печально заметил магистр. – Ладно, с этим развлечением закончили, перейдем ко второму.

Вспыхнуло синее пламя.

Оказаться в просторной гостиной неизвестно где – не самая большая проблема в моей жизни. Видеть нагло ухмыляющегося магистра Эллохара, который вольготно расселся напротив – вот это действительно большая и темная Бездна.

– Дэя, ты краснеешь, – коварно сообщили мне. – Теперь бледнеешь… А-а, снова щечки розовые. Стыдно, да?

Затравленно молчу.

– А мне так приятно, – заявляет магистр.

Я спрятала лицо в ладонях.

– Мм-м, – издеваясь, протянули некоторые, – никогда не забуду момент, когда ты порвала ремень на Браосе…

Я застонала.

– Потрясающее было зрелище, – продолжал издеваться лорд Эллохар. – А уж дальнейшие твои действия…

– Хватит, пожалуйста, – попросила я.

– Я только начал, – ледяным тоном ответили мне и ехидно добавили: – Но воистину незабываем был момент с твоим рукоприкладством, прелесть моя.

Как вспомню, что я… при всех… О Бездна! О проклятая Бездна! Так стыдно… так невыразимо стыдно за все… И Вэламар, и все, что наговорила при лорде Алсэре… И что они все обо мне подумают… И Риан обо всем узнает! О Бездна!

– Слушай, мне уже не так приятно, как мечталось, – вдруг произнес Эллохар. – Тебе даже отомстить нормально не получается, Риате.

Я всхлипнула. Магистр поднялся с кресла, подошел, сел рядом. Несколько минут мы так и сидели, потом Эллохар сказал:

– Ну прекращай, ничего особо страшного не случилось.

Я всхлипнула громче и поняла, что иногда жалость – это действительно плохо.

– Дэя, – магистр осторожно погладил по спине, – давай без слез, а?

Слезы потекли ручьем.

– Дэя, милая, – вздохнул Эллохар. – Дэя…

О Бездна, вот только не нужно меня сейчас жалеть, иначе я в голос реветь буду.

– Дэя, давай посмотрим на ситуацию с другой стороны, – нарочито веселым голосом вдруг произнес магистр.

Мне вспомнился разговор с Тесме и, стараясь не всхлипывать, я все же спросила:

– И мне сообщите про демографический кризис у морских ведьм?!

– Что? – переспросил лорд Эллохар.

Искоса взглянув на него, я подумала, что носовой платок мне сейчас не помешает – но у магистра его, судя по всему, не было.

– А можно мне… платочек? – прошептала я и вдруг ехидно добавила: – Намотать сопли на кулак могу попробовать, конечно, но вряд ли получится.

– Ты все еще под действием отката? – подозрительно полюбопытствовал магистр, но платочек протянул.

И пока я старательно вытирала глаза и нос, до него дошло:

– А-а-а, так ты Тесме имела в виду?

Молча кивнула.

– Знаешь, забавно, но у меня есть предположение, что он был под проклятием, когда согласился провести ритуал принесения в жертву Салмеи. Понимаешь, Тесме, он… скажем так, с четкими принципами, что касается возвращения магии – если бы это была его самоцель, он бы этим занимался всю жизнь, а так… Что-то схожее было в твоем ночном поведении и его поведении собственно в просмотренных мною воспоминаниях.

Перестав всхлипывать, я подумала о Тесме, вспомнила собственные ощущения… Жалость в тот момент отсутствовала совершенно, а интерес к науке присутствовал в полной мере.

– Нужно сказать магистру Тесме, – я подскочила, – обязательно.

– А смысл? – с напускной ленцой поинтересовался Эллохар.

– Как вы не понимаете, – я стремительно развернулась к магистру, – не все относятся к собственным ошибкам с вашим безразличием, граничащим с совершенным наплевательством. Меня гложет совершенное этой ночью, а магистра Тесме просто раздирает чувство вины, понимаете?

– Куда мне, – не скрывая сарказма, произнес Эллохар.

Смутившись, тихо сказала:

– Я не хотела вас оскорбить.

– Да-да, – сарказм плещет через край, – ни разу… я это заметил… ночью.

Стремительно покраснев, я вдруг поняла, что молчать больше не буду:

– Знаете что, магистр…

– Что? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Вы… вы… вы… Верните меня в академию!

Откинувшись на спинку жестковатого дивана, Эллохар сцепил пальцы в замок, заведя их за голову, вытянул ноги и нагло ответил:

– Нет.

Изумленная его поведением, я все же спросила:

– Вы издеваетесь?

– Да, – последовал невозмутимый ответ.

Я стояла, сжимая платок и молча, не скрывая возмущения, смотрела на Эллохара.

– Проклянешь? – лениво поинтересовался он.

– Вы на это напрашиваетесь! – выдохнула потрясенная его заявлением я.

– Ага, – нагло согласился Эллохар. – Начинай. Можно с проклятия Вечной Страсти, – усмешка и коварное: – Десятого уровня.

Стремительно бледнея, я думала лишь об одном: как он узнал?! Как?

Хитрая улыбочка была ответом на мой испуганный взгляд, затем Эллохар соизволил пояснить:

– Брая Ардан, помнишь такую?

Предшественница Верис – да, незабываемая оказалась леди.

– Рука Смерти, – ехидно продолжил намекать Эллохар.

Просто молча смотрю на него. Мне в ответ уже наглая ухмылка и проникновенное:

– Я знаю о тебе все, Дэя. Не абсолютно, так далеко влезть Брая не успела, но с момента приезда в Ардам я знаю все.

Стоять я больше не могла – ноги не держали, и, пройдя обратно, я устало опустилась на диван. Слов не было, а если бы я и хотела что-то сказать, не смогла бы – горло сжало спазмом.

– Собственно причина моей неприязни к Меросу кроется в увиденном, – лениво, чуть растягивая слова, произнес Эллохар.

А я поверить не могла. Просто не могла поверить, и было от чего.

– Вы… вы лжете. – Да, в сказанном не уверена, но проще сомневаться, чем поверить. – Леди Брая не увидела ничего, она задавала вопросы, она…

– Она – да, – Эллохар потянулся всем телом, – а мне, например, известно, что на первом курсе академии ты принимала непосредственное участие в сокрытии преступления, а именно – убийства.

Я дышать перестала! Удар сердца… второй… третий, и я задаю осторожный вопрос:

– Сокрытии?

Внимательный взгляд и насмешливое:

– Не пугай меня, Риате.

Я не пугала, я осознала, что Эллохар, скажем так – не договаривает. И сильно недоговаривает. То есть если бы он действительно просмотрел мои воспоминания, знал бы о том убийстве немногим больше… Значит, воспоминания были не мои. И остается только…

– Если вы, – я поднялась, скрестила руки на груди и теперь смотрела прямо в его глаза, – причинили хоть какой-то вред Тоби…

– Неплохо, – прервал меня Эллохар.

– То есть, моя догадка верна – вы использовали Руку Смерти на Тоби?! – Я чувствовала, что срываюсь на крик.

Потом осознала и другое, потому как:

– Тоби не знал о проклятии… – догадка, озарение, и очередной вопрос: – Эльфийку Лаллиэ допрашивали тоже вы?

Выглядел Эллохар несколько… расстроенным. Серо-стальные глаза мрачно изучали меня с головы до ног, затем магистр соизволил сказать:

– Дэя, ты чудовище.

– Я?! – переспросила в полнейшем изумлении.

– Ты, – холодный, чуть отрешенный голос. – Нельзя быть безупречной настолько, Дэя…

Молча смотрю на магистра, он с нескрываемой грустью улыбнулся мне и вдруг начал говорить:

– Ты слишком хорошая для меня, малышка. Слишком правильная, слишком добрая, слишком… безупречная… – тихий стон, – ты мне так маму напоминаешь… Мою. Знаешь, – почти рычание сквозь стиснутые зубы, но он сдержался и продолжил, – в Мирах Хаоса так мало светлого… У нас не принято сострадать, жалость – худшее из оскорблений, забота о слабом – просто смешна… В моем мире существует лишь Сила и право силы, и ничего больше.

Он вдруг растер лицо руками, сел, почти сгорбившись, и продолжил:

– Риш почти не помнит ее, ей было всего два, когда мамы не стало. А я… я не могу забыть. Ее добрые руки, ее улыбку, которая согревала мое сердце, ее доброту ко всему живому и неживому…. И когда мама умерла, я возненавидел свой дом, свой мир… всех, кто не сумел ее спасти… – и едва слышное: – Я не смог простить отца. Так и не смог.

Молча подошла, села рядом, так жаль его стало. Так бесконечно жаль…

– Магистр… – Я осторожно коснулась его плеча.

Эллохар резко выдохнул и продолжил:

– Ты просто не для меня, малышка. Не для меня… а мне слишком хочется вновь увидеть свет в глазах любящей женщины, улыбку, от которой в душе становится теплее… И веру… веру в то, что я не так плох, как кажется… Я жалок!

– Нет, – я осторожно погладила его по спине, – вы просто устали…

– От себя.

– Вы же хороший, магистр, – тихо, но убежденно сказала я.

Что бы Эллохар не говорил – но поступки были красноречивее слов, а мне он ни разу не отказал, и Юрао помог, и Ликаси тоже.