Катерина Снежинская - Самый лучший демон. Костёр чужих желаний Страница 32

И, не поворачивая головы, но слегка повысив голос, добавил:

— Ирраш, отстань от Тхия. Я его потом сам убью.

— А меня? — подала голос ведунья, уподобившись излишне стеснительной мышке.

— А тебя я просто выдеру, Арха, — он глянул на лекарку уже без всякой улыбки.

И девушка мгновенно поняла, что в этот раз рогатый не шутит, не преувеличивает и не пугает. Как сказал — так и сделает, выдерет. И, в принципе, если бы речь шла о какой-то чужой шкурке, то ведунья бы такое решение даже поддержала.

— Серьезно, в этот раз вы уже все границы перешли. Ты хотя бы попытайся представить, что со мной было, когда вы внезапно пропали?

Арха представила. Ее передернуло. Пришлось даже глаза закрыть, смаргивая вскипевшие от стыда слезы.

— Пусть она лучше представит, как мне доложили, что две студентки-медички, одна из которых шавер-метис, разнесли приличный, принадлежащий достойному бесу, кабак и взяли в заложники патруль! — взъярился Ирраш.

— А я виновата, что у тебя такие патрули, которые позволяют студенткам-медичкам себя в заложники брать, мессир капитан городской стражи? — пробубнила лекарка. — И никого мы никуда не брали. Они сами за стол спрятались. Просто… Ну, просто Ю перед выходом стояла. И они выйти боялись. Просто так получилось…

— Просто? Это — просто?!

Стоило признать, что допекла ведунья желтоглазого знатно. До самых печенок прогрызла. В свое оправдание девушка могла сказать только то, что она не хотела. Так само собой получалось. Но вряд ли шавер ей бы поверил.

— Кому из вас взбрела в ваши куриные мозги мысль в стражника топором швырять?! Это же подсудное дело! Ты хоть понимаешь, дура, что как минимум за это десять плетей полагается?! Как минимум!

У Архи горло перехватило и во рту стало кисло. Как-то с такой точки зрения эту ситуацию она не рассматривала. Но ведь, действительно, получается, что студентки совершили нападение на стражника, при исполнении его прямых обязанностей. То есть, конечно, не студентки на него напали, а…

— Это я бросила… То есть, метнула… То есть…

— Ты кому на уши лапшу вешаешь, позор всего шаверского рода? — бешеным котом зашипел Ирраш. — Да ты бы этот топор поднять не смогла! А знаешь что? Я тебе поверю, пожалуй. И ход делу дам. Может, тогда ты поумнеешь…

— Ирраш, — негромко окликнул его Дан.

— Что?!

Шавер, напряженный, как взведенная пружина, развернулся к рогатому. Если бы… Да нет, никаких «если бы» не было и быть не могло. Арха его сейчас боялась так, что у нее коленки в кисель превратились. И зов природы стал нестерпимым. Словно лекарка ведро отвара толокнянки[4] выпила.

— Ты не понимаешь, что с этой вот, — он ткнул в ведунью пальцем, — ты последние мозги потерял! Ты вообще не соображаешь, что делаешь! И не соображаешь, во что влезаешь. Я не…

— Моя нянька, — все таким же спокойным-спокойным и ледяным до изморози голосом, закончил за него Дан. — Извини, Ирраш, я сам решаю, что, как, когда и с кем мне делать. Если тебя это не устраивает, то я никого не держу.

Честно говоря, Арха всегда считала выражение «ни жива, ни мертва» эдаким преувеличением. Но сейчас его значение ведунья поняла в полной мере. Она, действительно, и мертвой еще не была, но и дышать боялась. Вот только не хватало девушке, чтобы демоны из-за нее перессорились. Лекарка и так бедного шавера до белого каления доводила постоянно. Ей ушастого порой действительно жалко становилось. Даром, что специально она ничего не делала. Но чтобы Ирраш из-за нее Дана потерял — это уже было чересчур. Хаш-эд ведь ему не просто друг. Ведунья хорошо запомнила, что желтоглазик про «котов» говорил…

— Ирраш, прости меня, пожалуйста. Я действительно виновата. Но могу только пообещать, что попытаюсь больше никуда не вляпываться. Я сама не знаю, как это выходит. Ты только не злись на меня, очень прошу. Ну, хотя бы так не злись. А-то я тебя и без того боюсь, а когда ты кричать начинаешь, то у меня мозги вообще отключаются.

Выдала все это ведунья самым своим проникновенным голосом, старательно вспоминая, как это у Адаши получалось. Губы у девушки и без всякого притворства дрожали, да и слезы на глаза без малейших усилий наворачивались. Ведунья только реснички пошире распахнула и бровки задрала. Ну, еще и ушки поджала.

Ирраш злобно глянул на лекарку, хотел что-то сказать, но только головой мотнул. Еще раз глянул и молча сел в свое кресло, сложив руки на груди. Вид у него был крайне мрачный. Но, по крайней мере, орать он перестал.

А подлая ведунья в душе только ручки потирала. Надо было до этого давно додуматься. Они же демоны, лорды! Глубоко убеждённые, что все женщины, поголовно, сирые, убогие и дуры. А еще слабые, то есть, в защите нуждающиеся. Ну и смысл орать на дуру? Тем более, дуру кающуюся, слабенькую и несчастную? Ее своей широкой грудью от Тьмы загораживать надо, а не за холку трепать.

Тхия, явно переведя дух, выпрямился в своем кресле, где до сих пор вполне успешно сливался с обивкой. Неуверенно кашлянул и поинтересовался, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Ну, может быть, начнем?

Как он ни к кому не обращался, так и ему никто не ответил. Поэтому пришлось рыжему только рукой махнуть замершему на арене в позе ожидающего суслика бесу, мол, вперед!

Парад девиц, вышедших на ристалище, был впечатляющ. Правда, ведунья узнала только Ю, да догадалась, что первые две были жёнами Тхия. Остальные же, по крайней мере для лекарки, были неотличимы, как горошины из одного стручка. Все рослые, по-мужски плечистые, но с поистине выдающимися половыми признаками. И одеты они были абсолютно одинаково. На ногах облегающие шерстяные брюки, заправленные в меховые сапожки. Сверху одеты только кожаные жилетки, туго перетянутые шнуровкой на выдающихся грудях. Туалет довершали широкие пояса.

Архе на грах даже смотреть было холодно. А еще и страшно. Потому что под белой кожей на обнаженных руках перекатывались мускулы, которые не у каждого мужика увидишь. У некоторых еще и затылки бугрились. Кстати, Ю была далеко не самой высокой и громоздкой из них. Так, где-то посередке. И она единственная из всех смотрела себе под ноги, а не в сторону ложи. Лекарке ее даже убивать расхотелось.

Девушки, если такое слово применимо к этому буйству плоти, прошли строем перед балконом и разошлись каждая к своему столбу. Знакомый ведунье клан Серой Лисы представляло наибольшее количество… борчих. Две жены и еще три претендентки. От Белой Совы была только Ю и еще какая-то девица, настолько смахивающая на мужика, что лекарка даже засомневалась в ее половой принадлежности. А, вообще, на рыжую принцессу в черных доспехах претендовало всего восемнадцать рыцарш. Тхия явно пользовался популярность.

— Начинайте, — снова махнул рукой арифед.

Арха еле удержала язык за зубами, чтобы не поинтересоваться, а где же платочек? Вроде бы, турнир должен начинаться с платочка, брошенного на ристалище.

Не было платочка. Бес обошел участниц с мешком в руках. Каждая из северянок, не глядя, тянула камешек. Видимо, таким способом они определяли пары. Каким образом это делалось, ведунья не поняла. На ее дилетантский взгляд все камни были одинаковыми. Но непонимающей была тут только одна лекарка.

Зрители, стоявшие до этого момента смирно, загудели, обсуждая что-то. Может, Архе показалось, но там и ставки кто-то принимал. Хотя, в целом, все происходило тихо и достаточно мирно. Не то, что на рыцарских турнирах в столице, где зрители упоенно бились в поединке «кто кого переорет».

Лишние «невесты», получив свой камешек, с ристалища удалились. Остались только две — та самая звероподобная мадам и еще одна девица, которая для ведуньи от других ничем не отличалась. Обе рявкнули друг другу уже набившую оскомину: «Я — сильнее!» и ударил гонг. Противницы вступили внутрь круга, выложенного на песке камнями.

Арха и сама не понимала, чего она ждала. Наверное, кошачьей драки с выдиранием волос, полосованием морд и дикими визгами. Реальность, как обычно, радикально отличалась от фантазий. Девахи даже не бросились друг на друга. Они странно сгорбились, едва ли не дугой одинаково выгнув спину и почти до земли опустив казавшиеся расслабленными руки. И пошли друг напротив друга по кругу, то ли присматриваясь, то ли примериваясь. Это даже скучно было.

— Мелкая, — вдруг констатировал Дан и откинулся на спинку кресла.

Ирраш согласно кивнул. Даже Тхия сделал что-то, чего лекарка не уловила, но приняла и за его согласие.

— Что «мелкая»? — не поняла ведунья.

— Мелкая победит, — пояснил рогатый.

— Это ты как определил? — поразилась Арха.

Девицы продолжали ходить кругами.

— Так видно же, — предельно ясно растолковал Дан.

Арха обиделась. «Тоже мне, великий знаток бабьих боев!» — поддакнул здравый смысл. Ведунья решила болеть за здоровую. Просто из чувства противоречия. Но уже спустя пару секунд болеть ей вообще расхотелось. Лекарка, конечно, никогда не относила себя к излишне нежным и трепетным существам. Но зрелище, как одна девушка сжимает другую в богатырских объятьях, намереваясь то ли грудную клетку продавить, то ли позвоночник переломить, предназначалось не для слабонервных.