Дарья Кузнецова - Мастер оружейных дел Страница 14

– Вот я как раз про эту злость. Что с тобой происходит?

Я устало прикрыла глаза, откинулась на спинку стула.

– Откуда ж вы взялись на мою голову оптом? – пробормотала себе под нос. – Один – уже слишком, а двое… Грай, давай я загадаю тебе загадку, и ты сам подумаешь? – Я с надеждой воззрилась на ужастика. Он помрачнел еще больше, но все-таки медленно кивнул. – Что в Приграничье могло сроднить молодого отца-одиночку и старшину Пограничной стражи? После чего второй ушел в отставку, не достигнув и тридцати лет, а первый в сорок пять сгорел как спичка и выглядел при этом на все семьдесят.

– Серые? – вскинул бровь Тагренай.

– Направление верное, осталось полистать литературу, – усмехнулась я. В почти черных глазах мелькнул охотничий азарт, и Грай медленно кивнул. С той же усмешкой я молча вышла, забыв, зачем вообще заходила.

Но настроение начало исправляться, забрезжила призрачная надежда на избавление. Грай явно азартный и увлекающийся человек, как и все маги, любящий загадки. Может, если подкинуть ему несколько интересных фактов и превратиться из интересной девушки в интересную проблему, он не будет так на меня смотреть? И меня, наконец, перестанут преследовать воспоминания о том поцелуе.

Если и это не поможет, надо столкнуть обоих охотников лбами до того как «туша зверя начнет остывать». И пока они будут бодаться, выясняя, чей выстрел первый, можно под шумок улизнуть.

А там, глядишь, поубивают друг друга со злости!

Весь день я провела в кузне, успокаивая себя любимой работой и погрузившись в некий транс без мыслей. Зарядить Персты вчера не успела, и после окончания работы по дну ларца немым укором перекатывалась последняя серебристая палочка.

– М-да, – прокомментировала я, утирая какой-то грязной тряпкой лоб, пот с которого струился ручьем и норовил залить глаза. – Сейчас точно ими займусь. Только бы ничего больше не случилось!

– Кстати, о событиях, – подал голос Лар, уже утихомиривший агния. Сегодня дух вел себя на удивление покладисто: видимо, устал. – Что с твоими руками?

С таким трудом обретенное душевное равновесие разнесло в клочья одним вопросом. Я недовольно скривилась:

– Да так, нервы.

– Кого? – требовательно уточнил Лар, нависая надо мной всей массой.

– Никого. О стену, – мрачно созналась я. – Не бойся, здесь, в лавке. Никто не видел, ни к кому моя кровь не попадет, меня не проклянут и ничего через нее не наведут.

– Уже хорошо, – кивнул Лар, присаживаясь на один из стульев и приглашая меня сделать то же. – И что довело тебя до такой жизни?

– А что они лезут не в свое дело? – бессильно огрызнулась я. – Таллий и Грай, – пояснила, опережая следующий вопрос.

– Так, Грай – это я понял. А вот первого имени не слыхал, – сказал Ларшакэн, с подозрением меня разглядывая.

– Заказчик. Притащился вчера северянин на мою голову, – принялась я каяться.

Давно уже выучила: скрывать что-то от Лара не то чтобы бесполезно, но очень глупо. Хорошо, если не получится, а вот когда один раз получилось, последствия оказались очень неприятными. Матерый Пограничный обладал чутьем старого волка и огромным опытом. Не говоря уж о том, что ему достаточно было рявкнуть на меня, чтобы вправить на место в очередной раз заклинившие мозги.

– Классический северянин в шубе сделал уникальный заказ на сложный клинок без Клейма. Я не согласилась сразу, попросила отсрочку до утра. А утром сходила в проклятый трактир у ратуши: северянин в нем остановился, то есть в гостинице при трактире. Бледнорожий обнаружился там, где обещал быть, и про клинок все рассказал честно. – Я запнулась, пытаясь, не срываясь на бессмысленное рычание, внятно сформулировать, что именно меня разозлило.

– И? Ты поэтому так озверела? – хмыкнул собеседник.

– Нет, погоди. Сейчас попробую объяснить. – Я вновь замялась и рассеянно потерла ладонью лоб в попытке простимулировать работу черепной коробки. Утренние ощущения уже смазались, оставив только общее недовольство, и их остатки никак не хотели воплощаться в слова. – Он… очень странно со мной разговаривал.

– Обидел? – насторожился Лар.

– Нет, как раз наоборот, – медленно качнула головой в ответ. – Проявлял участие. Говорил хорошие слова. Очень хотел встретиться на узкой дорожке с теми, кто… как же он сказал? В общем, с теми, кто научил меня ненавидеть и благодаря кому я такая недоверчивая. И он был честен. Будто хотел приласкать. Знаешь, как к незнакомой собаке с открытыми ладонями подходят – мол, я чист, не желаю зла. Хотел меня приручить. Узнать. П-почесать за ухом. – Я обхватила себя ладонями за плечи, инстинктивно пытаясь сжаться и стать как можно меньше, незаметнее. Смотреть на молчащего Лара не могла, вместо этого разглядывала жилище агния и кривила губы, пытаясь гримасой сдержать слезы. – И мне пришлось бороться с собой, чтобы… не дать ему лапу по первому требованию.

– Прекрати! – тихо, сквозь зубы процедил Лар, хлопнув ладонью по колену. Я вздрогнула и еще больше сжалась. – Что за упрямая девица! Одна встреча, и стольких лет методичной работы как не бывало!

– Прости, – всхлипнула я.

– Да ты тут при чем? – раздосадованно вздохнул мужчина, взял себя в руки и позвал: – Иди сюда.

Я послушно шмыгнула к нему, устроилась на коленке и доверчиво прижалась. Лар обнял меня одной лапищей, второй принялся осторожно гладить по голове, и я почувствовала, что страх отпускает.

– Хочется мне посмотреть на этого северянина, – проворчал Пограничный. – Эх, ребенок! Третий десяток уже, а все никак не поумнеешь! Ну выкинь ты эти мысли из головы, откуда они только взялись! Ты – человек, понимаешь? И окружающие видят в тебе человека, нет в тебе ничего другого. Симпатичная молодая девчонка, вот на тебя мужики и поглядывают с интересом. Я тебе со всей ответственностью заявляю, что им тебя не почесать за ухом хочется, а за совсем другие места подержаться! И совсем даже не с приручательской целью, а сугубо для собственного удовольствия!

– А что они тогда в мое прошлое лезут? – смущенно пробурчала я, чувствуя себя донельзя глупо.

Нормальные человеческие чувства – те, которые возникают между мужчиной и женщиной – с момента взросления вызывали у меня странную реакцию. Я знала, как должно быть, догадывалась, почему у меня не так, даже вполне осознавала, насколько глупо себя веду. Но осознавала вот так, сидя рядом с Ларом и глядя на все со стороны, а стоило очутиться с этими эмоциями один на один, и опять не получалось рассматривать мужчин как представителей того же вида.

Вот кто бы еще объяснил, почему потрясение детства сказалось на моей психике именно так, и посоветовал, как с этим бороться?

Несмотря на все собственные странности и проблемы, очень хотелось узнать, каково это? Что такое – нормальные человеческие чувства? Дружбу я знала, родственную привязанность – знала, пожалуй, лучше многих. Но что такое любовь? Какая она на вкус, цвет и запах? Рядом с Ларом я даже всерьез задумывалась, что, наверное, могла бы когда-нибудь встретить такого человека, который это объяснил бы, показал на примере. Верила в это. Хотела этого. Но не ходить же на свидания за ручку с отставным Пограничным!

– Потому что заступиться за даму и поддержать ее морально – верный способ подобраться поближе, – весело фыркнул Лар. – В перспективе – затащить в постель. Или вообще окольцевать.

– Да глупый это разговор. – Я вздохнула ему в плечо. – Кому я в жены нужна? Порченая…

– И слово это из тебя вытряхнуть бы, – недовольно отмахнулся он. Несколько секунд помолчал, потом продолжил: – А Грай что?

– Да тем же интересовался. Сказал, на бешеную я вчера походила, и предлагал помощь.

– Ну я же говорю, нравишься, – со смешком сообщил Ларшакэн. – И в его случае я могу судить не только по косвенным признакам, а еще и по личным наблюдениям. Он от твоей попы взгляда отвести не может!

– Он не знает, потому и нравлюсь, – отмахнулась я, не удержавшись от хихиканья. Обожаю его прямолинейность!

– Ладно, а следователь наш? Что, и возразить нечего? – поддел мужчина. – Свой? Свой. Как облупленную тебя знает? Знает. И все равно с радостью бы в храм повел, не говоря уже обо всем остальном.

– Он… – Я запнулась.

– Да ладно, знаю я, что ты мне возразить хочешь, и даже понимаю, почему ты его отталкиваешь. Наверное, действительно сложно довериться и подпустить близко человека, который уже видел тебя в самых неприглядных ситуациях. Я про него для примера сказал, чтобы не пряталась за «не знает» и «не понимает». Уж тот все отлично понимает, и ничего, ему это не мешает смотреть на тебя как коту на миску сметаны!

– Вы с Каной сговорились меня за Тая сосватать? Весна на вас так действует? – вздохнула я. Потом опомнилась: – Кстати, а что это ты меня замуж выдаешь? Сам Кане думаешь или нет предложение делать?

– Да я… что я-то, – вдруг замялся Лар. Потом опомнился и строго возразил: – Не передергивай, о тебе сейчас речь. Хватит прятаться. Грай-то тебе нравится? – провокационно уточнил он.