Бронислава Вонсович - Вендетта Страница 14

Франческа с обидой посмотрела на Винченцо. Столько хлопот предстоит, и все – ради кровника. Неужели он не может влюбиться сам?

Санторо-младший наслаждался пирожными, офицеры продолжали подшучивать над ординарцем, дочь полковника весело смеялась, а Франческа их даже не слушала, вся в мечтах о том, как все будет прекрасно, когда оба брата обретут семейное счастье, а она сможет спокойно учиться в университете. Университете… Интересно, знает ли Изабелла бытовые заклинания? Ежедневное мытье пола – не совсем то, на что рассчитывала Франческа, когда сюда ехала. Да она вообще пол мыть не собиралась, только убить Санторо, и сразу назад.

Девушка вздохнула. Кто же знал, что этот гадкий капитан так фехтует? Ческа подняла глаза на Винченцо и обнаружила, что тот на нее пристально смотрит. Странно как-то смотрит, совсем не как начальник на подчиненного. Почему-то она вспомнила его руки на своих плечах и покраснела.

– Санторо, тебе все же удалось вогнать ординарца в краску, – насмешливо сказал Ферранте. – Пожалуй, последнее предположение было лишним.

– Франческо, не обижайтесь, – примиряюще прощебетала Изабелла. – Они шутят. Никто всерьез не считает, что вы в нее влюблены.

– Инорита Изабелла, а у вас в университете ведь есть курс по бытовым заклинаниям? – Ческа сразу решила бить одновременно по двум целям: увести разговор с неприятной темы и выяснить волнующий вопрос. – Может, подскажете что-нибудь по уборке?

– С удовольствием, – несколько удивленно ответила дочь полковника. – Будете запоминать или запишете?

– Записать надежнее. Инор капитан, – обратилась Ческа к Винченцо, – а у вас не найдутся листочек бумаги и карандаш?

Пока капитан Санторо искал запрошенное, инорита Изабелла спросила:

– Роберто, почему вашего брата перевели сюда из столицы?

– Он случайно убил напавшего на него кровника, – пояснил младший Санторо. – Поскольку тот напал сам, чему были свидетели, брат отделался ссылкой, а не тюремным сроком. А напавшего, кстати, вы вполне могли и знать – Беннардо Сангинетти учился в вашем университете.

– Я его действительно знала, – помрачнела Изабелла. – И очень хорошо. Он встречался с моей соседкой по комнате. Редкостная сволочь.

Франческе показалось, что земля под ногами разверзлась. Да как смеет эта дрянь так говорить про ее покойного брата? Это все гадкая, отвратительная ложь!

– Франческо, не надо так возмущенно смотреть, – продолжила Изабелла. – Я знаю, что про покойных не принято плохо говорить. Но это действительно тот редкий случай, когда миру без него будет лучше. Высокомерный ублюдок! А учеба? Большей бездарности я не знаю. Если бы не помощь Терезы, его бы давно отчислили. А он… он безобразно к ней относился! Не хочу о нем даже вспоминать!

Высокий и несколько визгливый голос дочери полковника ввинчивался прямо в мозг, заставив поморщиться даже капитана Ферранте, который был явно неравнодушен к его обладательнице. На лице Роберто промелькнула гримаса отвращения.

Франческа испытывала огромнейшее желание вцепиться в волосы той, что так поносит брата. Ярость уже затмила остальные чувства, когда на плечо легла жесткая ладонь Санторо-старшего и удержала ее на месте. Это заставило девушку прийти в себя. Не успокоиться, нет, но хотя бы попытаться держаться в рамках приличий и не выдать себя.

– Не стоит продолжать этот разговор, – спокойно сказал Винченцо и протянул Франческе лист бумаги с карандашом. – Инорита Изабелла, вы обещали моему ординарцу показать несколько заклинаний. Как много времени это займет?

– Если с отработкой, то минут пятнадцать-двадцать, – совершенно спокойно ответила дочь полковника, как будто это не она буквально сейчас почти кричала.

– Ченцо, они еще и отрабатывать собираются? – в притворном ужасе поднял глаза к потолку Роберто. – Уверен, что от дома после этого что-то останется?

– Не волнуйся, – усмехнулся Винченцо, – он застрахован. В том числе и от магических повреждений.

– Он-то, может, и застрахован, а я нет, – ответил брат. – Предлагаю переждать обучение Чино в саду.

– А я бы с удовольствием посмотрел, – заявил капитан Ферранте. – Не думаю, что бытовые заклинания имеют такой разрушительный эффект.

– Энрике, – проворковала Изабелла, – Роберто прав. Вам действительно лучше выйти. Вы Франческо будете отвлекать, и обучение может затянуться.

Ческе уже ничему не хотелось учиться у этой мерзкой лживой твари. Девушка помнила одногруппников брата на похоронах. Их было много, и все они искренне сожалели о смерти Беннардо. Было и несколько преподавателей, которые говорили, что потеряли очень талантливого студента. То, что утверждала Изабелла, никак не могло быть правдой. Зачем поливать грязью того, кто уже не может ответить? Неужели чтобы заслужить благосклонность кого-то из братьев Санторо? Как же это гадко!

Отказаться от обучения без причин Франческа не могла. Пришлось сдерживать кипящую ярость и слушать Изабеллу. Объясняла дочь полковника довольно хорошо, только бытовых заклинаний знала мало. Впрочем, ординарцу вполне достаточно было тех двух, которые помогали убрать пыль с поверхностей и вычистить пол. При объяснении Изабелла постоянно хватала обучаемого за руки, показывая правильные жесты, утверждая, что Франческо неточно повторяет. Ческа особой разницы не видела, но послушно позволяла делать со своими руками то, что хотела ее учительница.

– Франческо, а вы не могли бы меня проводить? – неожиданно сказала Изабелла.

– Но капитан Ферранте… – начала удивленно отвечать Ческа.

– Капитан Ферранте чересчур навязчив, – резко оборвала ее дочь полковника. – Он меня утомляет. Поэтому я хочу, чтобы меня проводили вы. Прямо сейчас, пока они там развлекаются в саду бросанием ножей.

По дороге Изабелла оживленно болтала, рассказывая о своем обучении и выражая надежду, что ординарец капитана Санторо захочет присоединиться к веселой студенческой братии. Возможно, Франческу это и заинтересовало бы, но она никак не могла выбросить из головы слов, сказанных о ее брате. В памяти девушки Беннардо остался совсем не таким – отзывчивый, искренний, преданный. Но вдруг она знала о нем не все? Ведь он напал же на кровника со спины, что было недостойно. Такой Беннардо, каким его представила дочь полковника, мог пойти на подлость. Только что-то в глубине души Франчески говорило, что все сказанное Изабеллой – ложь. Поэтому Ческа отделывалась сухими односложными ответами и была рада сдать свою попутчицу ее отцу. Полковник Вальсекки удивленно посмотрел на сопровождающего дочери, но ничего не сказал.

Зато в доме капитана Санторо ее ждали трое разгневанных мужчин, которые молчать не стали и сразу высказали все, что думают о глупых ординарцах, не удосужившихся спросить разрешения у начальства. Франческа не стала оправдываться, хотя некоторые высказывания и показались ей обидными. Если капитана Ферранте волновало только, что Изабелла избежала его компании, то капитана Санторо беспокоил совсем другой вопрос.

– Существует такое понятие, как дисциплина. Самовольный уход из дома недопустим, – заявил Винченцо. – Либо ты беспрекословно выполняешь мои требования, либо мы расстаемся и ты завтра с утра отправляешься туда, откуда приехал.

Франческу не устраивали оба варианта, но пребывание в Алерпо все же было меньшим из двух зол, так что скрепя сердце она согласилась с требованием капитана. В университет пока нельзя, и вопрос с женитьбой братьев оставался открытым. К своему глубочайшему сожалению, девушка не заметила ни малейших признаков симпатии между Санторо-младшим и дочерью полковника. Вопрос о литературных склонностях потенциальной невесты также остался невыясненным. Единственное, что она могла узнать, – отношение к девушке Роберто, после чего направить его мысли в нужную сторону.

Сразу после ухода разозленного капитана Ферранте Франческа спросила:

– Тино, на твой взгляд, Изабелла красивая?

– Сложно сказать. Я не люблю женщин, лгущих без причины, – неожиданно ответил он.

– Причина наверняка есть, просто мы ее не знаем, – не согласился его брат.

– Вы про что? – удивилась Франческа.

– Ее рассказ о Сангинетти, – ответил Роберто. – У нее так бегали глаза, что сразу стало понятно: что-то здесь нечисто. Только ума не приложу, зачем ей пытаться оболгать покойного.

– Возможно, она хотела вам понравиться, – предположила Ческа. – Всегда приятней считать, что ты убил мерзкую гадину, не заслуживающую любви и уважения, не так ли, капитан Санторо?

– Чино, – мягко ответил Винченцо, – я до сих пор жалею, что не удержал тогда руку от смертельного удара. Одобрения подобного поступка от постороннего человека мне не нужно. Да и кажется мне, дело совсем не в этом. Скорее всего, инорита Изабелла хочет обезопасить себя от последствий какой-то истории. В ее рассказе правда лишь то, что они знакомы. Ко всему остальному нельзя относиться серьезно.