Наталья Косухина - Академия создателей, или Шуры-муры в жанре фэнтези Страница 9

Услышав это, я едва не застонала. Такую деликатную тему можно доверить самому близкому человеку – матери, а вместо этого направлять меня будет Аделаида. Что ж мне так везет-то?!

Понимая, что и для мачехи это небольшая радость, более того, скорее тяжкое бремя, я смогла выдавить:

– Это очень великодушно с вашей стороны.

Я слишком отчетливо понимала: она и я – потомки великих родов, а кровь – это не водица, особенно у создателей. Нужно блюсти честь и достоинство как подобает. Иначе мы потеряем себя.

Будто собираясь с мыслями, Аделаида пару раз провела ладонью правой руки по левой, разгладив морщинки на перчатке в тон платья и с отделкой из черного кружева.

А затем продолжила неприятный разговор:

– У девяноста процентов создателей есть половинки, которые рождаются примерно в одну и ту же вечность. А значит, найти того, с кем ты будешь счастлив, кто идеально тебе подходит, может практически каждый.

– А что же оставшиеся десять процентов?

– Это создатели, которые потеряли себя. Половинка – это награда, и нужно быть ее достойным. Наши создания часто об этом забывают и из-за этого бывают несчастливы.

А мне вспомнились слова: «Создаем по своему подобию».

– Скоро ты окончишь академию, – заявила Аделаида.

– Это не факт, – вырвалось у меня.

Но мачеха лишь отмахнулась.

– Я училась в академии, хотя и была очень слабой по дару и не стала дальше работать. Способности использую только создавая что-то в мирах мужа. Поверь, я хорошо представляю, как много ты можешь. Да и Джерар внимательно следит за твоими успехами. Нет, если все пойдет как надо, ты станешь достойным представителем рода Элаи.

Отец интересуется моей учебой? Впервые слышу такое…

– Но что из этого вытекает… Будет много претендентов на твою руку, многие будут искать в тебе половинку. А ты же знаешь, предназначенных бывает несколько. И с кем из них первым столкнешься, на том тебя и замкнет – начнется этап соединения, слияния. Если, конечно, ты не откажешься от своего партнера и не попытаешь счастья дальше.

Мой отец уже как-то думал отказаться, и все мы знали, чем это закончилось. Поэтому я спросила со здоровым скепсисом:

– Вы полагаете, многие предложат мне войти в род как супруге?

– Сейчас уже да. Есть кандидаты?

Встретив пристальный взгляд Аделаиды, я пожала плечами:

– В академии нет создателя, который был бы мне дорог.

– Надеюсь, он не заставит себя долго ждать. Наследнику рода Элаи повезло рано встретить свое счастье. – И кивком жена отца кивнула в дальний конец террасы.

Там мой сводный брат читал своей невесте книгу, оба были спокойны и безмятежны. Раньше я думала, что своей абсолютной выдержкой он обязан отцу, но в свете новой информации о молодых годах батюшки получается, что наследник, скорее всего, пошел в мать.

– Они просто созданы друг для друга, – подтвердила я.

Две амебы всегда найдут общий язык.

– В общем, если вдруг у тебя появится… потребность, связанная с выбором половинки, ты можешь спросить совета.

– Благодарю вас, – склонила я голову.

Мачеха, грациозно встав, неторопливо направилась вдоль террасы, а я смотрела ей вслед.

Долгое время я жалела и считала несправедливостью, что половинкой отца была не мать. Но сейчас я никому не пожелала бы судьбы Аделаиды.

Ее супруг когда-то не захотел проходить процесс слияния и наделал глупостей. Пусть по молодости, пусть это не измена, но все-таки очень болезненно. Создатели – ужасные собственники и ревнивцы.

К тому же появился ребенок, который не может не ранить, напоминая об этом случае. А она еще должна выполнять материнский долг по отношению ко мне.

Моя же мама была в отношениях с не предназначенным для нее мужчиной. И я, как создатель, понимаю, что вряд ли нашла с ним счастье.

Переведя взгляд на заходящее солнце, я решила, что пора отправляться на ужин.

Глава 4. Жалел меня очень

Выходные с семьей заставляли меня больше нервничать, нежели успокаивали. Я и мачеха избегали общения друг с другом, отец, нахмурившись, периодически поглядывал на меня.

А младший брат, только недавно завершивший процесс соединения со своей половинкой, пребывал еще в брачной эйфории – он и его невеста сильно напоминали идиотов.

Единственные, кто вел себя нормально, были братья и сестры. Всего у отца девять детей, а чем больше у создателя отпрысков, тем он выглядит старше – такова уж наша природа.

В общем, выходные прошли в тревожной обстановке, и, вернувшись в академию, я в некотором роде вздохнула с облегчением.

Академия в последнее время стала мне больше домом, чем тот, где я выросла, и мысль, которая приходила все чаще и чаще, что скоро мне придется покинуть ее, наполняла меня невыразимой печалью.

– О чем задумалась? – послышался голос друга, который вышел из соседнего портала.

Как всегда, одетый с иголочки и сверкающий белозубой улыбкой. Несмотря на его невысокое положение, многие создательницы хотели бы найти в нем свою пару. Но его сердце ни на чье не откликнулось.

В руках Каси держал сумку с гостинцами из дома и довольно увесистый саквояж с необычным рисунком.

– Да о своей дальнейшей жизни. А ты, я смотрю, каждый раз от своих приносишь все больше и больше. Признайся, ты обжора?

Каси поудобнее перехватил сумку и весомо заметил, нагнав меня за пару шагов:

– Конечно. Здоровый мужской организм должен хорошо питаться. Не хочешь поделиться планами?

– Ну, буду крутым создателем, куплю дом где-нибудь в глухомани, обязательно обнесу его высоким забором, понавешаю боевых и охранных заклинаний и, конечно, выкопаю ров. В одном мире есть такие животные – крокодилы, обязательно их туда запущу.

Шар покосился на меня с опаской.

– Выходные с родными прошли успешно?

– Очень, – с чувством сказала я.

– Есть о чем беспокоиться?

– Не-ет. Вот мне-то уж точно не стоит. Кроме моего строптивого дара, у меня все тишь да гладь. А у тебя какие новости?

– Родители хотят, чтобы я все делал правильно и как надо, а также хорошо питался.

Переведя взгляд на саквояж, я хмыкнула:

– Тебе точно все удается.

Тут Шара окликнула незнакомая мне создательница, и он отвлекся, а я, занеся сумку в комнату, отправилась в библиотеку. За все годы учебы я не могла не оценить этого прекрасного места.

– Добрый день, госпожа Траса, – поприветствовала я библиотекаря. – Можно мне посмотреть книги по магии созидания?

Средних лет женщина, сидевшая за столом, что-то скрупулезно писала, совершенно не обращая на меня внимания.

– Да.

– А по теории разрушения?

– Да.

– А по практике плетения?

– Да.

– А заглянуть в запретную секцию?

– Нет.

Вот в этом вся госпожа Траса: немногословная, с хорошей памятью и занятая. И никто не знает, из какого она рода. Ну, может, только если ректор. Еще ни разу за все семь лет обучения мне не удалось поймать ее на невнимательности. И не только мне.

Лавируя между стеллажами, я раздумывала, какую тему для практического проекта мне взять. Сейчас у нас остались уже только профильные предметы и практика по ним, тем интереснее взять для дальнейшего исследования в этом году неизбитую тему.

Может, создание черных дыр? Или создание галактик для развитых цивилизаций? Но это будет непросто. У меня с заготовками всегда проблема, оживлять все намного проще. Но в конце прошлого года ректор намекал…

Моя рука потянулась за первой книжкой. Нужно было составить план работы и отдать на утверждение. Думаю, Фаранар будет доволен выбором: в конце концов, нужно браться и достигать чего-то именно в тех областях, которые тебе не даются.

– Вот только не пожалею ли я о собственном выборе? – произнесла я вслух.

Пожалела уже через два часа, а через четыре и вовсе прокляла свою смелость. Когда же собиралась домой, то желтеньких плотных листов магического пергамента было исписано аж восемь штук. Теперь это можно показать ректору и, если что, почеркать на нем, внося исправления. Но это завтра, сегодня поздновато.

Я встала, разминая затекшее тело, и подошла к окну. За стенами академии опять царил небольшой хаос: сегодня стихии в особенно плохом настроении. Они кружились вокруг замка, стекла в рамах легонечко дрожали, и казалось, сейчас буйство непогоды вырвет целую скалу и унесет в далекие дали.

Жутковатое зрелище, но странно увлекающее своей непредсказуемостью, мощью происходящего снаружи.

Собрав свои принадлежности и положив книги на место, я отправилась к себе, по дороге попрощавшись:

– До свидания, госпожа Траса.

– Чао!

Недоуменно оглянувшись на занимающуюся своими делами женщину, я прикрыла дверь библиотеки, размышляя, что может означать это странное слово. Прощание на чужом языке или… что-нибудь похуже? Посыл, например…

Мне не доводилось видеть госпожу библиотекаря в гневе, но старшекурсники поговаривают, что нет силы страшнее, чем ее неудовольствие.