Катерина Снежинская - Самый лучший демон. Костёр чужих желаний Страница 44

— А это не ваше дело, лорд Сарреш, — обозлилась Ю. — Все, что я хотела — я сказала.

— А я — нет! — надменно заявил лорд. — Вы немедленно прекращаете маяться дурью и остаетесь здесь. До завтра. А с утра мы вместе возвращаемся в столицу. Будем считать, что никаких прошений вы мне не подавали. Продолжайте обучение, студентка. В противном случае, мне придётся вас выдрать. Вожжами. И пусть уважаемая учтет, что у меня уже несколько дней руки чешутся это сделать. Все понятно?

— По какому праву… — возмутилась граха.

Но договорить ей не дали.

— По праву сильного, — пояснил демон, — и я не услышал ответ на свой вопрос. Вам все понятно?

— Нет! И…

— Жаль. Я люблю, чтобы меня понимали с первого раза. Придётся вам это объяснить доходчивее, мистрис Ро.

Тхия, ухватив одной рукой граху за шиворот, поволок ее в конюшню, подпихивая свободной рукой в спину. Демонесса упиралась, как могла, но рыжий, кажется, ее сопротивления даже и не замечал.

— Это что было? — протянула Арха, глядя на Дана округлившимися глазами.

— Полагаю, что это можно назвать «налаживанием отношений», — улыбнулся рогатый. — Без постороннего вмешательства.

— Лорды!

Ведунья фыркнула, задумчиво почесала кончик носа, но решила, что пока Ю на помощь не зовет, можно и не вмешиваться.

Глава тринадцатая

Дай ближнему своему второй шанс. И он подарит тебе такой опыт, что больше никто и никогда не получит от тебя даже первого шанса.

— Арха! Вставай! Ну, шевелись же! Тебя ревматизм разбил что ли?

Честно говоря, ведунье показалось, что она одновременно ослепла, оглохла, а, заодно, потеряла навыки ориентации в пространстве. Осознать, зачем её тискают, крутят, пихают то в один бок, то в другой, было сложно. Как и просто понять сон это все или такая неправильная реальность.

— Тьма! Да сядь же ты, уёжище!

Не успев сообразить, что значит «сесть», лекарка плюхнулась задом на что-то мягкое. «Мягким» оказалась кровать. Но не успело новое знание уложиться под черепом, как светлый, почти белый затылок в порыве энтузиазма чуть не саданул Арху по зубам — она едва отшатнуться успела. Зато такой экстрим помог мозгам хоть немного прочиститься.

Крутила несчастную, непроснувшуюся ведунью Ю, зачем-то впихивая девушку в её же одежду. И делала она это с таким энтузиазмом, что швы потрескивали.

— А… ты что вообще делаешь? — осторожно поинтересовалась лекарка, послушно засовывая подпихиваемую грахой ногу в холодный, будто в него льда напихали, сапог.

Странно, ночью Арха как-то не заметила, что в комнате было холодно. И за этой мудрой мыслью тут же потянулась другая. О том, почему, собственно, она на температуру внимания не обращала. Ведунья обернулась, но вторая половина постели пустовала. Только смятые подушки да скомканное покрывало свидетельствовали о том, что ночевала девушка не одна. Тем не правильнее выглядело присутствие внезапно взбесившейся великанши и отсутствие того, кто тут быть должен.

— Ну, ты проснулась? — рыкнула Ю. — Или тебя для побудки в водичку окунуть? Поднимайся.

— Да уже подняли, — буркнула Арха, понимая, что если утро начинается так весело, то от дня ничего хорошего ожидать не стоит. — Поднять — подняли, а разбудить забыли…

— Не ворчи, — скомандовала разошедшаяся граха и тут же так выругалась, что у ведуньи уши поджались. — Где твой плащ?

— Какой плащ? — абсолютно искренне ничего не поняла лекарка.

Великанша махнула на неё рукой, мол: «Что с убогой взять?». И приступила к поискам плаща самостоятельно. Умудрившись всего за пару минут превратить комнату в полноценный хаос. Лекарка могла только глазами лупать, глядя на разрушение. Но пропажа, в конце концов, была найдена. И немедленно напялена на Арху. Граха даже шнурки подёргала, проверяя, надёжно ли завязан узел.

— Другой бы надо, — пробормотала себе под нос гигантша. — Этот тяжёлый слишком.

И схватив лекарку за руку, Ю решительно направилась к двери. Но ведунья как раз в этот момент решила, что с неё достаточно. Ладонь свою она даже не пыталась выдернуть, познав на богатом личном опыте, что этот номер результата не приносит. Арха просто схватилась оставленной на свободе рукой за кроватный столбик.

— Я никуда не пойду, пока ты мне не объяснишь, в чем дело! — заявила лекарка решительно, для надёжности упираясь пятками в край приподнятой каменной плиты на полу.

— Не пойдёшь? — как-то нехорошо прищурилась граха.

Ведунья молча помотала головой. Великанша в ответ не менее решительно кивнула и… перебросила девушку себе через плечо, как куль с мукой. Не заметив при этом ни столбика, ни плиты, ни её — Архи — сопротивления.

— Только ради всего сущего, не ори, пожалуйста! — проникновенно попросила нежная дева, высунулась в коридор, огляделась и припустила куда-то.

Бегом припустила, словно лекарка на её плече ничего не весила. Конечно, первым желанием Архи было заорать, начать возмущаться, а, может, ещё и ногами подрыгать. Но, поразмыслив, она решила этого не делать. Вряд ли граха, которая вообще-то страдала переизбытком выдержки… Ну, если дело не касалось некоторых рыжих арифедов. Так вот, вряд ли Ю стала бы разводить панику на пустом месте. Поэтому ведунья решила придержать свои возмущения.

По замковым переходам, в которых великанша ориентировалась, кажется, ничуть не хуже, чем в родном лесу, граха петляла недолго. Выскочив в коридор такой узкий и низкий, что лекарка, висящая у девушки на плече, едва потолок попой не цепляла, Ю нажала на камень в стене. И перед ними, как по волшебству, появилась дверь, а за ней тёмная лестница.

То есть, скорее всего, дверь по волшебству и появилась. Заставить базальтовые плиты растаять, как дымок, делом было непростым.

— И откуда бы тебе знать про тайные ходы? — полюбопытствовала у широкой спины, обтянутой шерстяной курткой, лекарка.

Точнее, она хотела полюбопытствовать. Но вместо вопроса, заданного незаинтересованно-язвительным тоном, вышло невнятное клацанье. Зубы выбивали чечётку в такт шагам сбегающей по лестнице гигантши. Стоило признать, что ход у Ведьмы, архиной кобылки, был гораздо мягче, чем у грахи.

— Ро показал, — неохотно ответила гордая северянка.

— А кто такой Ро? Ах да! Новое местное воплощение Тьмы…

— Не надо так про него, — Ю сжала ноги ведуньи, которую придерживала под коленями, с такой силой, что девушка невольно пискнула.

— Не буду, — поспешно пообещала лекарка. — Не надо мне кости ломать. Я понятливая. Ты только скажи, так — это как?

— Не смейся над ним.

Голос у великанши был недовольным. Кажется, граха и сама не слишком хорошо понимала, что её разозлило больше. Язвительное замечание Архи или собственная забота о лорде.

— Вот так и заканчивается женская дружба! — грустно пролязгала зубами ведунья.

— Я же не говорю, что у твоего рогатого прынца морда на козлиную похожа, — хмыкнула Ю.

— Эй! Полегче на поворотах! — возмутилась Арха, что было силы саданув гигантшу кулаком между лопаток.

— Вот так и заканчивается женская дружба! — с неожиданно прорезавшимся юмором хмыкнула Ю.

Лекарка хотела было ответить ей что-нибудь хорошее, но не успела. По глазам неожиданно резанул дневной свет, после полумрака замка выжимающий слезы и не дающий видеть. Пока лекарка проморгалась, Ю успела поставить её на землю. И даже заботливо поддержала, потому что окончательно дезориентированная ведунья едва на задницу не приземлилась.

Правда, когда способность видеть вернулась, ситуация понятнее не стала. А, попросту говоря, девушка решила, что сошла с ума. Потому что прямо перед ней один Адин помогал другому Адину одеться. Причём с таким же энтузиазмом и всяким отсутствием почтения, с каким саму Арху недавно Ю в одежду впихивала.

И только спустя пару ударов тяжело бухнувшего сердца и мгновения весьма неприятного головокружения, лекарка осознала, что прибыли они все на ту же тренировочную площадку. И один Адин — это Дан, решивший, видимо, с утра поразмяться. И, по демоническому обыкновению, под это дело разоблачившийся по пояс. А второй Адин — это действительно он сам. Правда, непонятно откуда взявшийся. Да ещё с такой хмурой физиономией.

Пожалуй, такое выражение на лице своей «мамочки» девушка видела всего один раз. Зимой, когда он раздавал трынделей стражникам за то, что они Арху найти не могли.

И все факты, сложенные вместе, свидетельствовали только об одном. Дню предстояло стать ещё гаже, чем лекарка предполагала.

Одновременно с девушками на тренировочной площадке, правда, с другого конца, словно они от обрыва шли — или, скорее, почти бежали — появились Ирраш с Тхия. У этих физиономии были ещё траурнее, чем у красавчика-блондина. А шавер и вовсе порыкивал, словно с трудом сдерживая прущую, как тесто из бадьи, агрессию.