Николай Якубенко - Прогрессоры нового мира Страница 14

Правители государств самостоятельно управляли своей территорией, в их дела орден почти не вмешивался. Лишь изредка монархи выполняли указания своего ордена и платили ему дань. О том, чтобы изменить положение вещей и самому диктовать условия, даже самый могущественный, дерзкий и отмороженный император и помыслить не мог – слишком несоразмерными были силы. Слишком сильна в этом мире был Магия.

На Игле шел 3025 год с установления Порядка.

Рассказ Агриса занял много времени, последние дебаты по нему проходили уже поздно ночью. Под это дело ушел весь оставшийся спирт, а согласия достигнуто так и не было.

Когда спирт был полностью выпит, спор потерял остатки здравого смысла. Макс призывал вызвать в этот мир Сатану, чтобы он сожрал всех этих магов, баронов и прочих упырей. А его, Макса, перенес обратно на Землю. К любимому компьютеру, серверам, семье, друзьям и его замечательной девушке Ульяне.

Виталик не был столь амбициозен. Он лишь хотел дать этому миру великую революцию, чтобы безо всяких потусторонних сил разобраться с разными графьями, королями и сотрудничающими с ними магами. Одним словом, покончить с вопиющими пережитками феодализма. А потом – домой.

Агрис заплетающимся языком требовал создать новый орден, потом прижать всех к ногтю и дальше действовать по ситуации. Ничего другого от единственного выжившего адепта Закатного ордена и не ждали.

Единственное, в чем сошлись все трое: все плохо и будет только хуже. С этой мыслью допили последнюю кружку разбавленного спирта и завалились спать. День выдался богатый на впечатления, нужно было их как следует переварить.

Осенний лес чертовски красив! С осенним лесом может сравниться только лес весенний, ближе к лету, когда распускаются листья, из земли пробивается молодая трава и повсюду распространяется удивительный запах возрождения, пробуждения. Запах новой жизни. Но весеннюю феерию нельзя сравнивать с осенними запахами, слишком уж они разные, будто пришли из разных миров.

Осенний лес полон меланхолии и воспоминаний о прошедшем лете. Растения увядают, наполняя окружающее пространство удивительными красками, которых не повстречаешь нигде более. Опавшие листья покрывают ярким ковром землю и медленно растворяются в ней. У каждого из времен года свое очарование, но весна и осень находятся между главными событиями года – зимой и летом. Из-за этого их время коротко, а воспоминания о них ярки.

Виталик стоял на берегу реки и всматривался в ее водовороты, быстрины и плавающую по воде опавшую листву. Он размышлял. Многие его страхи и опасения последних дней оправдались. Иллюзии и надежды о прекрасном новом мире сменились совсем не радостной действительностью. Странно, но от этого на душе стало легче. Лучше точно знать опасности и действовать с оглядкой на них, чем строить воздушные замки на зыбком песке. Гораздо лучше.

На берегу появился и Макс. Немного постоял рядом с Виталиком, думая о своем.

– Ветал, я очень соскучился по музыке. На Земле я ею очень увлекался, даже группу хотел организовать! Хочется сейчас врубить какой-нибудь тяжелый рок на полную громкость, чтобы все тело ощущало вибрацию. Чтобы всего проняло, понимаешь?

– Не трави душу. Лучше учись на балалайке играть, или какие тут инструменты есть. Надо будет у Агриса поинтересоваться.

– То-то и оно. Обустраиваться нам надо, о возвращении не думать. Вечно шляться по лесам нельзя, а своего места в этом мире я, по правде говоря, не вижу. Компьютеров здесь нет, и при нашей жизни их точно не будет. Значит, и сисадмины на фиг не нужны, а кроме этого, я ничего делать не умею…

– Ты умеешь пить много пива и щупать пухлых девок.

– У тебя талант обнадежить.

– Может, Агрис сам ничего толком не знает – что он мог видеть из своей лаборатории? Рассказывает нам невесть что…

– Агрис говорил, что раньше в сапожной мастерской работал, если по-нашему. И жизнь видел в самых разных ее ипостасях.

– Зато он нашу жизнь не видел, даже представить ее как следует не может. Воображения не хватит. С нашими знаниями – мы выкрутимся. Хоть бы и в школу пойдем, таблице умножения детей учить и синусам с косинусами. Ты их, кстати, помнишь?

– Ну ты даешь… Я же программист по образованию! С математикой на «ты». Местные ученые по сравнению со мной – двоечники и бездари неграмотные.

– Вот! Я, правда, гуманитарий больше… Но профессия обязывает знать много чего полезного и нужного. Короче, не пропадем мы с тобой. Главное, первые год-полтора в какой-нибудь дыре просидеть, а там уже в люди податься. Типа «гении от народа». В течение года огороды для аборигенов за еду полоть – не западло. Потому как для выживания нужно. И окружающий мир за это время узнаем.

– Я тоже так думаю. Поначалу нефиг высовываться. Поживем, оглядимся. К тому времени страсти поутихнут, тогда и начнем пробиваться в люди.

– Агрис говорит о ближайшем к капищу друидов поселке как о цели. Я так подумал… нельзя нам туда идти. Если ищут нас, то там будут ждать в первую очередь. Легкий путь не значит – лучший. Идти нужно по лесу, сколько возможно, и выйти там, где нас никто не ждет. Тогда будет хоть какой-то шанс остаться незамеченными и неопознанными.

– Дело говоришь, Виталик. Может, землянку выроем и до весны в лесу жить будем?

– Вроде и умный ты человек, даже высшую математику знаешь… Что мы есть, по твоему, будем? Древесину?

– Ну оленей разных, кабанов.

– Скорее тебя самого волки зимой съедят! Или кто здесь еще охочий до мяса. Даже не думай об этом.

– Тогда идем, сколько сможем идти, выходим к местному фермеру и батрачим за еду, как бомжи.

– Умница! Сразу видно в человеке высшее образование!

Ранним утром доели птиц с лягушками и пошли дальше. Электрические приборы в кустах уже никому не чудились, поэтому шли размеренно, без особой спешки. Плато оказалось большим, и странники даже стали скучать по крутым спускам, осыпающимся под ногами камням и прочим прелестям. Их путь шел сквозь кусты, густые заросли травы и речные броды. Через пару часов утомительного перехода они решили спуститься к руслу и идти по нему – река течет спокойно, серьезных препятствий движению нет, почему бы не воспользоваться этой природной дорогой? К тому времени берега реки стали почти непроходимыми из-за зарослей колючих кустов с редкими черными ягодами, дикого винограда и еще каких-то очень негостеприимных растений, постоянно цепляющихся за одежду. Продираться сквозь эту агрессивную биомассу без экскаватора или хотя бы мачете было очень тяжело.

Лягушек становилось больше, а сами они – толще. Это радовало. Палки были оставлены за ненадобностью – по сравнению с лягушками местные «воробьи» проигрывали и по вкусу, и по массе, а главное, ловить земноводных было гораздо легче. Поэтому обед состоял из одних только вареных лягушачьих окороков. Деликатес! Даже картофель решили сохранить на черный день. К тому времени накопились другие вопросы к Агрису.

– Агрис, на чьей земле мы сейчас находимся? В смысле какого ордена?

– Разумеется, на земле Закатного ордена. Думаешь, мы решились бы проводить обряд где-то еще?

– Так его уже нет!

– Удивил! По моим мыслям, сейчас идет подготовка к грандиозной драке между Железным и Истинным орденом – за земли, библиотеки, имущество бывшего Закатного ордена. За власть. На континенте Варт, где мы сейчас находимся, осталось только два этих ордена. Я считаю, что сейчас они мобилизуют боевых магов, подтягивают всех более-менее подходящих магов до приемлемого уровня – уж больно кусок сочный. Феодалы в самый разгар уборки урожая забирают людей на большую войну.

– Получается, местных магов убивать будут?

– Тем, кто давал обет Закатному ордену, – смерть. Обычные, гражданские маги, например, погодники или артефакторы, которые не проходили обряда посвящения, а просто платили налоги, переждут горячее время в тихом месте и переберутся под крылышко нового ордена. Им большая политика до лампочки, как платили подати, так и будут платить их дальше. Аристократы, подчиненные раньше Закатному ордену, будут сидеть в своих замках в надежде перейти на сторону победителя, как только он проявится. Реально воевать будут только ордена. Я так думаю. По бывшим землям Закатного ордена пройдут армии магов. Крепости будут открывать перед ними свои ворота без единого шанса противостоять им, с робкой надеждой выслужиться перед новыми хозяевами и получить хоть какое-то место под солнцем в новом, изменившемся мире. А вообще будет твориться полный бардак.

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Получается, мы попадем в самый разгар схватки орденов? Так, может, нас вообще в этом бардаке никто искать не станет? – спросил Виталик.

– Не надейся на это. Ордена будут искать даже самый крохотный, самый призрачный шанс стать сильнее соперника. Самое время для поисков носителей Грани миров, тебе не кажется?