Татьяна Осинская - Драгоценная Страница 7

Мастер Материй явно хотел воспользоваться моим разморенным после ванны и вкусной еды состоянием, но он забыл, что я большую часть жизни провела при дворе.

– А вы готовы выполнить несколько условий?

– Женитьба входит в их число? – усмехнулся льер Сельтор, подавшись вперед.

– А вам бы этого хотелось?

– Надеюсь, вас не обидит моя искренность, но… я буду вынужден отказаться. Несмотря на вашу красоту, положение в обществе и замечательное чувство юмора, я пока не готов расстаться с вольной жизнью и своими экспериментами. Да и вряд ли дочь тара Озерского удовлетворит замужество с лестаром[4].

– Знаете, если не брать в расчет все условности нашего мира и надежды родителей, то вполне устроило бы. Вы кажетесь милым, искренним и интересным собеседником. Говорите то, что думаете. Для обычного льера это весьма достойные качества, но для придворного – верный путь либо на каторгу, либо на плаху. Хотя… одного «выжившего» с подобными чертами характера я припоминаю. Вы, кстати, чем-то на него похожи.

– Любопытно. Вы друзья? – с интересом спросил льер Сельтор.

– Да, заклятые… – грустно улыбнулась я. – Впрочем, мы отошли от основной темы разговора. Первое мое условие – я хочу повидать родителей.

– Похвальное желание. Даже страшно представить, что они сейчас чувствуют.

– Я рада, что вы меня понимаете. Второе условие – никто, повторюсь, абсолютно никто не должен знать о метке. Даже ваш старший брат!

– С этим сложнее. Мой брат далеко не глупый человек. Рано или поздно он заметит наше с вами «тесное» общение и тогда начнет задавать вопросы. А вру я очень скверно… Поверьте, я сделаю все от меня зависящее, но обещать ничего не могу.

– Что же, будем надеяться, что ваш брат сразу погрузится в дела тарства, которые ему предстоит принять, и до наших скромных взаимоотношений ему не будет никакого дела.

– Я тоже на это уповаю, но, возможно, у вас есть и третье условие?

– Конечно, но его я еще не придумала. – Я немного приподняла уголки губ, в намеке на улыбку, в соответствии с придворными привычками. – Обещаю, как только я определюсь с ним, то незамедлительно извещу вас.

– Договорились. – Мой новый знакомый чуть ли не потирал руки в предвкушении. – В таком случае предлагаю перейти к делу: показывайте метку! Хотя нет, стойте. Мне надо взять необходимые приборы для замера и тетрадь для записей.

Золотистый куриный бульон с кусочками мяса и ароматными сухариками как раз закончился, сидеть и далее на стуле было не очень удобно, поэтому я подхватила бокал с глинтвейном – его невероятный вкус не позволял оставить напиток на столе – и пересела в кресло. Некоторое время я мужественно боролась со сном и ожидала возвращения мастера Материй, но… Не знаю, сколько его не было, и, закутавшись в плед, я все-таки заснула.

– Лия Шанталь, вы только ножку покажите, и можете дальше спать.

– Льер, я не настолько пьяна, чтобы показывать свои ножки незнакомому мужчине!

– Мы знакомы, лия. И даже успели выяснить, что я не собираюсь на вас жениться, так что вам нечего опасаться.

– О-о-о! – Возмущению в моем голосе могла позавидовать и папина двоюродная сестра Аршисса – блюстительница нравственности всех соседей. – Вы собираетесь залезть даме под юбку и при этом отказываетесь нести ответственность?

Я выпрямилась в кресле и отодвинула ноги подальше от коленопреклоненного льера, постаравшись спрятать ступни под сиденьем.

– Ох, лия Шанталь, если бы я знал, как подействует на вас бокал глинтвейна, никогда бы не предлагал.

– А как он на меня подействовал? – Я расправила юбку на коленях и решила смягчить ситуацию комплиментом. – Очень он у вас вкусный, не то что в королевском дворце. Там его явно разбавляют водой… Может, еще по бокальчику?

– Для храбрости вам хватит и того, что уже выпили, поэтому будьте хорошей девочкой и покажите мне метку.

Немного поспорив, я все-таки сдалась, предварительно попросив Лазара отвернуться. Кое-как подобрав подол платья, оголила бедро с позорным клеймом, но при этом постаралась укрыть пледом ноги до колена, оставив для просмотра только небольшой кусочек обнаженной кожи.

– Можете повернуться, – вздохнула я. – Где там ваши измерители?

Пробормотав что-то нечленораздельное, мастер Материй приложил к метке металлический и очень холодный инструмент. Вскрикнув от неожиданности, я попыталась оттолкнуть чужую руку, но мужчина уже и сам отскочил в сторону. Еще бы, когда с таким грохотом падает целый поднос с посудой…

В дверях гостиной стоял дворецкий, наблюдая за нами круглыми глазами. Точнее, за хозяином, шустро переместившимся из положения «на коленях у ног прекрасной дамы» в положение «сидя на полу посреди гостиной с глупым видом». Да уж, на удивление абсурдная и… скандальная ситуация.

Покраснев, я постаралась незаметно вернуть подол платья на место, придав себе оскорбленный вид.

– Да как вы посмели! Воспользовались моим беспомощным состоянием, чтобы проделать такое… такое непотребство! – Мой голос срывался на фальцет. – Негодяй! Убирайтесь вон.

Я гневно смотрела на льера Сельтора, а он уже беседовал с дворецким, что-то ему втолковывая и эмоционально жестикулируя руками.

Как только за слугой закрылась дверь, льер повернулся ко мне и с извиняющейся улыбкой изрек:

– Кажется, нам все-таки придется пожениться!

– Дам ответ, когда… буду лучше себя чувствовать, – пробормотала я.

С трудом поднявшись на ноги, я направилась в спальню, и стоило моей голове коснуться подушки, как я провалилась в глубокий исцеляющий сон.

Корабль легко скользил по темным водам, подгоняемый порывами ветра. Пришедшие с запада тяжелые серые облака заполонили почти все небо. Вспыхивающие то в одном, то в другом месте косые молнии походили на яркие иголки, сшивающие непослушные тучки, чтобы не разбежались. Косые полосы дождя неровными нитями соединяли небо и море, и уже не понять, где начинается одно и заканчивается другое. Покрывало непогоды окутало нас со всех сторон.

Стоя на носу корабля, я наслаждалась буйством стихии, иногда вздрагивая от колючих капель. Коварный плаксун[5] разворошил простую прическу и теперь играл с длинными прядями, то нежно скользя ими по лицу, а иной раз жестко хлеща. Так хотелось раскинуть руки в стороны, закрыть глаза и взлететь, растворяясь в бушующей силе природы. Поддаться зову и впитать в себя ее мощь, наполняя живительной энергией каждую частичку тела. И смеяться… Хотелось петь и смеяться, но нельзя. Поэтому, молча вглядываясь в даль, я изживала на корню странные порывы и желания. Вместо задорного смеха, рисовала на лице скупую улыбку. Улыбку человека, который любыми способами добивается своего.

Даже здесь, на пиратском корабле, я чувствовала себя вполне уверенно. Несмотря на то что мимо меня то и дело сновали морские головорезы с угрюмыми лицами, стоило сделать невинный взгляд, похлопать ресничками и робко улыбнуться, как мужчины сбивались с шага и старались побыстрее скрыться из виду.

– Лия, вам стоит спуститься в каюту. – Голос капитана заставил отложить на некоторое время приятные мысли и с кроткой благодарной улыбкой покинуть облюбованное место.

Сидеть одной категорически не хотелось, так что я решила навестить своего сопровождающего. Льер Сельтор с момента отплытия пребывал в соседней каюте, то ли страдая от морской болезни, то ли изучая записи по рабскому клейму. В любом случае сейчас я могла узнать, чем занят почтенный алхимик. И если первым, то придется переориентировать его на второе.

Настойчивый стук в дверь был бессовестно проигнорирован. Не желая сбивать костяшки пальцев в кровь, я решила прибегнуть к запасному варианту, не подобающему благородной госпоже. Убедившись в отсутствии в коридоре ненужных свидетелей, я несколько раз ударила каблуком сапога по доскам. Такую просьбу войти сложно проигнорировать, поэтому вскоре передо мной предстал совершенно сонный мастер Материй с растрепанными волосами и пятном от чернил на щеке. Я бы сочла этот образ довольно милым, если бы не одно «но»: кто будет искать решение моей проблемы?

– Я разбудила вас, льер? Прошу прощения, – постаралась, чтобы голос звучал невинно.

– Ничего подобного, лия Армель. Я лишь на минутку прикрыл глаза… А который сейчас час?

– Перевалило за полдень. Кстати, лучше бы вам не подниматься на палубу. Погода ухудшается, не попасть бы в шторм.

– Не страшно, – улыбнулся Лазар. – Каждый из кораблей Морских таров оснащен встроенными артефактами, направленными на защиту судна и экипажа.

– Иными словами, мы не затонем? А если нарвемся на… ну не знаю, рифы? Айсберги?

Прежде чем ответить, хозяин каюты приглашающим жестом предложил пройти внутрь и прикрыл дверь. Воспитанной лие надлежало отказаться от столь неприличного приглашения, но я понадеялась, что на данном судне не найдется ревностных блюстителей нравов, способных по прибытии нажаловаться маменьке.