Татьяна Устименко - Хозяйка кукол. Тайна забытых богов Страница 15

Я быстренько перекинула восприятие в другую реальность, намереваясь во всеоружии встретить любую поджидающую меня опасность. Межпространственное зрение сразу показало четыре выделяющихся на общем фоне пятна, явно магические по своей сути, хотя лавка Леонардо и так светилась, словно фонарь. Энергию излучали собранные в ней куклы. Остальные пятна остались для меня непонятными – или люди, или что-то еще. Впрочем, чему удивляться, если в этом городе, некогда являвшемся владением Ушедших, любой камень запросто может обладать собственной магией. Я неопределенно пожала плечами и вошла внутрь…

Глава 4

В лавке, как обычно, было немноголюдно, всего двое посетителей рассматривали выставленные в витринах экземпляры кукол. Около них суетливо крутился Леонардо, очевидно, почувствовавший барыш. Кивнув ему в качестве приветствия, я смело протопала во внутреннюю комнату и почти не удивилась, встретив там парочку знакомых персонажей. Не уверена, насколько подлинной является их сегодняшняя внешность, но, тем не менее, я воспользовалась удобной возможностью и внимательно рассмотрела обоих мужчин.

Первый – чернявый убийца, по-прежнему носил непроницаемую маску, хотя теперешний его наряд оказался не в пример скромнее предыдущего. Сегодня на нем был надет черный кожаный костюм, отделанный узкой бархатной лентой. Шляпа мужчины лежала на столе, густые черные волосы свободно рассыпались по плечам. Его спутник, избавившийся от маски или личины, обладал маловыразительным, ничем не привлекательным лицом среднестатистического горожанина. Лет тридцати на вид, блеклые серые волосы, спокойные серые глаза, нос картошкой, улыбчивые губы. Вчерашний убийца, с которым я так мило пообщалась, удивленно пихнул товарища кулаком в бок и весело съязвил:

– Янош, дружище, глянь, кто к нам пожаловал! Ба-а-а, госпожа баронесса собственной персоной! А мы тебя практически уже и не ждали!

– Знала бы, что вы тут третесь, осталась бы дома, – вызывающе парировала я. – Так, кстати, о хорошем: ваш милый друг-альбинос украл у меня нож и деньги. Учтите этот ущерб при высчитывании моей доли за работу.

– Присматривать за своими вещичками лучше надо, – наставительно заметил брюнет. – Чего же ты его не убила? – Его черные глаза издевательски прищурились. – Ты ведь у нас мастер по части убийств!..

– Если очень высоко задираешь нос, то окружающим становятся видны твои сопли! – насмешливо изрекла я, стремясь уесть языкатого брюнета.

– Это ты о себе? – невинно осведомился он, напрочь испортив мою попытку.

Я сердито прикусила губу и ответила нахалу яростным взглядом. Вот что он за вредный человек, а? Я ведь уже ясно дала понять, что готова выполнить навязанную мне работу, а он опять на конфликт нарывается. Кажется, я его уже ненавижу! Как вообще не переношу всех увертливых, бесчестных, двуличных, лицемерных типов. Иногда я думаю, что честность – это такая же врожденная способность, как музыкальный слух. Сколько ни старайся стать честнее насильно – не получится. Но с другой стороны, бесчестность очень легко развивается регулярными тренировками.

– Лара, не слушай Лаэна, он шутит, – вовремя вмешался Янош, заметив проскочившую между нами искру взаимной неприязни. – Присаживайся, пожалуйста. – Он галантно пододвинул разложенные на столе бумаги и указал мне на стул. – Не воспринимай близко к сердцу наши реплики, но извини – ты весьма предсказуема. Мы знали, куда тебя приведет любопытство, и поэтому преднамеренно ожидали тут.

Я мысленно хмыкнула. Пусть себе пребывают в неведении и считают, будто я наивная добренькая девочка и меня легко обвести вокруг пальца. Мне же проще. Хотя, я ведь отлично понимаю, что доброта в наше время напоминает кормление голубей. Чем больше даешь хлебушка, тем больше дерьма тебе потом на голову выльется. А посему я мило улыбнулась, кивнула и покладисто уселась на стул возле Лаэна.

– Чем это от тебя так воняет? – проворчал он, брезгливо поводя носом.

Я принюхалась к рукаву своей еще влажной рубашки, и правда немного попахивающей речной тиной, и язвительно фыркнула:

– Это во мне талант погиб. Уже разлагается!

Убийца одобрительно улыбнулся, а Янош громко расхохотался.

– А она – не промах. Наш человек! – отсмеявшись, заметил он.

Тем временем в комнату бесшумно вошел Леонардо и присоединился к нам за столом.

– Ну что же, если все в сборе, то, пожалуй, начнем! – сообщил Лаэн, пытливо глядя на меня. – Лара, сколько тебе лет?

– Девятнадцать! – не моргнув глазам, лихо соврала я, прибавив пару годков для солидности.

– Но ты и два года назад говорила то же самое! – громко возмутился Леонардо.

– А-а-а, я не из тех, кто вчера говорил одно, а завтра заявляет другое! – величественно махнула рукой я. – Не устраиваю, ищите другого эксперта, флаг вам в руки…

Торговец некрасиво отвесил нижнюю челюсть, ошарашенный моей наглостью, Янош весело округлил рот, а убийца задумчиво покатал какой-то цилиндрический футляр, лежащий на столе. Его темные глаза не выражали ровным счетом ничего.

– Так ты отказываешься работать с нами? – наконец спросил он.

– С чего вы это взяли? – искренне удивилась я.

– Почему ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос? – не сдержав закипающего в нем раздражения, Лаэн пристукнул кулаком по столу.

– Кто это вам сказал? – уже специально полезла на рожон я, ибо мне очень нравилось его злить.

– Подождите, не кипятитесь! – Янош рассмеялся и умиротворяюще развел руками. – Лаэн, позволь, я сам с ней поговорю. А то вы с Ларой похожи, словно два сапога из одной пары, оба вспыльчивые и ехидные.

– Говори! – Убийца сердито зыркнул в мою сторону. – А то я уже готов ее убить!

– Дело не в Лаэне, а во мне, – с наигранным смирением призналась я. – Он же не виноват, что мне не нравятся такие занудные, злобные типы…

– О-о-о, Светлые боги, дайте мне терпения по отношению к этой вредной малолетке! – разъяренно взвыл убийца, вскакивая из-за стола. – Почему она непрерывно огрызается и спорит с нами?

– Я не огрызаюсь и не спорю, – снисходительно улыбнулась я. – Просто подробно объясняю, почему я права…

Тут Янош захохотал громче прежнего, а Лаэн прикусил зубами сустав указательного пальца и отошел в угол, нервно цокая подкованными железом каблуками.

– Как хочешь, – не стал препираться со мной благоразумный Янош и тут же уточнил: – Так какой вопрос мы выясним для начала?

– Мой нож и деньги!

– А мы-то здесь при чем? – искренне удивился убийца с противоположной стороны комнаты.

– Нож и деньги! – настаивала я.

– Увидишь Магнуса, сама попроси, может, и отдаст, – судя по тону, он сам в это верил слабо.

– Нет, так дело не пойдет. – Я встала и демонстративно развернулась к ним спиной, собираясь уйти.

Убийца моментально перегородил мне дорогу:

– Не торопись, мы ведь культурные люди и можем договориться по-хорошему. Вряд ли ты захочешь получить столько неприятностей.

Интересная фраза.

– Угрожаешь? – прищурилась я.

– Предупреждаю, – желчно пояснил Лаэн и миролюбивее добавил: – Садись и переводи документ, мы учтем твои три золотых.

– Идет. – Я не стала уточнять, что у меня исчезло не три, а две монеты. Имею же я право на компенсацию морального ущерба. – Но нож чтобы вернул, он мне дорог как память о брате, – сказав эту фразу, я практически мгновенно пожалела о неосмотрительно выданной информации, но было уже поздно.

Лаэн задумчиво нахмурился и промолчал.

Итак, я уселась за стол и протянула руки к свитку, который, судя по всему, и являлся тем самым, предназначенным для перевода документом. Янош смерил меня оценивающим взглядом, кивнул и осторожно вложил в мою ладонь древний, жутко испорченный, почти изувеченный пергамент. Судя по внешнему виду свитка, он многократно подвергся воздействию всевозможных агрессивных сред – воды, земли, воздуха; просто чудо, как раритет смог перенести все это и не рассыпался в прах. Возможно, документ уцелел лишь потому, что чудовищно фонил – излучая сильное магическое поле. Хм, кажется, этот свиток не простой!.. Я осторожно развернула пергамент и пытливо всмотрелась в полустершийся текст…

Древний язык. Непонятные, вернее, не совсем понятные слова. Возможно, какой-то редкий диалект? Нет, не похоже, ибо до этого мне не встречались ни диалекты, ни местные изменения, только основной чистый язык Ушедших.

Создав огонек, я погрузилась в чтение. Буквы неровные, множество то ли ошибок, то ли преднамеренных изменений слов. Не знаю, ничего подобного я еще никогда не видела.

Взяв чистый лист бумаги, я засела за перевод. По опыту знаю, сначала следует перевести все понятное, остальное придет во время прочтения. Буквы небольшие, свиток длинный, смысла в нем может обнаружиться как очень много, так и обидно мало. Потом во всем разберемся, потом…

Не могу сказать точно, сколько времени я так просидела. Час, а может, два? В такие моменты оно совершенно не воспринимается. Ну, идет время и идет, что с того?