Вера Чиркова - Интриги темного мира Страница 19

– Что, духи? – не поверила я. Вроде Дэс говорил, что ничего такого маги делать не умеют.

– Хуже… Души колдунов. Не самых сильных, конечно, но и не слабых… Кто-то из верховных магистров решился на жертвы.

– А что они могут?

– Мне – ничего, а вот тебя могут усыпить, подчинить ненадолго, бросить проклятие…

– Так они там, в темном мире, что, погибли?

– Нет, там они живы. И, может, проживут еще, но выгорят подчистую. Их отправили к колдуну, который наблюдает за нами, недавно, иначе они бы уже побледнели. Но им уже никто не поможет, – до этого я только раз видела свекра таким расстроенным – в миг, когда он узнал, что забрали Дэса.

– А если мы пойдем в темный мир?

– Нам никогда не найти места, где проводят ритуал. Не думал я раньше, что Неджериз способен на такую глупость, если только он не сошел с ума от своих опытов.

Тени скользили из комнаты в комнату и наконец добрались до гостиной. Здесь они задержались – кружили вокруг стола, словно видели нечто невидимое нам.

– Нашли мою ловушку, там полный магический кристалл. У них же нет глаз, они чувствуют только магию.

– Кефир, ну давай тогда хоть того возьмем, который наблюдает! И ты его допросишь.

– Давай, – мрачно посопев, решил он. – Этих нам все равно не поймать.

Колдуна мы нашли по наводке Вандерса очень быстро, и я даже слегка поразилась его наглости. Устроился темный в чужом мире почти не скрываясь. Построил под огромной елью добротный шалаш и сидел перед ним, протянув ноги к багровеющему углями костру, наблюдая в черном шаре за вызванными тенями.

– Заведешь со спины, приоткроешь на миг, я брошу подчинение – и сразу закрывай, – выдавал инструкции магистр. – У него могут сработать ловушки и защита.

– Поняла, – подводя экран как было приказано, сообщила я, – открываю!

– Стоп! – почти в тот же миг скомандовал маг, и мы с минуту наблюдали за полыхающими вокруг него вспышками.

– Что-то карающий огонь и отражение бледноваты, как ты думаешь? – озабоченно заметил Зигерс и оглянулся на отца.

– Это не они слабоваты, а сфера убирает лишнюю яркость и громкость, – пришлось признаться мне, когда две пары глаз с нехорошей подозрительностью повернулись в мою сторону.

– А почему раньше такого не было?

– Это я когда дракошу забирала, так настроила. Там свистело и полыхало так, что каратели разбежались, – пояснила я, радуясь, что они не успели тогда, как жаловался свекор, настроить свой шар сразу.

Видели только, как мы с дракошей ломились в ворота.

– Все! – когда ловушки выдохлись, скомандовал колдун. – Отведи дверь в сторону и открой, я сам пойду.

– Все сам, – недовольно хмыкнул Зиг, когда его отец ушел в дверь и я, закрыв заслон, погнала ее за ним. Но сразу смолк, подозрительно оглянувшись на меня: – Не передавай мои слова!

– Оно мне нужно? Сами разбирайтесь! Хотя, по-моему, он прав.

– Это по-твоему… Открывай!

Но я и сама видела, что происходит что-то странное: Вандерс, шедший прямо на колдуна, вдруг пошатнулся и бочком двинулся в сторону. И на этот случай у меня была давно проверенная тактика – развернуть дверь пошире и, поставив ее спиной к врагу, закрыть своего клиента.

Через минуту свекор сидел между нами и жадно глотал холодный напиток.

– Похоже, я их переоценил, или они жалеют ходящих, – сказал он, отдышавшись. – Это не колдун и даже не человек… Это доппельгангер. Одноразовый. Его приводит ходящий в виде того, кто будет командовать доппельгангером через шар, и ведет он себя, как настоящий колдун. Его накачивают магией и вешают на него простые ловушки и защиту. И когда на него набредет настоящий маг, отличить можно лишь по тому, что на него не действует ни оцепенение, ни паралич, ни порабощение, ни сон. Я бросил почти все, а он сидел и смотрел на меня…

– И что с ним станется? – озадачилась я. Ну и пакости у этих колдунов!

– Ничего. Просто рассыплется или взорвется, в зависимости от того, сколько магии в нем осталось. Можешь посмотреть.

– Не хочу, – подумав, отказалась я, – лучше проверить, что с Тишей.

– Все в порядке с твоим мохнатым нахалом. Как только сработали ловушки, тени вернулись в свой мир. Может, даже останется у бедняг немного способностей… Зигерс, начинай всех будить! – Колдун допил лимонад и решительно встал с дивана. – Тесса, у тебя одна минута на разговор с лешим. Я пойду, проверю хозяйство.

Знаю я, какое хозяйство он рванул проверять. Небось Осийде эту помчался успокаивать, – фыркнула я, и вдруг на сердце накатила такая беспросветная тоска, что захотелось взвыть. Как я, оказывается, устала жить без ставших необходимыми поцелуев и объятий любимого, как мне не хватает его глаз, его ласкового шепота, даже чуть заметной укоризны взглядов, которыми он встречает мои промахи. Я так хочу уже обычного разговора, а не собственных монологов. Вообще хочу просто увидеть лицо Дэса не безмятежно-спокойным, а заинтересованным, внимательным, нежным. Он так не привык быть откровенно нежным, что чуть смущается, а у меня от счастья замирает сердце, как согретый в ладонях птенец.

Все, хочу его видеть немедленно… А Тиша подождет еще одну минуту. Срываясь с места, я ринулась в спальню, где лежал муж. И сразу же в спину ударил повелительный окрик Зигерса:

– Стой!

И не подумаю. Наоборот, только добавлю скорости. А то слишком много командиров развелось на одну бедную ходящую. И всем от меня что-то нужно, а вот мне сейчас нужен только Дэс.

Я уже добежала до широкой, стоящей на небольшом возвышении лежанки, когда Зиг меня догнал. Поймал за платье, дернул к себе и, крепко обхватив руками за талию, прижал к груди.

– Ну и куда же ты от меня убегаешь, милая?

– Отпусти! – Я попыталась вырваться или хотя бы двинуть ему кулаком в ребра, но деверь был намного сильнее.

– Не-а, – протянул он насмешливо, нагло разглядывая меня с таким выражением, словно я пирожок и осталось только решить, с какого конца откусить. – Я не имею привычки выпускать свою добычу, особенно если это хорошенькая девушка.

И вдруг быстро склонился к моему лицу, коснулся губами щеки, провел незримую и почти невесомую теплую черту от скулы к губам…

Я оцепенела от возмущения, прикидывая, что можно сделать с этим наглецом, чтоб и не нарваться на какую-нибудь пакость, вроде все время упоминаемых колдунами оцепенений и подчинений, и поставить его на место, как вдруг рядом раздался очень слабый, но полный горького ехидства голос:

– Я вам не мешаю?

Зигерс окаменел, но рук не убрал, а я умудрилась извернуться в его объятиях так, чтобы убедиться: мне не почудилось, Дэс очнулся?

Не почудилось… Но лучше бы он поспал еще пару минут.

И без того бледное лицо мужа сейчас было белее и холоднее, чем у снежной королевы, а губы исказила полная презрения усмешка.

– Ну негодяй, – прошипела я деверю, и в следующий миг мы оказались в тамбуре фазенды. – Дракоша, схвати его и держи крепче!

– Дракоша схватил, – сообщил монстр, вцепляясь в руки и ноги деверя сразу пятью или шестью лапами. – Он уже не нужный?

– Пока еще нужный, но не очень, – сообщила я мстительно и вырвалась из рук деверя.

Впрочем, он уже не особенно и держал. И вообще почему-то молчал, только совсем как отец мрачно посверкивал глазами.

– Дракоша, вылезай из окна, но этого гада не отпускай. Потом вырастишь себе длинные ноги, а в пузике сделаешь клетку… Ты видел клетки в том дворе, где мы ломали ворота? В них еще сидели мерзкие твари…

– Мезолиски, – отрешенно уточнил колдун.

– Дракоша помнит.

– Отлично. Сделаешь такую клетку, только большую, и посадишь в нее вот этого, почти ненужного, а потом сделаешь на спине сиденье для Тиши, и он поведет тебя гулять. Очень далеко гулять, там есть другой дом, там я пока живу. Я найду для тебя большое окно.

– Ой, зря ты это придумала, девонька! – Неизвестно откуда вылезший Тиша скептически разглядывал колдуна. – Его папаше это очень не понравится!

– Меня вообще никто тут не спрашивает, что мне нравится! – сорвалась я на грубость, и тут же покаялась: – Извини, мне некогда.

Глава 11

Пройти другим путем

В спальне уже никого не было, но за дверью в мыльню слышался плеск воды, и я обессиленно присела на уголок постели, пытаясь хоть немного продумать и приготовить слова, которые мне нужно сказать Дэсу.

А они, как назло, никак не находились. Наверное, оттого, что самая невыносимая для меня ситуация, когда я не виновата, но нужно оправдываться. Просто все в душе восстает от возмущения и обиды на несправедливость. А оскорбленная гордость так и подталкивает все бросить, уйти и не возвращаться, только бы не унижаться и не просить прощения за то, чего я не совершала. И тяжелеет на сердце от злости на обвинителя, видевшего своими глазами, как все было на самом деле, а понявшего все почему-то совершенно неверно.

Но это было раньше, в редких стычках с одноклассниками и немногочисленными подругами, и никто из них не был мне так дорог, как Дэс. А с ним… Я не могу просто уйти – проверено, будет только хуже обоим. Но почему тогда никак не находятся нужные слова? Почему так режет сердце обида за его ледяной взгляд?