Дмитрий Всатен - Книга 1. Людомар из Чернолесья Страница 19

Людомар рассказал все, что знал. Боор внимательно выслушал и попросил подать ему бревно, неуместно лежавшее в углу залы.

– Ударь его своим ножом. Ты ведь бил огнезмея ножом? Бей так, как тогда.

Людомар вытащил нож и почти наполовину вогнал его в дерево. После схватил рукоятку двумя руками и вогнал лезвие еще на два пальца вглубь. Правая бровь боора взлетела на лоб.

– Ты сильнее, чем кажешься. И таким ударом ты не смог пробить его шкуру? – Сын Прыгуна кивнул. – Отойди от меня, – приказал боор людомару и обратился к холларгу: – Ты уплатил нам дань в прошлый снег?

– Да, боор. Онеларг уплатил все, как ты приказал.

Гигант кивнул и с хитрецой покосился на людомара.

– Я слышал, что охотники Чернолесья не платят дань боору.

Все обернулись на Сына Прыгуна.

– Нет, – отвечал тот простодушно. – Мы никогда не платили дань. Над нами властвует Зверобог, не боор.

По залу прошел опасливый шумок. Но боор лишь улыбнулся.

– Тогда почему ты просишь от меня защиты? – спросил он.

– Я не прошу. Я пришел вместе с холкунами.

– Они заплатили тебе?

– Нет.

– Тогда почему ты проделал столь длинный путь?

– Черный лес погибает, боор. Людомары его хранители. Мы должны его спасти. Так сказал мне Светлый. Так я понимаю сам.

– Светлый еще жив? – раздался удивленный голос из-за трона. Он был тихий и его расслышал только людомар.

– Я дам вам воинов, когда вернусь из похода. Пока что они мне нужны для войны с саарарами. Остальное обговорите с ними сами. Идите прочь. Я устал, – хрипло проговорил Глыбыр и сделал им знак удалиться.

Холкуны и людомар пошли к выходу. На стене было довольно ветрено. Они почувствовали себя карликами, когда очутились на улице до отказа забитой войсками брездов.

Хорошо вооруженные и экипированные воины заполонили собой все пространство.

– Тысячи тысяч! – восхищенно проговорил кто-то из холкунов. – Куда они идут?

– В Десницу Владыки. Там снова появились полчища саараров и грирников, – раздалось у них за спиной. Холкуны обернулись. Рядом с ними стоял старый высокий брезд. Его кожа была мелового цвета.

– Беллер, – выдохнул благоговейно холларг и опустился на колени.

– Поднимись. Не нужно это. Не для чего это, – мягко улыбнулся беллер. – Меня зовут Доранд, – начал он, попутно отвлекаясь на поклоны брездов-гигантов, которые почитали старого белого мага. – Я слышал разговор ваш с боором. Слышал, что говорили вы об огнезмее и сурнах. Не уходите прочь прямо сейчас. Останьтесь. У меня много дел, но я хочу говорить с вами.

– Достопочтенный Доранд, – невольно поклонился холларг, – боор не давал нам позволения пребывать здесь. Мы не смеем ослушаться, ибо знаешь ты, как поступают с ослушниками.

Вместо ответа беллер протянул сухую руку с длинными пальцами к груди холларга и прижал ее. Холкун невольно ухватился за руку и в его ладони оказался черный кристалл. Беллер развернулся и скрылся с глаз.

– Что это значит, холларг? – загомонили холкуны. – Что он тебе дал? Дай посмотреть. Покажи!

Холларг с непониманием осматривал кристалл.

– Я и сам…

Внезапно его передернуло. «А-агх!», фыркнул он, словно ему в ноздри залили воды. Его снова дернуло. Он схватился за руку, и людомару показалось, что холларг попытался выбросить кристалл. Неожиданно конвульсии холларга прекратились. Он развернулся и пошел прочь.

– Что это с ним?

– Пойдем следом?

– Куда это он? Постой, холларг! – Продолжая перешептываться, холкуны последовали за ним.

Длинная череда лестниц, подъемников и перекидных убирающихся мостиков снова замелькала в глазах людомара. Через некоторое время они оказались у ворот. Однако холларг вдруг свернул вправо и пошел так быстро, словно всю жизнь провел в замке.

Некоторое время спустя вереница путников остановилась у угла, из-за которого слышались разговоры женщин.

Это были обыкновенные женские сплетни, которые рождаются в головах прекрасной половины независимо от расы. Терпеливо выслушав по меньшей мере три рассказа о глупости, несчастной любви и снова глупости, холкуны и людомар увидели, как женщины ушли восвояси.

Холларг тут же прошел вперед и скрылся, соскользнув в отверстие в полу. Раздался всплеск. Холкуны не на шутку всполошились:

– Что он?.. В реку сиганул!

– Куда?.. В реку? Чего это он?!

– Что нам делать?

– Я не пойду за ним.

– Холларг…

– Не ори!

– Что делать-то будем?!

– Я иду следом.

– А я не пойду.

– Кто-нибудь знает, что там?

– Река. Искупаться не прочь?

– Зачем? А через ворота нельзя выйти?

– Я прыгаю.

– Погоди. Позови его. Холларг. Тише зови, дурень!

– Он молчит.

– Мы не можем бросить нашего холларга. Как мы покажемся в Онеларге? Что скажем? Я иду за ним.

– И я тоже…

– Я с тобой…

– Хорошо, мы все идем.

– Может, все же дозовемся его.

– Нет, мы все идем. Вперед.

Один за другим холкуны стали пропадать в отверстии. Когда очередь дошла до людомара, он не медлил ни секунды.

Стена. Скольжение. Краткий полет и людомар с головой ушел под воду.

Когда он вынырнул, туман гудел от взволнованных холкунских голосов.

– Где холларг?

– Я не вижу его.

– Ищите.

– Холкуны, здесь решетки.

– И с этой стороны тоже.

– Мы в западне.

– Не выбраться нам. Нет берега. Одна вода.

– Лезем на решетку.

– Я нашел его. Он… спит.

– Тащи его сюда.

– Не могу. Он ухватился за решетку и спит.

– Холкуны, на решетку. Неизвестно, что скрывают Брездские воды.

***

Весь день над головами холкунов и людомара гремели барабаны и ревели трубы. Гулкие переходы крепости сглатывали тяжелую поступь пехоты, боевых груххов – громадных животных, походивших одновременно и на быков и на носорогов. Войска весь день вытекали из цитадели, подобно металлической реке и скрывались в тумане.

Словно стая мелких птах по зиме, нахохлившихся и недовольных всем на свете, холкуны облепили одну из решеток, которая перегораживала путь в Долину Брездов по реке. Они обсуждали решение холларга искупаться и решили дождаться женщин, чтобы попросить о помощи. Холларг все это время спал, вцепившись в решетку.

Однако праздненства отвлекли кумушек от привычных дел, и они не спешили к реке. Стирка и готовка были заброшены в тот день.

Холкуны, озябшие и голодные, кляли судьбу и грозились устроить холларгу выволочку, когда он проснется. Вечерело. Волнение и разговоры среди вымокших до нитки равнинных горожан, постепенно стихли. Лишь покашливание, недовольное шмыганье носом да стук зубов нарушали безмолвие, установившееся под аркой.

Река мерно протекала под ними, иной раз, создавая между прутьями решетки небольшие водовороты и завихрения.

Людомар сидел у самого потолка арки и апатично смотрел на Долину Брездов. С его насеста она была плохо видна, точнее было видно лишь продолжение лощины и только вдалеке яркими красками цвели неведомые ему деревья. До его носа доносился их аромат, пробуждавший в желудке неприятное клокотание.

Только тут людомар вспомнил, что не ел со вчерашнего дня.

Он порылся у себя в заплечном мешке, вытащил оттуда размякший кусок мяса и готов был впиться в него, когда один из холкунов задал ничего не значащий вопрос: «Что это?»

Сын Прыгуна посмотрел на вопрошавшего. Он заметил, что вода реки остановилась. Эту остановку было очень сложно заметить, потому что легкая рябь все еще нарушала гладкое стекло реки.

– Я-то и думаю, чего это мне стало теплее, – произнес другой холкун. – Ветра нет.

– Чего это она… встала? – пробормотал третий. – От ветра реки не становятся, – резонно заметил он.

– Глядите, – четвертый указал в сторону Немой лощины. – Глядите, холкуны. Воды потекли вспять!

Река и впрямь стала менять течение и потекла в горы.

– Не к добру это… не к добру.

– Взберитесь все повыше да отдерите холларга от решетки.

– Я могу подрезать ему сухожилия.

– Нет, не надо. Он же еще жив. Хотя и околдован. Я сразу ощутил, не к добру, когда беллер передал ему черный рочиропс.

– И я…

– Я тоже.

– Оставим его там, где есть. И пусть боги решают его участь.

– Верно. На все воля богов. Поднимайся выше, холы.

– Это резры, холкуны. Я видел такое.... мне отец рассказывал. Они останавливают реки и заставляют их течь вспять, – неожиданно вскричал один из воинов.

– Чего ты мелешь? Зачем это… пугаешь?!

– Отец мне говорил о них. Клянусь нашим Онеларгом, своими детьми, женой и домом. Пусть отберут у меня все это, если это не резры идут. – Лицо говорившего мертвецки побледнело.

– Он прав, холы, и я про то слышал, – проговорил воин с длинной седой бородой. – Значица так, – неожиданно решительно закричал он. – Забирайся повыше да плащами закрывайся с ног до головы. Иначе эти твари пожрут. Нельзя им давать место, чтобы вцепиться зубами. Трясите плащи, как услышите, что в них резры биться начали. И да прибудет с нами Владыка. Молитесь, холы!