Наталья Медведская - Осколки прошлого Страница 8

– Третий подъезд, во-о-н того дома, – показала Сима на панельный дом-близнец.

Он остановил машину.

– Татка, просыпайся, приехали, – Сима тормошила разомлевшую в

Голова Татки моталась из стороны в сторону, но глаза не открывались.

– Она в отрубе. Погодите, Сима. Я сейчас вам помогу. – Олег вылез из машины, открыл дверцу, выволок девушку наружу и поднял на руки. – Показывайте, куда идти.

Сима захлопнула дверцы машины и поспешила вперёд. Быстро набрала код на двери, распахнула, чтобы Олег пронёс Ташу. Лифт остановился на седьмом этаже. Пока спортсменка возилась с ключами, Олег украдкой разглядывал свою ношу. Девушка сладко спала у него на руках, тени от ресниц упали на щёки, губы припухли. Он быстро наклонился и прикоснулся ко рту Таши. От девушки пахло шампанским и спелым виноградом. Олег почувствовал себя воришкой, укравшим поцелуй спящей красавицы. Он такой щепетильный и разборчивый в связях, сейчас ощущал непреодолимую нежность к этой маленькой выпивохе. Сима наконец справилась с дверью, успев перебрать три связки ключей.

– Чёрт! На фига Татка носит с собой всё. – Сима, продемонстрировав ему штук двадцать ключей, отворила дверь. – Заносите.

Олег положил спящую девушку на диван.

– Дальше я сама. Спасибо, Олег. Может, всё-таки возьмёте деньги?

– Будем считать достаточной платой номер телефона именинницы.

Сима усмехнулась:

– Записывайте, Надеюсь, Таша меня не убьёт, когда проспится.

***

Пациентка закончила рассказ о своей семейной жизни. Приподнялась в кресле.

– Олег Александрович, что со мной не так? В семье всё хорошо: у меня замечательный муж, послушные дети, добрая свекровь. Откуда эти кошмары? Я плохо сплю, стала раздражительной, нервы на пределе, срываюсь по пустякам без всякой причины. А ещё этот ужас. Накатывает непонятно откуда, и я не могу с ним справиться. Вы мне поможете?

Врач добродушно улыбнулся, скрывая растерянность.

– Конечно, помогу. Сейчас расслабьтесь, я введу вас в сон и постараюсь выяснить причину ваших страхов.

С таким случаем он столкнулся впервые. Алла Ивановна уснула. Олег пригляделся к лицу пациентки, по нему то и дело, словно тень, пробегала лёгкая судорога. Олег просмотрел медкарту. В десятилетнем возрасте Алла попала в детдом, кто были её родители, неизвестно. Почему девочка оказалась на улице? Где жила раньше? Сведений нет. В семнадцать лет Алла поступила в педагогический институт. Закончила. И уже четырнадцать лет с перерывом на декретные отпуска работает в школе учителем географии. Имеет двоих детей: мальчика двенадцати лет и пятилетнюю девочку. Приступы панического ужаса начались после рождения дочери. Оказалось, Алла Ивановна просто не в состоянии купать дочь. Как только малышку опускали в воду, у женщины темнело в глазах, накатывал жуткий страх. В остальном была вполне адекватна. Со временем к приступам паники, добавилась бессонница и всё связанное с нею. Пациентка подробно поведала о работе, тепло отозвалась о коллективе, с обожанием говорила о муже и детях. Пока она рассказывала, Олег Александрович любовался её душой. Красивая душа-человечек, похожая на маленькую девочку, внимательно смотрела на него и молчала. Это означало одно: хозяйка души говорила правду и светящемуся существу просто нечего добавить. Он уже знал: души, выглядевшие детьми, всегда любящие, молоды, добры и открыты для познания. Души, смахивающие на старичков, утомлены жизнью, разочарованы, печальны. Видимо, наши предки тоже что-то знали о душах, ведь недаром существуют выражения «молодая душа», «старая душа», «больная душа». От того что носит в себе человек, зависит и облик души. Олег Александрович за свои не такие уж и большие годы нагляделся на душ-уродцев, на душ-простушек, реже на душ-красавиц, но вот с такой душой-молчуньей столкнулся впервые. Доктор решил использовать гипноз для погружения в прошлое.

– Алла, вы слышите меня.

– Да, – ответила пациентка спокойным монотонным голосом.

– Вам тридцать один год, на свет появилась ваша дочь. Расскажите, что вы чувствуете? – поинтересовался врач.

– Мы так мечтали о девочке и вот наша мечта сбылась. Я счастлива, не могу на неё налюбоваться. Саша подарил серьги с аквамарином, камень одного цвета с глазами нашей дочери. В день выписки из роддома мои родные пришли с огромными охапками сирени. Вся машина пропахла ею. С тех пор радость для меня имеет запах сирени.

– Вы дома. Вечер. Решили искупать дочь.

– Я раздела Сонечку, она такая маленькая, беззащитная. Свекровь добавила в воду отвар ромашки, померила температуру. Малышка смеётся, ей понравилось купаться… – Алла Ивановна замолчала, а через секунду раздался её душераздирающий крик: – Нет! Вытащите её из воды! Не надо! – тело пациентки изогнулось дугой.

Олег Александрович схватил женщину за плечи и чётко произнёс:

– Всё в порядке. Девочку выкупали, она спит.

Тело Аллы Ивановны сотрясала мелкая дрожь, глаза закатились.

– На раз, два, три вы просыпаетесь, – врач щёлкнул пальцами.

Пациентка открыла глаза, вздохнула и тихо спросила:

– Выяснили?

– Пока нет. Скажите, вы хоть что-нибудь помните до возраста десяти лет?

Алла Ивановна обвела взглядом уютную обстановку кабинета, множество цветов, среди которых преобладали герани, и покачала головой.

– На следующий сеанс попробуем погрузить вас в более глубокий сон и попытаемся приоткрыть завесу над вашим детством.

***

Олег договорился о встрече с Ташей на восемь вечера. Сначала девушка долго отнекивалась, он мягко, но решительно настоял.

– Наташа, когда я нёс вас на руках, вы уронили весьма недешёвую заколку. – В трубке телефона раздался стон и тихое бормотание: «О боже», как стыдно». – Я хотел бы вернуть её вам, а также вы сможете поблагодарить меня за переноску тяжестей. – По правде говоря, он не чувствовал никакой тяжести, девушка весила самое большее пятьдесят килограммов, а заколку Олег сам снял с её волос, так, на всякий случай.

– Хорошо, я освобожусь к восьми. И не зовите меня так, я не привыкла, – буркнула строптивица.

На Кленовую двадцать он подъехал без пятнадцати восемь. Заглушил мотор, включил негромко музыку и приготовился ждать. Оркестр Поля Мориа не успел доиграть «Жаворонка», как кто-то постучал в стекло. Олег открыл глаза – Татка стояла рядом с машиной и насмешливо смотрела на него. Машинально он бросил взгляд на часы – ровно восемь. Олег вылез из авто.

– Давайте вашу заколку. – Татка протянула ладонь. – И вот ещё… спасибо, что доставили моё тело в целости и сохранности домой.

Олег протянул заколку и улыбнулся.

– Не совсем в сохранности. Я вас поцеловал. И теперь обязан на вас жениться. – На него вдруг напал весёлый азарт. Девушка сейчас выглядела необыкновенно привлекательно. Волосы, забранные в высокий хвост, открывали стройную шею, аккуратный ровный нос смешно морщился, на щеках алел румянец.

Татка кашлянула и вдруг призналась:

– Знаю. Когда вы тащили меня из машины, я проснулась. Но потом вы взяли меня на руки, я решила: когда ещё будут носить на руках, надо пользоваться, – она засмеялась серебристым, так понравившимся ему смехом. Татка не собиралась говорить ему, что сквозь ресницы рассматривала лицо добровольного помощника. Густые чёрные брови, неожиданно яркие голубые глаза, прямой с небольшой горбинкой нос, девчачью родинку над верхней губой, синеватые от щетины щёки.

– Ну, раз вы меня прощаете, как насчёт ваших любимых спагетти? Таша, давайте поужинаем. Я голоден, как волк. Обязуюсь доставить вас обратно, когда скажете.

Татка махнула рукой.

– А давайте! Собиралась чуток поманерничать, но… фиг с ними с правилами.

Он открыл дверцу машины, не веря своей удаче, Таша впорхнула на переднее сиденье. Оркестр Поля Мария доиграл «Жаворонка» и начал «Шербургские зонтики», Олег протянул руку.

– Давайте я поставлю что-нибудь другое.

Татка накрыла его руку своей, останавливая.

– Нет-нет, сейчас будет самая красивая часть. Мне очень нравится.

Дорога на этот раз показалась обоим короткой. В будний день в зале ресторана находилось мало посетителей. Компания из шести женщин и двух мужчин отмечали чьё-то день рождение. Олег заказал салат из морепродуктов, овощную нарезку, спагетти и бутылку шампанского.

– Вам понравилось носить меня на руках или не можете видеть трезвую, – ухмыльнулась Таша.

Олег улыбнулся, расправил салфетку.

– Вряд ли вам удастся напиться с двухсот граммов шампанского. Но пьяненькая вы очень смешная. Таша, кто вы по профессии?

Собеседница прищурила глаза.

– У меня скучная профессия я – паспортистка. А вы?

Олег отвлёкся на светящееся облачко, появившееся в районе груди Таши. Облачко сформировалось в забавного человечка-девочку. Малышка подмигнула ему и он услышал:

– Она говорит неправду, ей нравится суматоха паспортного отдела.